А бароны с графьями только и ждут, как бы преподнести мне удел на тарелочке, саркастически хмыкнул я про себя, но тут же сменил настрой. Вообще-то да, только и ждут. Они постоянно нуждаются в воинах, в том числе рыцарях, а опустевших уделов за время грызни с империей появилось множество. Докажи, что достоин своего куска земли, нескольких крестьян и скромного замка, похожего видом и размерами на каменный курятник — и получишь это без промедления. После оправдай доверие в мирное время и на войне. Особенно на войне.
Мне доказать будет проще простого. Процесс смотрин претендента на удел выглядит так: парня принимают в господском замке, ведут к дворянину, а тот усаживает гостя за стол и подносит кубок вина и ломоть хлеба в знак того, что будущий вассал никогда не останется без того и другого. Встреча проходит в неформальной обстановке, без оружия и доспехов. «Львиное сердце» на шее при этом будет прекрасно видно в разрезе рубахи. И барон, виконт, граф, маркиз, герцог и даже король с первого взгляда поймет: воин с таким талисманом оправдает что угодно. Не сможет не оправдать.
После всплеска практичности и ряда разумных предупреждений «говорящие часы» сменили тон и принялись расхваливать преимущества членства в ордене, и судьбу рыцаря вообще — конечно, такого, который ведет себя правильно. Он имеет долю в общей добыче всегда, а не только когда это специально оговорено заранее. Ваше благосостояние станет непрерывно расти, и в итоге вы разбогатеете! Доходы с удела позволят нанять управляющего, который будет следить за крестьянами, чтоб они вкалывали не расслабляясь. У скромного замка можно снести крышу и надстроить над первым этажом еще два, превратив каменный курятник в донжон…
«Рыцарское звание дает право претендовать на дворянский титул, даже если вы рождены простолюдином, — привела последний довод система. Причем ее искусственный «машинный» голос стал приторно сладким и прекратил запинаться.
— Соблазняешь, стерва? — сердито спросил я. — По-хорошему прошу: кончай впаривать мне рыцарство. Эй, Демиурги! Почему в интерфейсе нет кнопки «Отключить рекламу»?
— Не всеми возможностями стоит пользоваться, — сказал Люцифер. — Но ни одну из них не стоит закрывать для себя предубеждениями. Сегодня звания и титулы не нужны тебе, — а вдруг завтра понадобятся?
— Пока мы в Оргое — точно не понадобятся, — ответил я. — Порядки здесь, конечно, не как в Мадуарской империи, но ни один орден и ни один дворянин не пригреют преступника с моей репутацией. Такое реально лишь в не пойми каком государстве со слабым монархом.
— Тут ты попал в точку… К слову, Оргойское королевство тоже по сути империя. Последние несколько сот лет оно неуклонно расширялось и поглотило множество мелких королевств на своих окраинах. Неслучайно почти все граничащие с ним державы так слаженно выступили на стороне Мадуара в самом начале войны. Причем не только западные, но и восточные, которым с оргойцами дружить бы да дружить. И там и там боялись, что их постигнет та же участь, и мечтали об ослаблении Бальдура. И продолжают мечтать, хоть и пришлось вынужденно замириться с ним. Оргойским дворянам нравится думать, что их правитель — первый среди равных, а Бальдур умело поддерживает такие настроения, продолжая традицию своих предшественников. Но это давно не так.
Я представил себе большую карту Аусанга, не открывая ее. Да, владения Бальдура выглядели скромно лишь рядом с бесконечными просторами его могучего западного соседа. Но по сравнению с государствами по берегам Рифовых морей Оргойское королевство казалось гигантом. На востоке более-менее прилично выглядел только Тимой, примерно в десять раз меньший по площади. Дальше тянулось лоскутное одеяло королевств размером с оргойские герцогства. Там, наверно, меня и в бароны сразу произведут, минуя рыцарство. А то и повыше можно прыгнуть. Именно из-за здешней репутации.
— Иметь свой замок в четыре башни в целом неплохо, — признал я. — Сиди себе в нем, бухай с дружиной, обжирайся жареными тетеревами и трахай столько девок, сколько поместится внутри крепостных стен. Но ведь я обленюсь и разжирею от подобной жизни. А я не хочу ни того, ни другого.
— Тогда заведи себе замок в двенадцать башен, — предложил Люцифер. — Посмотришь, сколько девок влезет туда — сразу выгонишь их и займешься делами феода. Потом захватишь владения соседа. Потом другого. Потом свергнешь короля…
— А-а-а, понял, как образуются империи! Начало таково: кому-то надоело путаться в юбках, болеть с похмелья, или и он разлюбил тетеревятину. К великому прискорбию окружающих.
Глава 14
Я отщипнул толику очков Дарований от своего запаса и закинул их в ночное зрение. Без фанатизма, на четверть лимита. Хватит шиковать, пора приучать себя к рациональности. Доступных для развития навыков и способностей все больше, сегодня возможность прокачки скиллов сверхчувственного восприятия получил — найду куда вложиться. И время сна следует продолжать сокращать, и улучшать управление костомехом. Это на трудовом я был супер и девяносто восемь процентов имел. А на боевом пока до семидесяти шести только дополз. Ночное зрение все равно быстро не поднять, даже с помощью «Львиного сердца». И ведь оно само по себе прогрессировать станет по мере использования. Насколько быстро — проверю еще до рассвета.
Днем, несмотря на постоянные нападения монстров, Зальм казался мертвым. Теперь он начал оживать. От земли поднималась дымка, но это был не туман. Она чуть заметно серебрилась в лунном свете, едва видимая, легкая, разреженная, и расползалась тонкими колышущимися покрывалами на высоте в полметра, метр, полтора, слоясь словно табачный дым. Отовсюду доносились непонятные шорохи, постанывания, потрескивания. Очертания домов-валунов стали искажаться. То тут, то там на их поверхности проступали окна с распахнутыми ставнями, открытые или притворенные двери, карнизы, проездные арки. «Улицы», выходящие с «площади», мало-помалу превращались действительно в улицы с булыжными мостовыми и приподнятыми на четверть тротуарами из брусчатки. Сама «площадь» стала почти настоящей площадью с расположенным посредине двухъярусным фонтаном.
Но именно что «почти». Превращение города не завершилось. Здания частично так и остались валунами: здесь — бутовая или блочная кладка, рядом — неровная поверхность сплошного камня, расчерченного разве что трещинами кое-где, и обработанного лишь ветром и дождями. Мощеные участки площади и улиц перемежались с кусками поверхности все той же пустоши, к которой мы успели привыкнуть днем.
Кое-где в домах начал загораться свет. Он был тусклым и каким-то нехорошим, точно Зальм населяли исключительно людоеды, которые вечерами охотятся на запоздалых путников, а затем жарят человечину над очагами, в которых вместо обычных дров горят высушенные и заговоренные кокорины с гнилых ведьминых болот. Но освещенный город и без того выглядел непривычно и уже потому внушал опасения. В том же Каритеке лучины и свечи зажигают лишь после того, как закрыты ставни, и тогда же растапливают камины. И там после захода солнца уж точно не увидеть распахнутых дверей. Оказавшийся над столицей герцогства ночной бомбардировщик не нашел бы для себя цели. А здесь для жителей с наступлением темноты как раз и начиналось активное время суток. Что ясней ясного давало понять, каковы жители.
