– Ответь мне откровенно, без уверток и секретности…
Сибил невозмутимо повела бровью и повернулась к коллеге.
– Что тебя беспокоит, Алекс?
Он усмехнулся привычной манере психоаналитика общаться с коллегами и продолжил:
– Меня беспокоит, как ты выразилась, отношения Леди с мужчинами. Я заметил одну странную особенность в ее поведении, и меня это удивляет.
– Какую особенность?
– Открытое противостояние и неловкие попытки пресечь контакты.
– Тебя это беспокоит?
– Сибил, я сейчас не в кресле пациента,– терпеливо намекнул Алекс на деловой тон разговора.
– Ты хочешь найти объяснение этому?– проницательно заметила агент Кайл.
– Я не могу установить с Леди доверительный контакт. Она мгновенно выпускает шипы.
– Ты сам дал ответ. Шипы – это защита.
– От чего?
– От кого,– поправила женщина.– Проблема в том, что ты уверен в собственной неотразимости для женщин. Но София отличается от привычного тебе круга женщин. Она из провинции, другое воспитание, другие идеалы…
– Ты хочешь сказать – она считает себя не достойной меня?– сомневающимся голосом спросил Алекс.
Сибил загадочно отвела глаза, вздохнула и вновь вернулась к разговору:
– Она считает недостойным тебя.
– Что?!– с трудом веря в услышанное, оскорбился Алекс.
– Не в прямом смысле. У Мэдисон были сложные взаимоотношения с отцом, а в последующем и с мужчинами, которые претендовали на ее внимание. Детское восприятие предательства отца, другие яркие эпизоды сформировали комплекс страха перед мужчинами. Ей хочется внимания, но она страшится отношений, как огня, боясь обжечься, получить новую травму. Здесь лишь самому терпеливому повезет. Но тебе как врач я настоятельно рекомендую не заводить с Леди романтических отношений. С твоим потенциалом, помноженным на своеобразное отношение к женщинам, ты можешь окончательно ее травмировать. А как член оперативной группы – настаиваю на смене приоритетов. Нам не нужны два отвлеченных агента. Сосредоточься на операции.
Ахматов неожиданно заметил, что мышцы его спины невероятно напряжены на протяжении всего разговора с Сибил. Он прогнул спину, умело маскируя свое напряжение под утомленность длительно занятой позой, и всерьез обдумывая ее слова, приложил указательный палец к подбородку.
– Ты считаешь меня отъявленным негодяем?
– Нисколько,– заметив не свойственную Ахматову реакцию на информацию, твердо ответила Сибил.– Похоже, она тебя сильно зацепила…
– Мы сейчас не об этом…
– Алекс, я не стану больше указывать, что тебе делать. Ты взрослый мужчина. Но, если ты рассчитываешь покорить и красиво бросить, то этот номер смертельный.
Выдержав паузу, Сибил поднялась и тихо сказала:
– Я должна присутствовать на собрании.
А при выходе добавила:
– Благоразумие всегда было твоей отличительной чертой. Сделай на него ставку.
Ахматов перевел взгляд на стекло, и зрачки его мгновенно расширились. В соседнюю комнату вошла Мэдисон. Он откинулся в кресле и ощутил болезненную тяжесть в плечах и шее. «Странное ощущение! Никогда еще не чувствовал себя таким негодяем! София… София… София! Что же с тобой случилось? Я не собираюсь тебя обижать, но так хочу быть ближе к тебе… Неужели ты не позволишь мне этого?!»
Алекс смотрел на милое, чистое лицо Мэдисон, ее серьезные глаза, когда она беседовала с группой, слушал ее увлеченный серьезный голос, и на душе у него уже накипало какое-то смутное и томительное ощущение, похожее на предчувствие тоски. Но это определение пугало его самого, и он усилием воли переключил внимание на разговор оперативной группы.
***
– Я проверила удаленные системные команды в сети за последний месяц и заметила, что несколько раз в неделю выполняется вход в базу данных,– сосредоточенно изложила Мэдисон оперативной группе.– Это длится всегда до 28 –29 секунд, не больше. В принципе, при малой загруженности сети этот временной промежуток достаточен для выполнения некоторых операций. Я подозреваю, что вход осуществляется с помощью программы-невидимки. Я не могу засечь терминал, с которого выполняется загрузка программы. Очевидно, что она не установлена на головной терминал, а используется непосредственно при выполнении входа. Возможно, с какого-то носителя. Но если я введу «Цербер» на все уровни доступа и будут задействованы все серверы ФАМО, даже локальные, то это существенно ограничит время пользователя этой программы. Не зная того, он попадется, и его можно будет отследить.
– За последний месяц? А информация по предыдущим месяцам?– тревожно спросил Макстейн.
– Сэр, я не могу знать этого, поскольку раз в месяц мы проводим чистку сервера и резервные копии заменяют предыдущие протоколы. Поэтому невозможно отследить, что было ранее.
– Н-да, как хитро все устроено!– возмущенно отметил Билл.
София чувствовала свою вину, что не может уделять больше времени своей программе. Все ее мысли утекали в какую-то бездонную пропасть. Она не могла сосредоточиться на операции, но не выдавала своих эмоций ни единым мускулом на лице.
– Когда будет готова ваша программа?– деловым тоном поинтересовался Стивенсон.
– Если приложить все усилия, минимум через полторы недели… Я стараюсь, сэр,– оправдывающимся тоном ответила Мэдисон.
Макстейн ободряюще кивнул девушке:
– Я верю тебе, девочка.
Мэдисон улыбнулась такому непринужденному комплименту директора, но тут же снова приняла серьезный вид.
– София, только не работай ночи напролет. Это ослабит твое внимание и может отрицательно сказаться на операции. Сегодня ты была в ужасной форме. Не допускай этого,– заговорил Андерсон.
Сибил подозрительно прищурилась и невзначай оглянулась на зеркало, за которым сидел Ахматов.
– Это вышло случайно,– тихо ответила София.
– Кто-нибудь контактирует с тобой чаще, чем есть повод для этого?– задала вопрос агент Кайл.
София сразу подумала об Ахматове, но что-то удержало ее от того, чтобы озвучить это имя.
– Такого я не заметила,– не глядя в глаза психоаналитика, но, обращаясь к остальным, солгала София.
– Хорошо, София. Если что-то важное, немедленно связывайся с Майком. Кстати, где он?– недовольно спросил Макстейн.
– В доме Мэдисон идет замена электрощита. Он контролирует,– отчитался Стивенсон.
Директор снова обратился к девушке:
– Будь внимательна, и, как только программа будет готова, – вызывай такси.
– Я поняла.
– Можешь быть свободна.
– Всего доброго,– проговорила София и в сопровождении Сибил покинула комнату.
