Рогоносцы вошли без приглашения. Встав по обе стороны двери, они замерли. В проеме появилась еще одна фигура. У большинства присутствующих она вызвала бурю эмоций. Все резко умолкли.
Аким, собственной персоной. Неподъемно толстый на вид, мясистоносый свин с мордой бульдога передвигался внушительно и притом удивительно быстро, энергия сочилась из него, как сок из разбитого арбуза, а глаза резали без ножа. Такую толщину приходилось уважать, потому что могучий толстяк всем видом сообщал, как тебе аукнется неуважение. Одеяние на нем осталось прежним, чем резко отличалось от рогатых помощников. Накидка поверх прорисовывающейся защиты из металлических накладок была красной, оружия не усматривалось, хотя его тайное наличие не отвергалось, лоб опоясывал белый обод из козьего меха в ширину ладони, на затылок свисал красный острый клобук.
Немир делал вид, что не знаком с Акимом. Мы все тоже отвели глаза.
– Приветствую кузнеца с семейством. – Аким по очереди оглядел каждого, пронзительный взор остановился на мне. – Пятнадцать, значит?
– Да.
Не хотелось говорить с человеком, из-за которого мы столько перенесли, но надо. Теперь понимаю, почему воины Глазуна не поймали тех, кто подвесил Немира в кузнице. Вряд ли кто-то рискнет поймать того, кто, при необходимости, сам тебя поймает и «разведет по понятиям» вплоть до кола в неудобном месте.
Аким быстрой невразумительной фразой поздравил меня и вместе с большинством домочадцев выставил на улицу. В доме остались только Люба и Марианна.
Служители культа, власти или того и другого вместе, уточнили у выходившего кузнеца:
– Их берут обеих?
Не поворачивая головы, Немир кивнул в угрюмом молчании.
Во дворе Елка с радостью удовлетворила жирно написанное на моем лбу любопытство:
– Сейчас осмотр и исповедь, и после этого можно готовиться к свадьбе.
Все-таки служители культа. Все правильно, за порядок в государстве отвечает конязь, а кто-то должен приглядывать за порядком в головах.
Исповедь немного пугала, но Марианна, думаю, справится. Она уже поняла, что к чему, и что иногда молчать означает выжить.
– Как долго длится подготовка к свадьбе? – Я приготовился прикидывать, что и как можно успеть за дни, которые подарит традиция. Сколько их мне дадут?
– Пять. – Елка задумалась, поглядев на высоко висящее солнце. – Может, шесть часов.
Часов?! А ведь верно. Вчера кузнец объявил, что свадьбе быть сегодня. Значит, быть. Теперь точно быть, уже ни сбежать не получится, если чуда не случится, ни придумать что-то, что отменило бы церемонию. Сказаться больным? Не пройдет, надо было притворяться с утра. Признаться, что мы не брат с сестрой? Ага, добро пожаловать на проктологические процедуры методом Буратинова носа.
Нас позвали минут через десять. Красная, как осенний клен, Люба стояла посреди передней, а Марианну как раз выводили из женской половины дома, как я уже с полной уверенностью именовал заднюю комнату – место ночевки моей пышной невесты. Остап Бендер сбежал от мадам Грицацуевой наутро. Настолько хватит меня?
Гм. А если не сбегу?
– Мы проверили, устои не нарушены, кузнец и молодой человек проявили выдержку сами и в отношении избранниц тоже могут быть уверены – жены у них будут правильные, – объявил Аким. – Вечером будет свадьба.
– Будут свадьБЫ, – выделив окончание, поправил Немир.
Добродушие, слаще чем сгущенка, разлилось по лицу Акима:
– СвадьБА. Во время ежелунных жениться запрещено. Если не нарушишь устоев и правильно решишь нашу общую проблему, в скором времени возможна еще одна, а пока я все сказал. Не забывай, кузнец, за тобой приглядывают. Кстати. – Пухлые губы толстяка приблизились к уху Немира: – Спасизадка пусть живет, но, если что, про налоги не забывай.
«Если что»? Странные тут налоги. Или вырвавшееся выражение – особенность речи Акима? Кузнец, во всяком случае, принял сказанное как должное.
Пришельцы откланялись. Как понимаю, нас оставили в покое лишь временно.
Марианна пристала к окружающим, едва захлопнулась дверь:
– Почему их называют папами?
Елка выкатила глаза:
– Как их еще называть?
– Они же… – Руками царевна просила меня придумать синоним неуместным здесь «сестрам» и «сестричеству».
– Священники, – помог я. – Служители культа, церковники, батюшки, святые отцы…
Отцы?! Вот вам и «папы». У нас говорили «попы». Римский папа, между прочим, тоже поп, как пишется его наименование в оригинале, на латинице.
Если вооруженные рогоносцы тоже папы… а они папы, ведь у речки их назвали «надзорные папы-наблюдатели», то местное «папство» может быть орденом на манер рыцарских. В таком случае, Аким – некто вроде магистра. Как же у них называется гроссмейстер или Великий магистр?
Глава 10
В приготовления к свадьбе погрузились не только члены семейства, но и множество помощников из соседей. В какой-то момент Немир обулся в лапти и выдал мне такие же.
– Ваня, пойдем.
– Куда?
– Куда надо.
Понял, помолчу.
Мы прошествовали через половину деревни до внешне ничем не примечательного дома, его особенности оказались внутри. Скотом и огородами здесь не пахло, за обычным срубом стояло нечто вроде большого амбара, далее располагалась пустая площадка, покрытая ровным газончиком, а весь вытянутый к лесу участок занимали «ринги» – огражденные плетеными заборами прямоугольники. Они напоминали загончики для скота, но было одно «но»: в большинстве из них врукопашную бились молодые парни в набедренных повязках. Между рингами ходил и контролировал спарринги невысокий седой человечек, ссутулившийся от годов, но весьма энергичный. Давая ценные указания, он перемещался от одной схватки к другой, пока не заметил нас.
Немир поклонился, я последовал примеру.
– Догадываюсь, кузнец, зачем пожаловал. – Старичок оглядел меня с ног до головы. – Как звать?
– Ваня, – ответил я с предельным почтением.
Попробуй к такому обратиться без почтения. И не потому, что старик. Потому что глыба – в смысле духа. И в смысле возможностей, которые витали невидимой аурой, создавая защитный экран получше придуманных фантастами. Титул хозяина данного парка развлечений просто обязан быть аналогией настоятеля Шао-Линьского монастыря, и это как минимум.
– Попробуем. Скидай обувку и рубаху, поглядим на что годен.
Кратким свистом старик вызвал одного из соревнующихся.
– Да, мастер Драк.
О как. А я про себя обозвал опасного хрыча мастером Йодой. Стоп, а может быть, Драк – с маленькой буквы? Мастер драк?
– Чивирь, кратенько сразись с хотельщиком. – Мастер Драк прощально помахал рукой Немиру, показывая, что тот больше не нужен. – Посмотрим, чего в нем больше, хотелки или умелки.
