— Готов, — улыбнулся подбегающим, — можете вязать.
— Ну Царевский, — запыхавшийся майор, быстро достал наручники и принялся застёгивать их на приподнятых вверх руках, — вот это у тебя подготовка, как ты его! — протянул восхищённо. — Раз, два и замял.
— У меня с такими разговор короткий, — поправил тёмные очки на носу Яков.
Ветров с Лисицыным подбежали к ним, на ходу восстанавливая сбившееся дыхание.
— Привет мужики, поздравляем с уловом, — улыбнулся Сергей и молча пожал протянутые руки. Вениамин отделался кивком головы.
— Пошли, давай, — толкнул Василевского Яков.
— Царевский, а что у тебя с глазами? — неожиданно спросил Ветров, и тот словно наткнулся на стену.
Ветров, прокручивая потом эту сцену в голове, сто раз ругал себя за то, что не выдержал. Его раздирала какая-то злость, что эта мразь уже год работает рядом с ними и насмехается над тем, что они не могут его поймать.
— Не понял? — Царевский посмотрел на него, губы искривились усмешкой превосходства.
— Сними очки, — попросил Ветров, его распирало от желания увидеть эти красные глаза и вцепиться в них.
— Зачем? — пожал тот плечами. — У меня сложная болезнь. Я не переношу солнечный свет, приедем в участок, сниму. Не пойму только, что ты там хочешь увидеть? — пожал безразлично плечами.
— Кто-нибудь видел его без очков? — спросил Ветров, обращаясь к стоящим.
— Кстати, Серёга, а вы тут какого делаете? — уточнил Виталий Молчанов, давно метивший на должность следователя, но до сих пор ходящий участковым.
— Хотим у Царевского глаза посмотреть, — Сергей не сводил взгляда с бравого старшего лейтенанта.
— Эй ты, как там тебя, — вдруг обратился к Якову молчащий до сих пор Лисицын, — мы же встречались с тобой? Там на буровой, помнишь?
Мгновение ничего не происходило, потом Царевский неожиданно сбросил очки, и жуткие красные глаза уставились на мужчин.
— Что тебе надо, смертный? — проскрежетал металлический голос. Голова Царевского наклонилась набок, рот растянулся. — Я помню тебя. Но ты зря искал меня, вы всего лишь еда.
То, что происходило дальше, Ветров мог классифицировать только как фильм ужаса. Царевский бросил задержанного им Василевского, неуловимым движением переместился к Лисицыну и, обхватив его руками, приблизил лицо. Вениамин пытался оттолкнуть нападавшего, но было бесполезно, он лишь трепыхался в его руках, сдавивших его горло железными тисками. Мгновение спустя, за которое никто ничего не успел сделать, тело мужчины иссохло, став мумией, и упало на землю. Крик ужаса вырвался у стоящих, и они бросились врассыпную. Лишь Ветров, достав пистолет, стал стрелять в это нечто, пули разрывали плоть в районе грудной клетки, но Царевский не обращал внимания, словно, не чувствовал их.
ГЛАВА 9.
— Послушай, Егор, — Лина постукивала ногтем по столу, о чём-то сосредоточенно размышляя, пока парень рылся в легендах и мифах, пытаясь найти, с чем они столкнулись. — Что-то у меня на душе неспокойно, куда отец с утра пораньше рванул?
— Лин, не начинай, — Егор, встав раньше всех, сидел в интернете, но ничего похожего на то, что они искали, пока не нашёл. А с другой стороны, если это существо не из их мира, то, что он вообще пытается найти? Он захлопнул ноутбук и уставился на девушку.
— Поехали к отцу, — жалобно попросила Лина.
Парень посмотрел в её умоляющие синие глаза, в которых плескалось беспокойство за родного человека.
— Поехали, — вздохнул и встал из-за стола. — Всё равно в легендах и мифологиях ничего конкретного нет. Геракл с такими уродами не сражался.
Вышли из дома. Стоял обычный будний день. Народу на улице почти не было видно. Трое ребятишек играли во дворе в догонялки. Добрались до участка быстро, там и узнали, что отец уехал оттуда ещё с раннего утра.
— Давай до соседнего доедим, вдруг он там, — предложила Лина, внутри звенел тревожный колокольчик, что надо поторапливаться.
— Ты, наверно, и там всех знаешь? — улыбнулся Егор.
— Не всех, — пожала плечами, — люди здесь меняются довольно часто. Север, сам понимаешь. Но может, кто-то остался из старых.
В пятом участке, сидел только дежурный, но Лина не была с ним знакома. Когда она вошла, он резким движением стукнул папкой по столу.
— Прибил, наконец, — выдохнул облегчённо, и только потом поднял глаза на вошедшую. — А вы, простите, по какому вопросу?
— Ветров не заходил? — быстро спросила девушка.
— Уехал на газоперерабатывающий, — поморщился он, что ищут не его.
— Зачем? — удивилась Лина.
— А кто его знает, — хмыкнул, пристально рассматривая её, — посылку какую-то пристраивать. Я не могу заменить?
— К сожалению, нет, — ответила, разворачиваясь и выбегая за дверь. — Егор, давай скорей! — крикнула, выскакивая из участка. «Значит, что-то нарыл, раз рванул туда. Господи, хоть бы он не полез его задерживать», — с ужасом думала она, добегая до машины и залезая внутрь.
Ветров расстрелял весь свой боезапас и продолжил лихорадочно нажимать на курок. Красные светящиеся глаза уставились на него в упор. Нечто дёргано двинулось к нему. Тело мужчины, пробитое пулями, истекало кровью, и за ним тянулись кровавые дорожки, но Царевский, криво скалясь мёртвой улыбкой, шёл, не останавливаясь, даже невзирая на то, что ноги стали заплетаться. Наконец, Моралусу надоело, и бросив, ставшее ненужным ему тело Царевского, он вынырнул и медленно поплыл вперёд к надоедавшему смертному.
Сергей стоял, расставив ноги и мысленно читая «Отче наш». Он выучил эту молитву ещё в Чечне, и она не раз спасала ему жизнь, посылая помощь, в, казалось бы, безвыходных ситуациях. Но в этот раз она пришла от того, кого бы он предпочёл не видеть здесь никогда.
— Папа, — звонкий девичий голос разрезал пугающую тишину. Лина неслась вперёд изо всех сил, ничего не видя перед собой, лишь понимая, что ещё мгновение и отца убьют прямо на её глазах. Она просто чувствовала это, и не могла допустить, чтобы это произошло. Только не тогда, когда она уже почти нашла его. — Не смей! — закричала она, ещё не зная, что сейчас сделает, но готовая рвать голыми руками того, кто надвигался на Ветрова. Следом за ней бежали охранники с проходной, где она с боем прорвалась, не обращая внимания, на запрет.
Моралус уже был готов разделаться с надоедавшим человечком, испортившим его такое хорошее тренированное тело, с которым он научился даже делиться энергией, чтобы оно стало сильнее, но странный голос с каким-то таким приятным на слух воспоминанием остановил его. «Драготарка? — удивлению его не было предела. — Не чистая, но такая вкусная», — он даже заурчал. Этот мир не пугал его. Здесь нечего было бояться. Здесь не было жрецов, которым помогала Илинария. Моралус втянул в себя жизненную энергию стоящего напротив мужчины, но разделаться с ним до конца времени не было, хотелось вдохнуть женщину, и он решил, что добьёт его потом, если тот выживет, и рванул к ней.
