Глава 3
Отдых помог мозгам обсосать ситуацию со всех сторон и подкинуть гениальнейшую (как все у меня) идею.
– Юлиан, можешь вывести нас к тому же месту с другой стороны, чтобы никто не увидел и не учуял?
– Попробую.
Сотворив конфузливую гримаску, он вновь перешел на четыре конечности. Краткий мозговой штурм заставил нас с Томой смириться и присоединиться: на четырех ногах было тише и привычнее. Пока опасно, настаивать на прямохождении не буду, сейчас во главе угла – выживание.
Как я понял, мы двигались широкой дугой, обходя озеро с запада.
– Скоро, – шепнул Юлиан, перебирая руками-ногами-лапами и часто вскидывая голову.
Зверь зверем, только хвоста не хватает. И что Тома в нем нашла, кроме красоты, стати, страстности, преданности и умения выживать?
Хм. Если ко всему прибавить фишку Юлиана – умение молчать и слушаться…
Не будем о грустном. И вообще, если б такие мужчины существовали в реальном мире, они искали бы женщин с не менее идеальными качествами. Что, съели, размечтавшиеся?
Юлиан, не подозревавший о моих размышлениях о нем как частном случае огромной проблемы отношения полов, проверил направление ветра, которого я не замечал вовсе, потом долго внюхивался. Наконец, поднятый палец указал на высокое дерево слева:
– Оттуда должна просматриваться низинка с озером.
С дерева мы увидели волчьи трупы на берегу.
– Разбойники отбились?! – не поверила Тома.
Она съежилась, испуганно озираясь. Враг где-то рядом.
– Тела унесли сообщники, – объяснил Юлиан. – Видите, у волков кровь течет? – Его кадык непроизвольно дернулся. – Это от стрел.
– Хочешь мяса? – спросил я в лоб.
Юлиан опустил лицо.
– Обойдусь. Пойдем, посмотрим.
Еще раз понюхав воздух, он повел нас к месту боя.
– Это были те, которых мы видели на привале, – объяснял он, ползая по земле в поисках следов. – Они торопились. Иначе не оставили бы мяса и, тем более, шкур. Ушли к горам.
– К нижней пещере? – догадался я.
– Возможно. Стрелы собрали. А трупы просто поволокли. – Он привстал, вглядываясь в окружающую зелень гораздо пристальнее. – Вон же они.
Невдалеке под деревом сидели, привалившись спинами к стволу и сложив руки, три обнаженных трупа. Брех, Миряй, Созыка. Их «похоронили».
– Мы шли сюда за одеждой и оружием, – с тоской признал я. – Чувствую себя обкраденным.
– Забрали все ценное. – Юлиан не отрывал взгляда от мертвых волков. – Так всегда делается.
Тома молчала, глядя то на него, то на меня.
– Сможешь найти их бывший лагерь? – спросил я.
В голове родилась и быстро мужала дикая мысль.
Юлиан снова принюхался.
– Пошли.
– Бери волка, – скомандовал я.
Глаза парня вспыхнули… и погасли. Но что-то внутри осталось. Оно затаилось, прячась глубоко и стараясь не выглядывать. Некий огонек небывалой надежды. Взвалив первый из волчьих трупов на плечи, Юлиан повел нас по одному ему ведомому маршруту.
– Дым? – спросил я, когда прошли около часа.
– Да, – кивнул проводник. – Впереди, за горкой. Потухший костер.
Дым чувствовался, но виден не был. Кострище закидали землей. Я принялся раскидывать ее, добираясь до горячего нутра.
– Бросай волка, – скомандовал я. – Несите сухой травы и веток.
Несколько угольков еще тлели. Я носился взад-вперед, подкидывая хворост и раздувая занявшееся пламя. Постепенно разгорелся настоящий большой огонь.
– Сможешь разделать? – указал я Юлиану на волка.
– Как?
– Потроха вынуть, шкуру снять…
– Зачем?
– Ну, тогда просто надорви ему брюхо.
Хорошо, что рядом вода. Из распоротой туши я вытащил все, что мог, и выбросил, несмотря на жалобный скулеж Юлиана. Пришлось постоянно отбегать, чтобы сполоснуть руки, вымазанные в крови и слизи потрохов. Не завидую поварам. Никогда не думал, что их профессия – не только поварешкой суп мешать. Героические люди.
– Это же… как можно! – хватался за голову недавний человолк, с негодованием отслеживая мою бурную и нелогичную с его точки зрения деятельность.
– Ладно, насади, что хочешь, на палку и тащи сюда.
Томин недоверчивый взгляд нервировал.
– Ну что еще? – не выдержал я.
– Ты собираешься это есть?
– Так ведь жареное. Будет. Надеюсь.
– Это собака! Как можно есть собаку? Все равно, что… что…
Закончить слов не нашлось.
– Где ты видишь здесь собаку, которая друг человека? – огрызнулся я и сурово свел брови, заставляя Тому думать практично. – Это зверь, людоед, который только что загрыз несколько человек. Это волк. Настоящий волк. А еще это мясо, жареное мясо, натуральный белок, который очень необходим растущим организмам.
Тома поперхнулась выделившейся слюной, но сопротивления не прекратила:
– Все равно.
Я равнодушно пожал плечами:
– Как хочешь. Хотя бы не мешай.
Тушу волка я вывесил над костром прямо в шкуре, на вертеле из верхушки ствола молодого дерева. В нос ударило паленым. Юлиан принес палку с сердцем и печенью.
– Клади вниз, в угли, – приказал я.
– Сгорят!
– Увидим. И не забывай смотреть по сторонам, жаль упустить такой ужин.
Тома тихо сидела на корточках, уставившись на пламя. Ее щеки покраснели от давно забытого ощущения опаляющего жара. Лицо то приближалось, то, разгорячившись, отодвигалось. Вместе с лицом, словно завороженное, вперед-назад качалось тело. Тома вытянула вперед ладони, потом села на землю и подставила огню ступни. Увидев, какие они грязные, она вскочила и умчалась к озеру с придушенным криком:
– Мужчины, называется. Могли бы сказать, какая я чумазая!
Точно, мы же не домылись, было не до того, ни тогда, ни сейчас.
– Только осторожнее и как можно тише! – бросил я вслед.
Взгляд сам собой вернулся к будущему пиршеству, от которого заранее сводило желудок. Раньше я не жарил мяса в таких условиях. Собственно, никогда не жарил сам, только присутствовал. Оказалось, все не так просто. Иногда я поворачивал центральную оглоблю с тушей, подставляя волка огню другим боком. Огонь с удовольствием съедал все. Туша при этом не желала висеть со смещенным центром тяжести, она проскальзывала и опрокидывалась. Не важно. Если прожарится хоть кусочек, все будут счастливы.
Почувствовав одуряющий запах, я решился:
