— Идите спать, — повторил я. — Впрочем… подождите минутку.
Спуститесь вниз. Спросите, что случилось, из-за чего весь этот шум. Вам
объяснят. Все в доме взволнованы, обсуждают происшествие. Никто не заметит
выражения вашего лица, не запомнит ваших слов и вообще вашей реакции. Утром к
вам будут более внимательны. Кто-нибудь из домашних знает, что вы были знакомы
с Рингоулдом?
— Никто.
— Вы и раньше встречались с ним?
— Нет.
— Если вас спросят об этом, обойдите вопрос. Ясно?
Но не лгите — пока еще не требуется.
— Но как же мне не ответить, если меня спросят?
— По-прежнему задавайте вопросы сами. Это лучший способ уйти
от ответа. Спросите мачеху, зачем им потребовался Тиндл в такое позднее время,
ночью… Спрашивайте всех о чем угодно, но не суйте голову в петлю.
Поняли?
Она кивнула.
Я подтолкнул Альту к лестнице.
— Ну, ступайте вниз и не обмолвитесь случайно, что только
что разговаривали со мной. Я иду спать.
Я вновь лег в постель, но не смог уснуть. Я слышал голоса
внизу, под лестницей, тихие шаги по ступеням.
Кто-то прошел по коридору к моей комнате, задержался там и
прислушался. Мрак уже рассеивался, так что я мог различать предметы. Дверь была
не заперта. Я ждал, что она отворится. Этого не случилось.
Рассвело, и тут я внезапно почувствовал страшную сонливость.
Хотелось отдохнуть, расслабиться, сбросить напряжение. Заледеневшие от долгого
стояния в коридоре ноги наконец согрелись. Я задремал. В ту же, как мне
показалось, секунду постучался дворецкий. Было время давать уроки Генри
Эшбьюри.
Внизу, в спортзале, Эшбьюри даже не стал снимать свой
тяжелый шерстяной халат.
— Слышали о ночном происшествии?
— Каком?
— Один из людей, работавших в компании Роберта, погиб.
— Автокатастрофа или что-нибудь в этом роде?
— В этом роде, — промычал он и спустя мгновение пояснил: —
Три выстрела из револьвера тридцать восьмого калибра.
Я пристально посмотрел на него:
— А где был в это время Роберт?
Он не отвел глаз.
— А где были вы?
— Работал.
— Над чем?
— Занимался порученным мне делом.
Он вытянул из кармана халата сигару, откусил кончик,
закурил.
— Раздобыли что-нибудь интересное?
— Еще не знаю.
— А что вы вообще думаете по поводу нашего дела?
— Думаю, что понемногу продвигаюсь.
— Нашли того, кто шантажировал мою дочь?
— Я не уверен, что ее шантажировали.
— Без серьезной причины она не стала бы разбрасывать чеки,
как конфетти.
— Да, конечно.
— Я хочу, чтобы вы сумели прекратить это.
— Думаю, что сумею.
— Вам понадобилось порядочно времени, чтобы наметить
какие-то успехи, — заметил он. — Учтите: я плачу за результаты.
Наступившее молчание сделало эту фразу особенно весомой.
Выдержав паузу, я парировал его реплику:
— Все дела фирмы ведет Берта Кул.
Эшбьюри расхохотался:
— Я бы сказал, Дональд, что вы маловаты в росте, но велики в
сообразительности. Я никогда не встречал ни одного высокого парня, который
превосходил бы вас в находчивости.
Он не спросил, что именно позволяет мне говорить о своих
успехах. Я тоже не тревожил его никакими расспросами. Как обычно, я поднялся к
себе, принял ванну и спустился к завтраку.
Миссис Эшбьюри, по-видимому, пребывала в ужасном волнении.
Горничные поминутно влетали в ее комнату и тут же выпархивали обратно. Вызвали
врача.
Эшбьюри объяснил, что его жена провела ужасную ночь. Роберт
Тиндл выглядел так, словно он побывал в машине для отжимки белья. Сам Генри
Эшбьюри помалкивал. Я наблюдал за ним украдкой и решил, что сильные мира сего —
те, кто имеет деньги и умножает их, — проведут кого угодно и всегда будут
владеть ситуацией.
После завтрака Эшбьюри как ни в чем не бывало отправился к себе
в контору. Тиндл уехал вместе с ним, в его машине. Я выждал некоторое время,
затем вызвал такси и велел подъехать к «Фиделити-Билдинг». Это был адрес
юрисконсульта, который назвал полиции Тиндл.
Юридическая контора Лейтона Крумвезера помещалась на двадцать
девятом этаже. Секретарша попыталась выведать у меня кое-что обо мне и о
причине визита.
Я сообщил ей, что хочу вручить мистеру Крумвезеру энную
сумму денег. Меня быстро впустили.
Крумвезер оказался костлявым субъектом с вытянутым Лицом и
тонким, загибающимся книзу носом, куда все время соскальзывали его очки. Щеки
запали, и общая картина — крупнокостное сложение при явном недостатке плоти —
дополнялась глубоким разрезом тонкого рта.
— Ваше имя? — холодно осведомился он.
— Лэм.
— Вы сказали, что у вас есть для меня деньги.
— Да.
— Где они?
— Я их еще не получил.
Две глубокие морщины, обозначившиеся посреди лба, еще больше
подчеркнули удлиненность носа.
— Кто платит? — спросил он.
— Простаки, — ответил я.
Крумвезер внимательно оглядел меня. Его маленькие черные
глазки не гармонировали с крупными чертами лица.
— Расскажите мне об этом.
— Я — учредитель корпорации, — представился я.
— Вы не похожи на учредителя.
— Именно поэтому дела мне особенно удаются.
Он кашлянул, я увидел длинные желтоватые зубы. Он явно
забавлялся нашей беседой.
— Продолжайте.
— Нефтяные месторождения, — сообщил я.
— Что они собой представляют?
— Перспективные земли, которые прямо-таки истекают нефтью.
— Он одобрительно кивнул.
— Я пока еще никому не проболтался о них.
— И когда вы намерены «проболтаться»?
— Когда получу деньги за информацию.
Он снова оглядел меня.
— Вам должно быть известно, что в этом штате вы не можете
продать недвижимость без разрешения соответствующей комиссии или корпораций.
