Сколько? Я позвоню вам через некоторое время и дам вам
знать… Нет, сегодня же… В час. Позже? Ну тогда в три? Ол-райт, в два часа.
Берта повесила трубку. Вид у нее был ошарашенный.
— Что-то связанное с нашими проблемами? — спросил я.
— Нет, другое. Недавно ко мне приходил один тип, заявил, что
хочет поговорить со мной ровно три минуты. Я согласилась на это. Когда он
превысил время, прервала его. Он думал, что я настолько заинтересовалась, что
ничего уже не замечаю. Но я его встряхнула как следует. Дональд Лэм, чему ты
улыбаешься, черт возьми?
— Да так, — вздохнул я и поинтересовался: — Сколько хотят
получить люди, которые продали тебе акцию.
— Откуда ты знаешь о них? Откуда тебе известно, что я купила
акцию? Что ты суешь нос в чужие дела? Шпионишь за мной?! Ты…
— Нет. Я читаю тебя, как открытую книгу. Да и каждый бы догадался,
это старый прием в игре вымогателей.
— Как так?
— Ты твердо обещаешь собеседнику, что уложишься точно в три
минуты. Далее говоришь все, что тебе требуется, не заботясь о времени. Тот,
кого обрабатывают, старается показать, что его не одурачишь. Он следит за
временем и не задает вопросов, которые непременно бы задал в другой ситуации.
Это безотказный и успешный метод психологического вымогательства.
Берта дважды судорожно глотнула, придвинула к себе телефон,
набрала номер.
— Это Берта Кул. Я взвесила все. Я… Ол-райт, приготовьте
деньги. Я сказала — деньги. Мне не нужно никаких чеков — только наличные.
— Сколько они тебе предлагали?
— Не твое дело. Чем ты сейчас занят, черт побери?
— Просто слоняюсь.
— Шутишь? Тебя наняли для расследования убийства, а ты…
— Выбрось это из головы! — перебил я. — Нас наняли для того,
чтобы помочь Альте Эшбьюри.
— Что ж, она все глубже увязает в своих проблемах.
— Но мы все еще на работе.
— Ну, так занимайся работой.
— Нам ведь все равно платят за каждый день, к чему
торопиться?
Берта не ответила, но тут же бросилась в атаку.
— Иногда, Дональд, ты доводишь меня до такого состояния, что
я готова разорвать тебя на куски. Что, дьявол тебя возьми, ты сделал с
Токамурой Хашитой?
— Ничего. А что такое?
— Он позвонил мне и сказал, что больше никаких уроков не
будет.
— Я подозреваю, что обидел его.
— Каким образом?
Я рассказал о моем пари с Хашитой и обо всем происшедшем в
игорном заведении.
— И какое же пари ты ему предложил?
— Пари на пятьдесят долларов…
— Пятьдесят долларов! — воскликнула Берта. — Чьи пятьдесят
долларов?
— Эшбьюри.
Успокоившись, Берта опустилась на стул.
— Так если, ты говоришь, он выиграл, тебе лучше продолжить
уроки.
— Я думаю, что обманул надежды Хашиты.
— Дональд, откуда ты знаешь, что трехминутный регламент —
это психологический прессинг для одурачивания клиентов? — переменила тему
Берта. — Я никогда о нем не слышала.
— Сколько они с тебя содрали?.
— Ничего они не содрали. Я должна была получить вдвое
больше, чем заплатила…
— Умница. Дожидайся, — сказал я.
Берта окинула меня возмущенным взглядом.
— Все-таки, — пригрозила она, — мне придется тебя уволить.
— Не пугай. Крумвезер предлагает мне сотрудничать с ним.
— Кто, кто предлагает?
— Крумвезер, адвокат.
Берта наклонилась через стол.
— А теперь послушай меня, дорогой. Тебе не стоит
возвращаться в юриспруденцию. Ты знаешь, чем это кончится. Всегда повторяется
одно и то же. Ты успешно начнешь свою практику, но те длинноволосые бездельники,
что вечно околачиваются в барах, всегда найдут к чему прицепиться, и ты снова
очутишься на улице в поисках работы. В моем агентстве у тебя хорошее место и
неплохие шансы. Ты можешь заработать…
— Одну десятую того, что имел бы, работая в области права.
— Но у тебя здесь есть будущее, дорогой, и потом, ты не
можешь оставить Берту. Берта полагается на тебя.
Я услышал быстрые шаги и взволнованные голоса в приемной.
Дверь резко дернули, в кабинет ворвалась Эстер Кларди. Одна из секретарш
пыталась преградить ей дорогу.
— Что вы себе позволяете! — возмутилась Берта. —
Вламываетесь ко мне без спроса. Вернитесь в приемную, подождите, мне доложат о
вас и…
— Входи, Эстер, садись вот сюда, — сказал я, поднимаясь и
предлагая девушке кресло для клиентов. — В чем дело?
Я захлопнул дверь перед любопытствующей секретаршей.
— Этот адвокат хотел, чтобы я донесла на тебя, — сказала
она. — Ты должен знать, что я не сделала этого.
— Но ты обещала ему сделать это?
Эстер подняла глаза.
— Да. — И добавила: — Я вынуждена была обещать.
— Послушай, Дональд, — опять вмешалась Берта. — Ты не имеешь
права распоряжаться здесь и приглашать людей в мой офис.
— Она хочет, чтобы ты ушла, Эстер, — сказал я.
Эстер поднялась. Глаза ее опухли от слез.
— Я только хотела, чтобы ты знал, Дональд.
— Ты звонила Крумвезеру ночью?
— Да.
— Зачем?
— Он был моим другом — о, не бескорыстным другом, но он…
— Дональд, решим эту проблему раз и навсегда, — не
прекращала своей атаки Берта. — Вопрос не в том, намерены ли мы вообще
разговаривать с этой девушкой.
Вопрос в том, кто хозяин этого агентства. Ты…
— Нам лучше убраться отсюда, — обратился я к Эстер и
направился к двери.
Берта, упираясь изо всех сил в подлокотники своего
вращающегося кресла, пыталась выбраться из него.
— Вернись! — крикнула она мне. — Я хочу знать, что
происходит, какую ловушку придумал Крумвезер?
Ты слышишь меня, маленький негодяй? Ты вернешься сюда и…
Я открыл дверь, пропуская Эстер вперед. Мы прошли через
приемную мимо двух секретарш, сидевших с разинутыми ртами.
В коридоре я сказал:
