– Малик! Откуда?! Как?!
– Молодец, догадался про флаг с дельтапланами.
На Малике были сапоги, штаны и обрезанный по низу кафтан с ватной набивкой, прошитый вздувшимися квадратами. Одежда опоясана кожаными ремнями и усилена меховыми вставками, выполнявшими роль частичных доспехов. Поперек тела – лук, за плечами – колчан со стрелами и длинный меч, который при росте и могучей комплекции Малика смотрелся органично, хотя на любом другом выглядел бы двуручным. На поясе – местное подобие кинжала. Покрытое черной щетиной лицо светилось от счастья. Казалось, улыбается даже идеально гладкая лысина, в которой отразилась вновь появившаяся между деревьев луна.
– Они не верили. – С веселым прищуром Малик показал в сторону.
Только сейчас я заметил еще двоих. Они были мне знакомы, Ива и Хлыст – так их звали.
– Долг платежом красен, – сказали они.
Я с удовольствием пожал протянутые руки.
– «Долг платежом красен» – не просто поговорка, это закон выживания, – проговорил Малик. – Ты поможешь – и тебе помогут. Теперь отойдем. Слишком много шума.
Цикнув на волков-собак, продолжавших облаивать чужака в лице меня, мы направились вглубь леса.
Волки совершенно не желали никого рвать, кромсать и раздирать на части, они прыгали вокруг, как домашние собачки рядом с хозяином.
– Волки? – недоуменно указал я на собак.
– Псины, – пояснил Хлыст. – Прирученные волчата. Черный – Гром, серая – Сявка.
В ободряющем сопровождении Грома и Сявки мы добрались до небольшого лагеря, где нас ожидало еще четверо мужчин. Перед глазами всплыла картинка: хихикающая Зарина, прикрывавшая рот ладошкой: «Им же в штанах неудобно!» Местным было удобно, брюкам они, в отличие от Малика, предпочитали юбки. Ноги – в сапогах, на плечах – стеганные кафтаны с набивкой или холщовые рубахи с коротким рукавом, обшитые всем, что могло защитить: кожей, мехом, бронзовыми накладками. Вооружение тоже было разномастным: тут и дубина, и два коротких меча разной толщины, и один длинный, что немного не дотягивал до двуручного. Все мужчины были бородатыми и заросшими, падавшие за плечи гривы стягивали налобные ленты. Костер, неизменный атрибут ночного лагеря, не разжигался, видимо, из соображений безопасности. Расположившаяся между деревьев четверка при нашем появлении приподнялась.
– Это и есть Чапа, – представил меня Малик.
Дружные приветствия смазали звучание ответных имен.
– Рассказывай, – попросил я, усевшись рядом на траву под развесистым деревом.
Гром и Сявка унеслись сторожить.
– Где Тома? – первым делом спросил Малик.
– В школе.
– Под арестом? Нужен штурм?
– С Томой все в порядке. Я знаю, как вернуться обратно за забор и снова уйти с ней вдвоем.
Заговорила Ива:
– Про подземный ход знают многие, однажды кто-то из рыкцарей решил пробраться в школу… Это ловушка для простаков. На шалости учениц начальство внимания не обращает, а если войдут чужаки, то оба выхода возьмут под прицел или, если нападающих много, ход обрушат вместе со всеми, кто окажется внутри.
– Сейчас я не чужак, а тоже ученица, – сказал я. – Думаю, у нас с Томой все получится.
– А что насчет Шурика? – В глазах Малика вспыхнула тоскливая надежда.
– Жив, – успокоил я. – У цариссы Варфоломеи на попечении.
– Соседка Евпраксии на запад, – подсказала Малику Ива, – со стороны гор и Большой воды.
– А отсюда? – спросил он.
– На вторую ночь выйдем к границам.
– Это если напрямик и без приключений, – задумчиво прибавил Хлыст.
Малик кивнул и вновь повернулся ко мне.
– Наслышан, как вас в ангелы записали.
Вся компания при этом захохотала. Религиозностью здесь не пахло.
Малик глянул на просвечивавшую в кронах луну.
– Время поджимает. Если о нашей вылазке сообщили цариссе, гонец уже скачет к царберам. С ними не справимся.
– Царисса Дарья уехала в башню.
– Ждет нападения?
Я пожал плечами.
– В любом случае, она вызвала подмогу, – вставил Хлыст.
– Приводи Тому, – сказал мне Малик. – Нужно уходить.
К школе возвращались в том же составе, как пришли – я, Малик, Ива и Хлыст. Четверо соратников Малика и Сявка остались в лагере, нас провожал один Гром, молчаливый и настороженный.
– Встретил твоих приятелей, – по ходу рассказывая свою историю, Малик указал на Иву и Хлыста. – Они знали куда идти, я в меру умений поспособствовал, чтобы дошли. Иногда нам помогал трофейный костюм бойника. Иногда не помогал. Как-нибудь расскажу. Много чего было. Так втроем добрались до кочующего лагеря рыкцарей.
– Как? – переспросил я.
Последнее слово выглядело исковерканным. Нет, мне не послышалось, два раза оно прозвучало в одном и том же виде, Ива тоже употребила его с лишней «к».
– Они называют себя «свободные рыкцари». Собственно, уже мы, мы называем, – улыбнулся Малик темными настороженными глазами. – Я пригодился. Помог им. Кудеяр дал людей, чтобы помогли мне. Мы пришли за вами.
– Как нашли? – не укладывалось в голове.
– Слухами земля полнится. Крепостные многое видят и слышат.
Мы остановились под деревьями неподалеку от замаскированного люка. Малик некоторое время внимательно слушал тишину.
– Ждем тебя и Тому в течение часа. Если не получится…
– Получится! – победно отрубил я и направился к подземному ходу.
Хвастливую реплику Малик пропустил мимо ушей.
– Если не получится, будем ждать каждую ночь, пока не придут царберы. Тогда ищите нас сами. Запомни: рыкцари Кудеяра Лесного.
– Мы быстро! – крикнул я уже из земляного проема.
Пахнущий затхлостью узкий ход вывел во мрак внутреннего двора школы. Щиток с дерном приподнялся бесшумно, окатив мелкими комьями земли. С легким стуком уложив его на место, сверху я выровнял и разгладил разворошенную траву. Никто меня не поджидал, тревогу на башенке не объявили. Не заметили? Хорошо бы. И хорошо, что корни травы на люке подземного хода недавно подрезала Аглая, иначе могли быть проблемы с маскировкой.
Впрочем… какое теперь дело до маскировки? Еще чуть-чуть, и школа забудется как страшный… нет, странный фантастический сон. Жаль, что с Зариной нельзя попрощаться. Хорошая девчонка, но не в то время не в том месте родилась.
Бежать через поле значило без толку рисковать, и я осторожно двинулся по кругу вдоль строений.
В окне Аглаи и Варвары – тишина. На всякий случай пригнувшись, я бесшумно прокрался снизу проема.
В моей комнате тоже тишь да благодать. Еще пара шагов, и надо мной оказался проем комнаты Томы и Карины.
