Но обед с богатеньким Ричи оказался для меня не самым главным потрясением этого понедельника. Как выяснилось…
После насыщенного учебного дня на пару с Жанной Бернардовной я побывала на экскурсии в Университетской библиотека, где была собрана старейшая коллекция древних книг, трактатов и сочинений. Почитать нам конечно ничего не дали, но впечатлений у меня было и без того предостаточно, чтобы мечтать этим вечером лишь об одном — поесть, помыться и принять горизонтальное положение. Строго в этом порядке.
И, если с первыми двумя пунктами проблем никаких не было, то касательно последнего… Короче, это было незабываемо.
Сначала я решила, что ошиблась комнатой. Потом — домом. А затем — и улицей.
Иначе я просто не могла найти объяснение тому, что прямо посреди спальни, где провела ночь, стоял полуголый азиат…
Глава 10. Дом дружбы народов Сильвии-сан
Мог ли мой мозг оказаться перегруженным впечатлениями, полученными сегодня, настолько, чтобы состряпать глюк в виде темноволосого парня с типично азиатскими чертами лица, на котором из одежды было одно лишь полотенце, обернутое вокруг его бедер? Маловероятно.
Тогда какого хрена он делает в моей комнате?
В задумчивости я почесала затылок и постучала в дверь, которую сама секундами ранее и закрыла, в глубине души надеясь, что это было всего лишь наваждение, вызванное усталостью, или оптическая иллюзия. Дверь бесшумно приоткрылась.
— Chotto matte kudasai (Пожалуйста, подождите минутку), — прозвучал низкий мужской голос.
А к оптической иллюзии добавилась и слуховая галлюцинация.
— Извини? — произнесла я на английском. — Но это моя комната!
— Chotto matte, — донеслось из-за двери прежде, чем она снова закрылась.
Он меня послал, или что, блин, это было?
— Я могу тебе чем-нибудь помочь? — спросил кто-то по-английски.
По коридору шла девушка, тоже азиатка, невысокая, худощавая, скорее, даже миниатюрная. Ее темные влажные волосы спадали на полотенце, которое она накинула на плечи поверх спортивного костюма приторно-розового оттенка.
Что за дела такие? Неужели бабуля Сильвия решила устроить банный день для всех желающих, пока нас не было?
Попахивало антисанитарией и неуемной жаждой наживы.
— Привет, — сказала я, когда девушка остановилась напротив моей двери и, скрестив руки, выжидающе на меня уставилась. — Это, — я указала на дверь, — моя комната.
— Ты что-то путаешь, — со смешным акцентом произнесла она. — Хозяйка сама нас сюда поселила.
— Синьора Сильвия?
— Да, Сильвия-сан, — кивнула девушка.
Должно быть, у бабули прогрессирует маразм. Ну как она могла забыть, что сдала мне комнату прошлым вечером?!
— С этим надо разобраться! — решительно заявила я.
Дверь снова открылась, и передо мной возник все тот же азиат, но уже одетый.
— Kon'nichiwa (Привет), — сказал парень. — Dōsureba tedasuke dekimasu ka? (Чем могу помочь?)
— Kanojo wa kore ga kanojonoheyada to iu (Она говорит, это ее комната), — протараторила девушка свою абракадабру. — Это мой парень Хигаши, а я — Рина, — добавила уже на английском. — Мы из Японии. А ты?
Ее пухлые губы растянулись в улыбке, но я и не думала отвечать на нее.
— Из Челябинска. — Мой ответ ввел японскую парочку в ступор, чем я и поспешила воспользоваться. — Прошу… меня извинить, — заявила я и направилась к лестнице.
Супер! Бабуля решила забацать тут филиал Дома дружбы народов! Не удивлюсь, если в комнате Бредина она поселила пару чилийцев или… поляков, а в ванной разместила какое-нибудь племя, обитающее на воде! Только вот… что мне теперь делать? Не буду же я жить вместе с этим потомками самураев? Нужно немедленно поговорить с Сильвией!
Хозяйку «резиновой» квартиры я обнаружила в гостиной. Бабуля, сменив утренний прикид на джинсы и вчерашнюю тунику, сидела на своем доисторическом диване и пила кофе, уставившись в плазму одной из последних моделей. На экране маячили молодой ДиКаприо и рыжеволосая красавица Уинслет в наряде начала двадцатого столетия, а это значило, что совсем скоро киношный «Титаник» неизбежно ожидало роковое столкновения с коварным айсбергом.
— Buona sera, signora (Добрый вечер, синьора)! — поприветствовала я старушку, держа наготове онлайн-переводчик. — Perché ci sono altre persone nella mia stanza? (Почему в моей комнате другие люди?) — проговорила я самым учтивым тоном.
Бабуля не спеша поставила чашку с блюдцем на журнальный столик и улыбнулась мне.
— Saluti, bella!.. Mah… Hai già incontrato i miei ospiti da Kyotо? Hanno prenotato quella stanza molto tempo fa (Приветик, красавица!.. Эмм… Ты уже познакомилась с моими гостями из Киото? Они забронировали ту комнату), — она указала пальцем вверх.
— Киото, значит, — пробормотала я, теряя остатки терпения. — Mi scusi, signorа… ma ieri mi hai consegnato questa stanza! (Простите, синьора, но вчера вы сдали мне эту комнату!)
Бабуля закивала и сказала:
— Ricordo tutto. Sono ancora nella mia mente. E ieri ti ho detto… «una notte». Una notte, cara! (Все я помню. Я ещё в своем уме. И вчера я сказала тебе… «одна ночь». Одна ночь, дорогая!)
— Una notte?! В смысле?! — я ощутила, как на голове зашевелились волосы, когда поняла, к чему Сильвия клонит.
— Troverai i tuoi effetti personali nella stanza di Romeo. C'è un divano. Se non gli dispiace, puoi vivere nella sua stanza. Saremo d'accordo sul prezzo… Potresti andare via? (Ты найдешь свои вещи в комнате Ромео. Там есть диван. Если парень не будет против, можешь жить в его комнате. О цене договоримся… Ты не могла бы отойти?) — Она небрежно замахала рукой и уставилась в экран. — È questo il mio momento preferito! Lo sai che DiCaprio è anche italiano? (Это мой любимый момент! Ты знаешь, что ДиКаприо тоже итальянец?)
Она издевается, или как?
— Sei… serio? (Вы… серьезно?) — спросила я.
Смутные перспективы, которые обрисовала бабуля, меня вообще не радовали. Пусть я и не все поняла… но… речь же шла о диване в комнате Бредина?
Просто феноменальный сервис, мать вашу!
— Mia madre ha detto che suo fratello era sul Titanic. Di più su di lui non è noto… — всхлипнула бабуля. — Che le loro anime riposino in pace! (Моя мама рассказывала, что ее брат был на «Титанике». Больше о нем ничего не известно… Пусть их души покоятся с миром!) — Сильвия сложила ладони на груди в молитвенном жесте.
Наблюдая за тем, как Джек Доусон увлеченно рисовал с натуры шикарные формы Кейт Уинслет и даже не догадывался о том, что Аннушка уже пролила масло, я вдруг осознала, в какой заднице оказалась сама.
