Чистое октябрьское небо, удивительно высокое. Хрустальный воздух, прохладный и, одновременно, согретый солнцем, наполнял все нутро. Горячие вкусные блинчики, блики света, зелень газонной травы и золото висящей на ветвях листвы, ладонь Славы, гомон людей, полированный бок виолончели – десятки слюдяных кусочков собрались в единый витраж. Вот он, импрессионизм в высшем своем выражении, когда остается только чувство, а разум затыкается.
– Ты чего? Плачешь, что ли? – тихонько спросил Доброслав.
– Я? – Лера с изумлением отерла со щеки каплю. – Не знаю.
– По-моему, эти девочки не так уж плохо играют, – попытался пошутить мужчина.
– Отлично играют. Просто… просто я так счастлива!
– И поэтому плачешь? Логично, ничего не скажешь.
– Ну, – попыталась объяснить Валерия, – все настолько хорошо, просто идеально. Сейчас, здесь, как в каком-нибудь дешевом фильме о первой любви. И ощущение, что вот-вот пойдут титры. И… и… я знаю, что ничего этого не повторить. Через час, полчаса, через секунду все прекратиться, перестанет быть таким потрясающим. И от этого так больно… невыносимо.
– Ох, Лерик… – вздохнул Слава. Он уже покончил с блинчиком, вытер руку о салфетку и обнял ее. – Ты просто восхитительна в своей противоречивости. Я и не знал, что моя дорогая, вечно бухтящая женушка окажется таким безнадежным романтиком!
– Не правда, – улыбнулась сквозь слезы женщина, – я не бухчу.
«Город золотой» закончился. Собравшиеся вокруг исполнительниц зрители жидко поаплодировали. Скрипачка поклонилась, виолончелистка открыла-таки глаза, и они зарядили что-то неизвестное ни Лере, ни Доброславу.
Парочка продолжила свой поход. Слава затребовал развлечений, так что пришлось свернуть к другой части площади. Тут стояли несколько палаток со всевозможными играми. В одной соревновались в меткости, забрасывая на колышки разнокалиберные кольца, в другой смуглый мальчуган лет пятнадцати облапошивал народ с помощью наперстков, в третьей продавались лотерейные билетики.
– Давай купим. Всего двадцать рублей, а выиграть можно в сто раз больше, – подначивал жену Доброслав.
– Розыгрыш пройдет в девять вечера, я столько тут торчать не намерена, – взглянув на часы, ответила Лера.
– Да уж. А там что?
– Опять какой-то лохотрон, наверное.
Они подошли поближе к столу, застеленному черно-красной скатертью. За ним сидела молодая дама, перетасовывая колоду карт. Темные кудри, длинная цветастая юбка. Валерия потянула мужа в сторону. Цыганам она не доверяла, да и гаданиям не верила.
– Эй, красавица, вижу, чураешься ты нашего ремесла?
– Нет, просто считаю, что точность предсказаний зависит от степени внушаемости клиента, – честно ответила Лера.
– Что ж, спорить не буду. В твоей жизни, видимо, не попадалось ни одного настоящего провидца, – ответила цыганка.
– Началось, – буркнула женщина. – Пойдем, Слава, с ними бесполезно спорить.
Она уже развернулась от стола, но тут услышала задорный мужской голос, приковавший ее к месту:
– А мне погадаете, госпожа?
«Вот чудик, – подумалось Валерии, – какая она тебе госпожа? Ее муж какой-нибудь наркоторговец, а нищим прикидывается. Работать не хотят, только бы и знали, что воровством или попрошайничеством заниматься»
Подошедший зевака на полоумного не походил. Высокий гражданин, одетый в приличный костюм. На носу очки с темно-синими стеклами, в руках дорогой телефон. Наверное, неподалеку припаркован его лексус или какой-нибудь навороченный мерседес. Таким клиентам всегда улыбаются несколько шире, уговаривают их чуть дольше, а расстаются, лишь вытащив всю наличность.
– Тебе погадать? – сощурилась цыганка. – Ты, милый, и так свою судьбу наперед знаешь. Перед тобой карты раскидывать, только позориться. Нет уж, не стану я тебе гадать.
Вот этого Лера никак не ожидала услышать. Богатый дурак, сам напросился, чтобы его, как грушу отрясли, и тут – отказ.
– Жаль, – развел руками клиент. – Опять ты мне отказываешь, Лала.
– И сто раз просить будешь – все одно. Знаешь же, я тебе еще десять лет назад сказала: такому скаженному пророчить не буду, – довольно зло вскричала гадалка.
– Тогда дай колоду, – вытянул ладонь богатей, почему-то косясь при этом на Леру с мужем.
– Что задумал, ирод? – голос цыганки смягчился, хотя смоляные брови все еще были сдвинуты к переносице. – Я свою колоду никому не отдам. На вот, чистую, если так тебе хочется.
Она поднялась с места, оправляя платок на голове и повторяя себе под нос: «Выучила на свою беду! Скаженный, меченный… ай, беда одна с тобой», – добавив еще пару слов, которых Лера не поняла. А гражданин прохожий уселся на ее место, зубами надорвал упаковку новеньких игральных карт и обратился к супругам с совсем уж невообразимым предложением:
– Лала, сходи, купи бутылку минералки без газа. – Цыганка тут же испарилась, словно только ждала приказа. – Моя дорогая подружка ушла, так что никто не вытащит втихаря ваши денежки из заднего кармана. Значит, по-вашему, все зависит от внушаемости? Хорошо. Тогда вам нечего опасаться.
– Вы что, предлагаете нам погадать? Вы? – искренне рассмеялась Лера. – Это же смешно!
– Почему?
Богатей снял свои очки, теперь она могла посмотреть ему прямо в глаза, что и сделала. Приблизилась, плюхнулась на табурет, поставленный перед столом, и с вызовом уставилась на «меченного». Голубые глаза, славянское лицо, ничего общего с грязными оборванцами, предлагающими позолотить ручку. Слава стал рядышком, готовый в любой момент вступиться за жену.
– А какая разница, кто раскладывает карты, если вы не верите в то, что они говорят? – продолжал незнакомец. – Это всего лишь шутка, ничего большего. Дальняя дорога, казенный дом… День выходной, времени полно, так почему бы не уделить пять минут и не выслушать их рассказ?
– Ваш рассказ, хотите сказать, – вступил в разговор Доброслав.
– Или мой, – легко согласился мужчина.
Теперь Валерии стало любопытно. Это уже не походило на простой развод. Во всяком случае, во взгляде предсказателя не было ни намека на торжество. Он вообще ничего не выражал. Мужчина замер, глаза его стали какими-то пьяными, расфокусированными, а лицо на секунду превратилось в скорбную маску.
– Что такое? – забеспокоился Слава. – вам не хорошо?
– Нет-нет, – тут же заморгал незнакомец. – Все нормально. Это спазм… да, мышечный спазм. Не обращайте внимание. Именно поэтому Лала зовет меня проклятым. Уф! Так я начинаю свой рассказ?
– Да, – выдавила Лера. Если их и пытались надуть, то делали это весьма оригинальным образом.
Удовлетворенный реакцией супругов, друг Лалы собрал своих королей и дам, чтобы снова приняться за тасовку. Мужчина не предложил ни сдвинуть часть колоды, ни сосредоточиться мысленно на вопросе. Просто разложил на скатерти несколько верхних карт и без промедления начал предсказание:
