–У меня есть копии некоторых их разработок. Когда я делал наши костюмы, то скинул на флешку абсолютно все чертежи с частями тела человека. По ним мы делали даже руку твоему другу.
–Марку, да. А Алекс где? И Кейси, раз она нас спасла.
–Мы не знаем. Алекс не сказал точно.
Алевтина спрыгнула с кровати и чуть не упала. Берта успела поддержать её. Ноги чувствовали твёрдую поверхность и тепло. Серафим подскочил с места и попытался усадить Алевтину на место. Девушка отбила руку Серафима.
–Я просто стою. Всё нормально. Ты не связывался с ним?
–Они не отвечают, – нахмурился Серафим.
–Где тут туалет? – Алевтина попыталась улыбнуться, но боль аннулировала все её усилия.
9
Поднявшись по лестнице, Алевтина поняла, что «операционная» находилась в подвале. Хорошо, что хотя бы не морг. В доме было темно. Плотные тёмные шторы занавешивали окна. За ними Алевтина увидела небольшой участок, прилегающий к дому Серафима. Почти такой же, как и Анны. Серафим сказал, что и за ней, и за Валом сейчас присматривают воины. Это немного радовало Алевтину.
Серая мрачная осенняя погода стояла за окном. Под стать состоянию Алевтины. Если бы сейчас светило солнышко, она бы этому не радовалась, а наоборот хотела бы зарыться в тёмное помещение и сидеть там.
Ванная комната находилась недалеко от того места, где недавно стояла Алевтина. Яркий свет ударил по уцелевшему глазу Алевтины, и она сразу же закрыла его рукой. Привыкать пришлось минут пять. Яркое освещение продолжало жечь, но терпимо. Рядом с раковиной висело зеркало. Нет, это не было чем-то необычным, но…
–Последнее, что я сейчас хочу – это смотреть на своё отражение, – шепнула Алевтина сама себе и подошла с опущенной головой к раковине.
Холодная вода была, как манна небесная для горячих рук и лица. Состояние напоминало похмелье после палёного алкоголя. Сердце бешено колотило. От этого становилось плохо, поэтому Алевтина жадно вдыхала воздух. Он становился всё тяжелей. Руки дрожали, и несколько раз из-за этого они стукнулись о кран. От охватившего страха Алевтина наконец-то подняла голову.
На неё смотрела мумия. Перебинтованная, иссохшая мумия с огромным синяком под уцелевшим глазом. Она была уверенна, что и под вторым красовалось такое же синее пятно. Волосы торчали в разные стороны, как ежовые иголки. Алевтина забыла про быстрые стуки сердца, про нехватку воздуха. Про всё, кроме того, что она видела перед собой.
Она видела не только то, что с ней стало, но и тот момент, когда Виктор схватил её за лицо. Её ноги, под которыми лежат в луже крови без сознания Вал и Анна, не могут дотянуться до пола. Лицо Виктора полно торжества, безумно. Глаза раскрыты так, что ещё немного и можно было бы увидеть всё, что находится за ними. Его руки в проклятых бархатных перчатках сжимаются, но от этого нет никакой боли. Только странные покалывания. Ухмылка на лице Виктора становится всё шире и шире…
Алевтина не заметила, как струйка крови слилась со слезами. Только почувствовав солёный металлический вкус на губах, она очнулась. Холодная вода очистила ту часть лица Алевтины, которая не была в бинтах. Что же теперь делать? В переднем кармане джинс Алевтина нащупала маленький прямоугольный предмет. Когда в руках оказалась чёрная помада (та самая чёрная помада), Алевтина недолго думая, накрасила свои синеватые губы в этот тёмный цвет. Посмотрев на себя, она даже подумала, что так она выглядит менее болезненно. Тюбик помады отправился на прежнее место.
Браслеты были на месте. Алевтина набрала нужную комбинацию. Возле уха появилась гарнитура. Она мысленно звала Александра и Кейси, но никто из них не отвечал. Куда они оба пропали?
Все эти мысли вызвали новый удар головной боли. Само пространство трещало по швам и единственной адекватной мыслью было вернуться обратно на кровать, в которой она проснулась. Предметы троились, пока Алевтина шла к нужному месту. Берта вскочила со стула, чтобы помочь девушке дойти до кровати. Серафима рядом не было. Видимо он ушёл куда-то, пока Алевтина находилась в ванной комнате.
Когда Алевтина почувствовала всем телом холодную ткань одеяла, она облегчённо вздохнула. Сейчас можно спокойно падать в обморок, если организм того захочет. Падать не придётся, а следовательно – всё обойдётся без травм. Хватило уже того, что Алевтина имеет. Или НЕ имеет. Алевтина усмехнулась собственному каламбуру, хоть это и не было так смешно. Состояние, в котором она сейчас находится очень напоминает то время, когда вся эта хрень только завертелась.
Да, кто бы мог подумать, что ни в какой Японии она не была? Получается, что люди НООМ перетащили её тело в её же квартиру сразу же после завершения их эксперимента. А проснулась она уже с воспоминаниями о Японии и навыками бу-дзюцу. Это объясняет почему она не знала о фантомах, хотя о них говорил уже весь мир.
Алевтина открыла глаз, когда услышала, как Берта открывает книгу. Состояние дрожащего мира прекратилось. Алевтина посмотрела на Берту. Она сосредоточено смотрела в книгу, но по глазам можно было догадаться, что она понятия не имеет, что там написано. Она находилась где-то в своих мыслях. В таком сосредоточенном состоянии Берта очень походила на Александра.
Почувствовав на себе долгий изучающий взгляд, Берта посмотрела на Алевтину и улыбнулась. Эта улыбка оказалась настолько искренней, что Алевтина невольно расплылась в улыбке сама.
–Я очень испугалась, когда ты спускалась сюда, – начала Берта и отложила книгу, – Сейчас уже лучше чувствуешь себя?
–Да, пожалуй, немного. Что читаешь?
–«Жизнь идиота» Рюноскэ Акутагава. Никак не могла раньше дочитать. Да и сейчас не особо получается.
–Как ты оказалась в НООМ? Даже Александр не знал о том, что ты там находишься.
Берта нахмурилась. Эта тема была для неё не самой приятной, но она хотела этим с кем-то поделиться. Сейчас, когда почти никого не осталось, можно было бы поговорить только с Алевтиной. Берта очень долго подбирала нужные слова.
–Родители Алекса разошлись, когда ему было двенадцать. Суд оставил его с нашей матерью, которая почти сразу же познакомилась с моим биологическим отцом. Они были достойны друг друга, – Берта хмыкнула, – Когда я родилась, то всегда оставалась с Алексом. У него тогда был самый противный возраст, поэтому он часто ругался с родителями по этому поводу.
–Родители часто куда-то уходили?
–Да, – кивнула Берта, – они могли уехать на две недели… А может и больше. Алекс присматривал за мной, но ночью и сам грешил уходить на вечеринки и всякие другие весьма сомнительные встречи. Но потом он нашёл меня заплаканную под ванной. Единственное, что я помню был страх, когда я проснулась одна в доме.
–Да, мне пришлось успокаивать тебя до утра, пока ты наконец-то не заснула от переутомления, – Александр вошёл в комнату и сел на место Серафима, – После этого я никуда не уходил от неё.
–Алекс, где ты пропадал? – Алевтина попыталась встать с места, но сил не хватило даже на это.
