— Вы меня обижаете, Алёна. Я сорок лет служу в Академии заведующей хозяйственной частью и никогда ещё ничего не перепутала!
— А с какого перепугу мне положены новые покои?
— Давайте я помогу вам переодеться и всё расскажу!
Чтобы получить заветную информацию пришлось прикинуться валенком и позволить себя одеть. Никогда не понимала, как подобные экзекуции терпели монаршие особы, когда видела подобные сцены в кино. И вот теперь узнала наверняка, — нет, это точно не моё. Одеваться, как и раздеваться, я бы хотела исключительно своими силами.
Свежее бельё (кто-то был слишком ретив в выполнении рекомендаций лечащего врача — мне таки нашли панталончики с начёсом!) приятно согревало охлаждённые купанием в озере органы, а сухое домашнее платье бережно обнимало почки. Всё-таки рай существует!
— Теперь, Лилиан, я вас внимательно слушаю, — я села на край кровати и уставилась на завхоза с видимым нетерпением. — Что за новые покои и зачем они мне?
— Как Хранительнице библиотеки вам положены просторные покои с удобствами, гардероб за счёт Академии, жалование и бесплатное обслуживание в преподавательской столовой.
— Гардероб? Столовка? Жалование? — словно попугай повторяла я за Лилиан всё то, что мне, оказывается, теперь положено, и не знала, то ли радоваться мне, то ли плакать. Немного подумав, решила, что всё же лучше порадоваться. Как минимум, меня обеспечат всем необходимым, ещё и приплачивать будут. Пока не разобралась с новым местом жительства, накопить небольшой капитал будет не лишним.
— А каковы будут мои обязанности? — спросила я с деловым видом. Вдруг мне сейчас как выкатят огромный список того, чем я должна заслужить подобные блага.
— Эти вопросы вам лучше решать с ректором академии, — скупо улыбнулась мне завхоз и, резво подхватив мои влажные вещи, скомандовала:
— Идёмте за мной, Алёна. Я проведу вас в ваши новые покои, там и отдохнёте. А я вам чайку горячего принесу и распоряжусь об ужине.
При мыслях о еде мой желудок предвкушающе заурчал. Со вздохом я последовала за Лилиан, бросив на «келью» последний взгляд. Прощай, комнатка, я по тебе скучать не буду.
Я не успела нафантазировать себе то, каким будет моё новое жилище. Тем сильнее было моё удивление, когда Лилиан остановилась возле красивых дубовых дверей и распахнула их передо мной.
— Покои Хранителя библиотеки, — торжественно сообщила она и отошла в сторону, позволив мне первой вступить в свои владения.
Уф, и откуда столько пафоса перед обычным библиотекарем?
Нет, я, конечно, была очень рада, просто счастлива, что, наконец, нашей профессии придают настолько большое значение! Покои, жалование, гардероб... Эх, вот бы мне в моём городе, в моей маленькой библиотеке такие почести!
Но червячок сомнений, противный, крохотный, с большими зубами, грыз душу.
Неспроста всё это «ж-ж-ж», неспроста.
— Лилиан, а скажите мне, пожалуйста... Нет, бог с ними, с обязанностями, просто скажите: у вас всех преподавателей так привечают?
— Не всех, — ответила завхоз. — Далеко не всех, но ведь вы не просто... Преподаватель! Вы Хранитель!
— Можно чуть больше деталей, пожалуйста? — вежливо надавила я на Лилиан, и она сдалась:
— Хорошо, давайте сядем. Чай нам принесут. А я вам расскажу то, что мне известно.
Я огляделась в поисках места, куда бы могла приткнуть свою попу. Мои личные хранительские покои оказались вполне себе схожими с нормальной трёхкомнатной квартирой. Без ремонта, правда. Зато с мебелью.
Двери, которые открыла Лилиан, давали хороший обзор на гостиную. Она была в светло-лиловых тонах, немного холодная по атмосфере, но вполне уютная. Диван и кресла стояли у камина вокруг маленького круглого столика. По стенам были расположены изящные консоли с гнутыми ножками и деревянной мозаикой на столешницах. Два окна, занавешенных тяжёлыми фиолетовыми портьерами, выглядели, как два закрытых глаза. С другой стороны в стене располагались две двери. Мебель надёжно скрывали пожелтевшие от времени, но когда-то белые чехлы.
Лилиан аккуратно сняла все три, а я громко чихнула — пылищи-то поднялось! Завхоз тихо извинилась и сказала:
— Вот уже несколько десятков лет сюда никто не заходил. После кончины предыдущего хранителя покои были законсервированы.
— А кем был прошлый хранитель?
— О, это был весьма уважаемый почтенный господин! Его склонность к лечению книг проявилась уже когда он был в летах, поэтому, к сожалению, он прослужил библиотеке не так долго, как нам всем того хотелось бы.
Сложив чехлы в стопку, Лилиан указала мне на диван:
— Садитесь. Я воспользуюсь вашим личным коммуникатором?
Я только рукой махнула, позволяя ей распоряжаться здесь, как хозяйке. Лилиан распахнула дверь справа. За ней оказался кабинет, очень похожий на ректорский. На широком столе не было ничего, кроме занимательной вещички, напомнившей мне школьные подставки для книг, и уже знакомой металлической таблички, похоже, из меди, встроенной в поверхность столешницы. Лилиан приложила к табличке ладонь и простояла так какое-то время совсем без движения. На лице женщины отражался мучительный мыслительный процесс. Видимо, коммуникаторы были тоже не для всех, а только для очень одарённых магов...
Вскоре завхоз вернулась и сказала:
— Чай сейчас принесут. Итак, Алёна... Простите! Госпожа Хранитель, я расскажу вам суть.
Я села на освободившееся от чехла кресло, чинно сложив руки на юбке платья, и приготовилась услышать невероятную историю. Но то, что я услышала, превзошло все мои скромные ожидания.
— Легенды гласят, что все книги, — это слово Лилиан произнесла с придыханием, — когда-то были написаны такими же людьми, как я или, допустим, служанка, которая готовит нам чай. Однако это было очень давно!
И-и-и? В чём проблемка-то? Разучились писать книги?
Лилиан вздохнула и продолжила:
— Потом боги прокляли нас. Сильнейшие в мире маги объединились для того, чтобы создать ужасную секту, и творили зло посредством написания книг с запретными, жуткими заклинаниями.
Уфти, какая прелесть... Я даже глаза пошире раскрыла, слушая рассказ Лилиан.
— Боги отняли у людей способность писать и читать, чтобы больше никто не мог убивать словом.
— А что, просто так, когда говоришь вслух, убить нельзя?
— Слово написанное приравнивается к высшей магии, госпожа Хранитель Алёна. Сказанное же слово не имеет такой силы!
— Так что, вы все не умеете читать, что ли?
— Ни читать, ни писать, — вздохнула Лилиан и стыдливо отвела взгляд в сторону.
— Да с ума сойти, — пробормотала я. — Серьёзно? Так научиться читать — не проблема вообще!
— Если бы, — вздохнула Лилиан. — Ведь никто не может научить! Вот в чём загвоздка. Мы утратили способность воспринимать написанное...
