— Тратил деньги, предназначенные для экстренных расходов, —
выпалил я, окончательно поставив ее в тупик.
Берта переменила тему:
— Ты, кажется, поладил с этой девушкой?
— Кажется.
— Она тебе доверяет?
— Думаю, да.
Берта вздохнула с облегчением.
— Значит; наше агентство по-прежнему ведет дело Эшбьюри?
— Вероятно.
— Дональд, ты просто чудо.
Я использовал комплимент как благоприятную возможность
изложить свои ближайшие планы.
— Я уже представился Крумвезеру как перспективный клиент, и
рассчитывал, что сразу смогу управлять ситуацией, но ошибся. Он слишком опытен
и предвосхищает все твои намерения. Но есть другой путь.
— Какой?
— Стать обычным покупателем акций одной из опекаемых им
корпораций.
— Ну а почему ты все-таки считаешь, что именно Крумвезер
шантажировал Альту?
— Продумал всю ситуацию. Поначалу я считал, что это дело рук
окружного прокурора, но в таком случае ловушка уже бы захлопнулась. А с
Крумвезером все сходится точка в точку. Он защищает клиента на судебном
процессе. Он занимается важным делом, к которому приковано общественное
внимание. Это прекрасный шанс для него выйти на широкую арену, приобрести
популярность. Крумвезер, конечно, этим не ограничится. Он не таков. Он учел
открывшуюся возможность оказать давление на Альту Эшбьюри и выудить у нее
деньги. Он и сделал это: получил двадцать тысяч долларов, но последние десять
тысяч упустил.
— Дональд, я хочу спросить тебя кое о чем. Но ты должен
сказать мне чистую правду.
— Спрашивай.
— Ты убил Рингоулда?
— Не выдумывай.
— Я не выдумываю. За такую версию у меня один шанс из десяти
тысяч. Но ты же знаешь, как все это выглядит со стороны. Ты как раз из тех, кто
способен, увлекшись девушкой, потерять голову и сделать ради нее что-нибудь
самое отчаянное.
Я снизил скорость перед светофором, потянулся и зевнул.
Берта покачала головой.
— Ты самый хладнокровный тип, которого я когда-либо видела.
Если бы ты мог прибавить в весе фунтов пятьдесят, то стал бы для меня золотым
дном.
Некоторое время мы ехали молча. Я нарушил молчание, объявив,
что намерен завести собственный офис и секретаршу.
— Найму кого-нибудь или позаимствую у тебя Элси Бранд.
— Ты спятил? Устраивать тебе офис? Для этого потребуется
куча денег. Найди какой-нибудь способ осуществлять свои планы. И я не смогу
отпускать Элси хотя бы на полдня.
Я не отзывался на ее тираду, и Берта сдалась. Когда я
въезжал на стоянку перед спортзалом, она сказала:
— Ол-райт, делай как хочешь. Но не бросайся деньгами
попусту.
Мы вошли в спортзал, и японец стал расправляться со мной,
швыряя под всеми мыслимыми углами. Думаю, он просто использовал меня для
разминки, как это делает баскетболист, забрасывая мячи в корзину. Он и мне
Предоставил пару шансов, но я при всех стараниях все же не смог бросить его на
маты так ловко, как делал это он. Хашита всегда ухитрялся перевернуться в
воздухе и, улыбаясь, встать на ноги.
Честно говоря, я был по горло сыт этими уроками, я ненавидел
их с самого начала. Японец вежливо заметил, что отдельные приемы я усваиваю
превосходно. Берта согласилась с ним.
После душа я велел Берте снять мне офис на этой же неделе,
убедиться в том, что на двери есть табличка с моей фамилией, подобрать
подходящую мебель и прислать Элси в качестве секретарши.
Она кипела и неистовствовала, но в конце концов смирилась,
обещала позвонить мне попозже и сообщить, как идут дела.
Генри Эшбьюри перед обедом отвел меня в сторону.
— Что вы скажете о коктейле в моем логове, Лэм?
— Превосходная мысль.
Дворецкий принес коктейли в маленькую уютную комнату, стены
которой были увешены оружием. Здесь находились также несколько охотничьих
трофеев, полка с трубками, пара мягких кресел. Никто не смел беспокоить Эшбьюри
в его убежище, входить туда без специального приглашения хозяина запрещалось. В
своем логове он спасался от постоянных истерик своей жены.
Мы потягивали коктейли, говорили о всякой всячине. Затем
Эшбьюри спросил: — Вы, кажется, подружились с моей дочерью?
— Я должен был добиться ее доверия, разве не так?
— И вы преуспели в этом. Альта всегда поглядывает на вас,
когда вы находитесь в пределах досягаемости.
Я сделал глоток.
Он задумчиво помаргивал.
— Первый чек Альты помечен первым числом, второй — десятым.
Если бы имелся третий — на нем стояло был двенадцатое число. Вчера было
двенадцатое.
— Тогда четвертый, — осторожно подсказал я, — был бы помечен
тринадцатым.
— Альты вчера вечером не было дома, — сказал он.
— Да, она ходила в кино.
— Вы шли следом за ней?
— Если хотите знать — да.
— Куда?
— До кинотеатра.
Одним глотком он покончил с остатками коктейля, затем
схватил шейкер, наполнив до краев оба наши бокала.
— Вы производите на меня впечатление разумного молодого
человека.
— Благодарю.
Он поерзал на месте, как бы собираясь с духом. Я подбодрил
его:
— Не стоит ходить вокруг да около. Говорите прямо, что вас
тревожит.
Его лицо прояснилось.
— Бернард Картер видел Альту вчера вечером.
— Когда именно?
— Сразу после — ну, после того, как стреляли.
— Где он ее видел?
— Примерно за квартал до отеля, где был убит Рингоулд. Альта
очень быстро шла. Бернард заметил конверт, который она держала в руке.
— Картер не окликнул ее?
— Нет.
— И Альта не заметила его?
— Нет.
— Картер скорее всего ошибся. Я незаметно следовал за ней
все время. Она припарковала машину поблизости от отеля, где произошло убийство,
но не входила в отель, а отправилась в кино.
— А после кино?
— Она пробыла там очень недолго, вышла и вернулась к машине.
По пути она остановилась у почтового ящика — как я предполагаю, опустить
письмо.
