Сержант подошел к нему.
— Обычная формальность, — объяснил он.
Картер спрятал руки за спину.
— Что вы себе позволяете, черт возьми! Занимайтесь тем, кого
подозреваете! Я не позволю так обращаться со мной!
Полицейские переглянулись и устремились к Картеру.
Он обрушился на детективов с угрозами, а затем попытался
улизнуть, это не удалось. Отпечатки пальцев были взяты. Потребовался только
один взгляд на фотографии и эти отпечатки. Детективы посовещались, и один из
них вытащил пару наручников.
— Бернард, что все это значит, что они хотят с тобой
сделать? — воскликнула миссис Эшбьюри.
— Это провокация! — завопил Картер. — Будь я проклят, если
позволю втянуть себя в нее. — Он вырвался и бросился к двери.
— Не уходите далеко, приятель, — крикнул сержант.
Картер выскочил за дверь и побежал по коридору. Полицейский
вытащил пистолет. Миссис Эшбьюри вскрикнула.
— Стреляю! — прогремел сержант. — Клянусь, сейчас выстрелю!
Картер остановился. Сержант подошел к нему.
— Вот как все раскручивается, — сказал я Эшбьюри и,
обернувшись, встретил взгляд Альты.
Глава 16
Берта обнаружила нас на веранде.
— Не знаю, как это тебе удалось, дорогой, но ты, конечно,
счастливчик, выиграл первый приз.
— Он признался? — спросил я.
— Нет, но отпечатки пальцев совпали. У Картера нашли
пистолет, из которого, как считала полиция, были произведены выстрелы. Оружие
отправили на баллистическую экспертизу.
Альта погладила меня по руке.
Берта, не двигаясь, смотрела на нас.
— Ол-райт, Дональд, — наконец сказала она. — Кончай с этим.
Остальное — дело полиции. Мы возвращаемся.
— Куда? — осведомилась Альта.
— К работе.
— Но Дональд работает…
— Это дело уже завершено, — холодно ответила Берта и
удалилась.
— Может, теперь поищем ваши письма? — предложил я Альте. —
Для них, по-моему, есть только одно подходящее место.
— Где?
— Ваша машина в гараже? — спросил я.
— Да.
К дому непрерывно подъезжали полицейские машины с
завывающими сиренами. Мы ускользнули через черный ход.
— Дональд, скажите, как вы все это распутали?
— Я был полным ослом!
— Ну уж… ослом!
— Именно так.
Альта рассмеялась.
— Вот коротко ход моих рассуждений. Я считал всю историю с
письмами — внутренним, семейным делом.
Так оно в действительности и было. Эстер Кларди знала обо
всем, что касалось писем. Когда полиция ночью привезла меня к ней, она
собиралась впустить блюстителей закона в квартиру, но, заметив меня, решила
побеседовать с ними в коридоре. Я рассудил, что дома у нее был кто-то знакомый
мне. Этим «кто-то» оказался Боб. И я во всем винил Боба, но нужная мне картина
никак не складывалась. Я проглядел наиболее логически верный вариант.
— Не хотите ли вы сказать, что Картер проник в мою комнату
и…
— Нет, — ответил я. — Ваша мачеха. Неужели не улавливаете?
Ведь вы действительно были единственным близким вашему отцу человеком,
создавшим для него семейный очаг. Когда вы уехали надолго, он был предоставлен
сам себе, мучился от одиночества, хотя ничего не говорил вам. Он понимал, что у
вас своя жизнь, рано или поздно вы выйдете замуж и покинете его. Поэтому он
решил сам позаботиться о себе и обзавестись собственным домом. Когда вы
вернулись и стали оказывать отцу знаки внимания, он понял, какую глупость он
совершил. И миссис Эшбьюри отдавала себе отчет в том, что он это понимает. Она
видела вещи в их истинном свете.
— Так вы считаете — это она взяла письма?
— Да. Чтобы связать вас одной веревочкой с тем вашим
поклонником, который убил свою жену, и полностью дискредитировать. Она
полагала, что получит хороший кнут для устрашения непокорной.
— Но что она сделала с письмами?
— Отдала их Картеру для передачи окружному прокурору. Картер
отнес их Рингоулду, потому что нуждался в посреднике. Рингоулд увидел для себя
шанс сорвать куш в двадцать тысяч долларов. И у него все еще оставалось
несколько писем для прокурора. Затем он проиграл в пух и прах и решил
использовать для шантажа и последнюю пачку писем.
Ваш отец обнаружил, что вы платите крупные суммы по чекам.
От него узнала об этом и миссис Эшбьюри. Картер сумел установить, что Рингоулд
обманул вашу мачеху, рассчитывавшую на передачу писем окружному прокурору,
который использовал бы их в качестве улики. Миссис Эшбьюри и Картер предвидели
возможность некоторой задержки в осуществлении своих планов. Но Рингоулд
совершил ошибку. Он зашел слишком далеко.
— Я все еще не совсем понимаю, — сказала Альта.
— Крумвезер, конечно, знал об этих письмах от Ласстера.
Когда человек попадает в тюрьму и над ним нависает угроза смерти, он
рассказывает своему адвокату все. Крумвезер хотел убедиться в том, что письма
уничтожены. Он предполагал, что вы сожгли их сами, но хотел окончательно
увериться в этом.
Крумвезер был знаком с Картером — их связывали деловые
отношения. Он знал, что Картер вхож в ваш дом, и рассчитывал, что Картер
представит ему убедительные доказательства уничтожения писем. Но Картер,
вероятно, шепнул словечко на ушко миссис Эшбьюри, и она тотчас ухватилась за
возможность надуть Крумвезера, втянуть его в скандал и создать для вас такую
невыносимую обстановку, чтобы вы сами покинули дом навсегда. Именно она в ваше
отсутствие вошла к вам в комнату и украла письма, запретив отдавать их
Крумвезеру и велев вернуть их окружному прокурору.
Угождая миссис Эшбьюри, Картер охотно шел на обман
Крумвезера, но решил немного поживиться и сам.
Он отнес письма Рингоулду, снабдив соответствующей историей
для вас. Было решено разделить письма на три части. План состоял в том, чтобы
заставить вас выкупить две пачки, а третью — отправить куда следует.
Картер и Рингоулд рассчитывали раздобыть двадцать тысяч
долларов и — одновременно — выполнить желание миссис Эшбьюри, поскольку в
третьей, предназначавшейся прокурору пачке содержались самые ценные для
следствия письма.
Но Рингоулд решил перехитрить всех. Ему не хотелось
безвозмездно отдавать какие-либо письма прокурору, получив взамен лишь
благодарность от того ведомства, которое он, кстати, недолюбливал.
