— О, Великий Медведь! — вскрикнула, ощутив, как ноги под чужой силой резко раздвинулись в стороны, и Вард с проказливой улыбкой нырнул под одеяло с головой.
С губ сорвался несдержанный рык, означающий только одно — медведица довольна и страстно жаждет продолжения.
Чувствуя, как бер устраивается поудобнее, подхватывая меня широкими ладонями под бедрами, судорожно соображала.
До первого прикосновения.
Еще не успев забыть, как Берд ласкал меня ртом на берегу горной реки, вскрикнула и широко распахнула губы, закрывая глаза. Мышцы в теле звенели от напряжения, но как только горячие губы прижались к незащищенной женственности, словно потеряли всю силу, превратив меня в несопротивляющееся стонущее создание.
Вард был решительнее.
Он, не сомневаясь, не давая мне времени подумать, изучал влажным горячим языком каждую складочку, с урчащим удовлетворением усиливая напор. Трещащая от желания плоть отзывалась с охотой, раскрывая увлажненные лепестки и подставляя себя под безжалостные поцелуи, которыми бер осыпал все, что видел.
— Мамочка… — простонала на всхлипе и резко сжала первое, что попалось под руку, крепко сомкнув пальцы.
Как назло, это оказалась рука Харланда, который зашипел от неожиданности. Перехватив мои напряженные пальцы, поднес их к губам, нежно обхватывая похолодевшую кожу.
— О, боги…
Поцелуи посыпались градом.
Шея, ключицы, кисти рук, щеки и виски — ничего не осталось без их внимания. Они ласкали меня медленно, но уверенно, только сильнее распаляя разгоревшийся костер, явно зная об этом больше меня и доверяя своему зверю, как никому другому.
— Ах… а-ах…
Тяжелое дыхание превратилось в музыку, заполняя комнату и ударяясь о стены.
Забросив мои ноги себе на плечи, великан Вард огладил пальцами все, что было перед ним, задев пульсирующую горошину наверху. Услышал мой одобрительный всхлип и мягко приставил подушечки к узкому входу.
— Тшшш…
— А как же…
— Что? — целуя меня в уголок губ, спросил Берд.
— А как же вы?
Кажется, от моего вопроса даже Вард, удобно устроившийся под одеялом, замер, задумавшись или растерявшись.
— Нашему зверю важно, чтобы тебе было хорошо, берочка. Только твое удовольствие важно.
— Почему тогда я так реагирую? — спросила, судорожно облизнув пересохшие губы, в бесполезной попытке сдвинуть ноги.
— Потому что мы своему желанию не противимся, и наш зверь это знает. Но…
— Что «но»?
Берд с Харландом странно переглянулись и вновь уставились на меня, пока я пыталась свести ноги, что, конечно же, не дал сделать бер, спрятавшийся под одеялом.
— Ты уверена?
— В чем? Ах…
Не дав сконцентрироваться на ответе, Вард вернулся к своему занятию, почему-то сбавив набор и теперь двигая языком медленнее, но куда чувственнее.
— В том, что хочешь узнать.
— Дааа…
Медведица внутри рычала от нетерпения. Она, в отличие от меня, сама готова была подсказать и направлять на нужный лад, но, все еще не договорившись со своим зверем, я пыталась вслушиваться в хриплый мужской голос у лица.
Поймав мою подрагивающую ладонь, Берд силой уложил ее на свою грудь. Не размыкая пальцев, не торопясь повел вниз, подставляя литые мышцы для изучения. Чувствуя жар, крепость его тела, мне страстно захотелось впиться в него ноготками, чтобы хоть как-то выразить бурю своих эмоций.
Касаться его… Это было так трепетно, нежно, необходимо.
Меня тянуло вперед, ближе! Прижаться еще теснее, перебросить ногу через мужские бедра и…
Ммм… Как же приятно!
Ладонь, повинуясь движениям бера, скользнула по животу и ниже, опускаясь на горячую подрагивающую плоть, которая пульсировала, наполненная желанием. Осторожно дав мне обхватить пальцами свое достоинство, Берд несдержанно рыкнул, а серые глаза блеснули животным блеском.
«Ему нравится…» — звучало в голове, подталкивая к первому движению — качнуть ладонью по крепкому члену.
Чувствуя, как напрягается мужское тело, я словно провалилась в чужие ощущения, ощущая в воздухе невероятный аромат наслаждения. Так может пахнуть только бер, которому хорошо, так хорошо, что он шумно вдыхает через стиснутые зубы, не смея отвести глаз от моего лица.
Мир разделился на до и после.
Рассыпавшись от удовольствия на сотни искр, я не могла перестать смотреть за тем, как Берд скалится, выгибаясь и вторя моему стону. Пальцы обожгло жаром, а плоть в них сделалась тверже любого металла, показав мне всю желанность, всю мощь, с которой бер живет, пока я трушу перейти грань.
Вард, не стесняясь улыбки, выбрался из-под своего укрытия и демонстративно облизнул пальцы и губы, что касались меня и блестели от влаги. Харланд нежно поглаживал под грудью, остужая и успокаивая разогнавшуюся кровь, трещащую в венах. И только Берд, решивший все за всех, легко поднял меня с кровати, буквально забрасывая себе на грудь и шепча:
— Прости, Ласка, но мне сейчас это нужно.
Обхватив руками, бер, порыкивая, прижал меня к себе, позволяя голым телам сблизиться до тесноты и чувствовать каждую точку друг друга. Жар его дыхания обжег висок, а ладони принялись мягко растирать лопатки и поясницу, будто бы благодаря за близость.
Но я думала не об этом.
Все мои мысли о смущении отошли на второй план, ведь в момент, когда Берд достиг пика, я даже не думала о том, что грань так близка. Увидев его удовольствие, заметив нескрываемое доверие в звериных глазах, я буквально за мгновение потеряла контроль.
Распалась, раскололась на части, только глядя на него. На то, как ему хорошо со мной.
Согласный рык в голове подтвердил, что все произошло именно так и только поэтому. Медведице хотелось сделать берам хорошо, заставить их стонать от удовольствия, выкручиваясь от нежности и желания. Она хотела делать их счастливыми вновь и вновь, и рыкнувший голод в груди подсказывал, что совсем скоро она потребует еще.
Хлопнувшая входная дверь выдернула из откровенных мыслей, и незнакомый женский голос пошатнул моральное спокойствие:
— Еле вас нашла! Вы чем тут занимаетесь? Ладно. Ладно! — Вскрикнула девушка, когда в нее с огромной скоростью полетела подушка. — Я поняла! Зайду попозже! Сразу кидаться…
Под недовольное ворчание дверь захлопнулась, оставляя нас наедине. Во вмиг промерзшем «наедине», где я кутаюсь в одеяло по самые уши и стыдливо опускаю глаза.
— Как она сюда попала? — голос Берда.
— Мама, наверное, отпустила, — растерянно предположил Харланд.
— Она, как всегда, вовремя!
