Понимая, что Картер, узнав об обмане, может доставить ему
немало неприятностей, Рингоулд придумал, как ему казалось, беспроигрышный ход.
Он совершает подлог, вкладывая в конверт чистые бланки, получает от вас чек за
якобы возвращенные письма и отправляет прокурору последнюю пачку.
Но Картер не доверял Рингоулду, а миссис Эшбьюри не могла
понять, почему задерживается осуществление ею задуманного плана. Вы случайно
услышали их разговор. Миссис Эшбьюри требовала от Картера быть настойчивее,
действовать энергичнее, чтобы вы в результате оказались так или иначе
замешанной в истории с убийством.
— Но как все-таки был убит Рингоулд?
— Картер не хотел никого убивать, но он знал, что вы должны
встретиться с Рингоулдом. Возможно, он предвидел какой-либо обман,
мистификацию. Картер снял комнату в другой части отеля, выяснил, что двадцать
первый номер свободен, поставил замок на предохранитель, уловил нужный момент,
проник через смежную дверь в номер Рингоулда и спрятался там в ванной. Он узнал
все, что ему было нужно, и хотел улизнуть, но я занял двадцать первый номер и
запер смежную дверь на задвижку. Он не мог уйти. Рингоулд застал его в ванной.
Тогда Картер выстрелил, освобождая себе дорогу к выходу.
Фактически Картер сам выдал себя. Он не переставал намекать,
что вас видели у отеля именно в то время, когда произошло убийство. Картер был
настойчив, так горел желанием подставить вас, что совершенно упустил из виду
возможность предположения, логически вытекавшего из его настойчивых намеков: он
сам находился поблизости от места преступления — в противном случае он бы вас
не увидел.
— Картер ни в чем не признается. Мачеха собирается нанять
для него адвоката, и они намерены сражаться, — задумчиво сказала Альта.
— Превосходно. Пусть себе сражаются.
— Но не могут ли письма повлиять на события?
— Нет, если до них не доберется окружной прокурор.
— Так где же все-таки они?
— Подумайте хорошенько. Картер действительно не знает, где
они. Эстер Кларди, у которой одно время хранились письма, тоже сейчас не знает.
И Крумвезер не знает. Номер Рингоулда обыскали, и — я хочу сказать — обыскали
тщательно. Когда Джед Рингоулд вошел в отель, письма были у него при себе. Из
отеля он не выходил. Письма, очевидно, тоже оставались там.
— Куда вы клоните, Дональд? Письма спрятаны где-нибудь в
другом номере?
— Возможно. Но не думаю, что Рингоудд, если я правильно сужу
о его характере, был крупным вымогателем.
— Тогда что же он сделал с письмами?
— Попытаемся это установить.
Я подъехал к почтовому отделению, подошел к окошечку и
сказал:
— Джек Уотербери, пожалуйста.
Скучающий клерк перебрал конверты и вручил мне один из них,
адресованный Джеку Уотербери до востребования.
Я вернулся к машине и отдал конверт Альте.
— Взгляните, — сказал я, — может быть, это то, что вам
нужно.
Альта вскрыла конверт и заглянула внутрь. Я прочел ответ на
ее лице.
— Дональд, как вы догадались?
— Почтовый ящик, который имеется на каждом этаже отеля, был
единственным местом, куда Рингоудд мог положить письма. Они были у него с
собой, когда он разговаривал с вами. Недолгое время спустя его застрелили, и
писем у него уже не было. Ни убийца, ни Крумвезер, ни Эстер Кларди не знали,
где письма. Вывод: они «ушли» на почту.
Рингоулд не разыгрывал из себя джентльмена, но когда вы
поднялись, он счел необходимым выйти в коридор и вызвать для вас лифт. Скорее
всего он сделал это именно потому, что почтовый ящик находился рядом с лифтом.
Рингоулд и хотел опустить туда конверт с письмами, как только избавится от вас.
— Я не совсем понимаю, какова во всем этом роль Крумвезера?
— спросила Альта.
— Я тоже не сразу понял, — признался я. — Как адвокат
Ласстера, он подробно расспрашивал своего клиента. Ласстер рассказал ему об
увлечении вами, о письмах, которые он вам писал. Крумвезер хотел их раздобыть.
Он связался с Картером, который сообщил обо всем вашей мачехе. Та обещала
достать письма и сделала это, намереваясь использовать их против вас, отправив
окружному прокурору. Ну, а остальное вы знаете. Картер и Рингоулд сначала
прикарманили двадцать тысяч долларов, собираясь отдать оставшиеся письма
прокурору. Вплоть до убийства Крумвезер не понимал, что он обманут вдвойне.
Потом ему позвонила Эстер Кларди и доложила и происшедшем. Конечно, Крумвезер
рассвирепел. Ему хотелось получить письма прежде, чем с ними ознакомится прокурор.
— Вы прямо чародей — так искусно разгадываете все загадки.
— Совсем нет. Меня следовало отстранить от должности за то,
что увлекся и пошел по ошибочному следу, — возразил я. — Я подозревал
Крумвезера, считал его инициатором аферы с письмами, которые вы должны были
выкупить за тридцать тысяч долларов и сжечь.
Но я ошибся. Картер и Рингоулд — каждый по-своему — надули
Крумвезера.
— Тогда почему он согласился защищать Картера на процессе?
— Деньги, — ответил я.
Альта задумалась.
— А как вы догадались, кому был адресован конверт с
письмами?
— Это подлинное имя Рингоулда. Эстер Кларди рассказала мне
об этом прошлой ночью.
— Вы уже тогда предвидели возможность отправки писем на
почту?
— Да.
— И Картер не знал о том, что Рингоулд собирался продать мне
эту последнюю пачку писем?
— Нет. Рингоулд сделал это по собственной инициативе. Картер
подозревал, и только. Он не осмеливался плыть против течения. Ваша мачеха
слишком много значила для него.
Альта снова задумалась.
— Куда вы меня везете? — спросила она.
— В «Коммонз-Билдинг», — улыбнулся я. — Нужно поговорить с
секретаршей мистера Фишлера и сказать, чтобы она оприходовала десять тысяч
долларов, прежде чем возвратить акции горнодобывающей компании.
— Вы собираетесь прижать их на большую сумму, Дональд?
— Они выдержат, — улыбнулся я.
Мы добрались до «Коммонз-Билдинг» и вошли в офис.
Элси Бранд поспешно захлопнула ящик с раскрытым журналом и
оглянулась на дверь.
— О, это ты, — воскликнула она.
Я представил ей Альту Эшбьюри. Элси была польщена.
— Когда придет тот распространитель акций, — сказал я, —
скажи, что мистер Фишлер на конференции и ты можешь с ним связаться по
телефону, но никаких деловых вопросов он обсуждать не будет. Мистер Фишлер появится
в офисе через два или три дня.
