– Я закончил, угроза миновала, всё в порядке, – заявил он, проходя обратно к двери, – ей нельзя больше телепортироваться вне планеты. Иначе…
Что будет потом, мне итак стало понятно. Я взглянула на Вафлю, мужчина в задумчивости потёр подбородок. – Мне надо подумать, – отчитался он и тоже вышел за дверь.
Да и фиг с вами. Сама разберусь, где что находится. Сняв предоставленный мне в пользование комбинезон оранжевого цвета (тюремная роба, ёлки-палки), я скользнула в кабину очистки и в ожидании замерла. Меня со всех сторон обдули, массажируя тело. Мне даже показалось, что ветерок прошёлся внутри носа, ушей, эээ.. и других отверстий.
Так и есть, случайно бросив взгляд вниз, меня чуть не стошнило. Маленькие круглые капельки тёмного цвета выжимались из тела, стекались в общий ручеек, уходящий под панель под ногами.
Бе, бе, бе, жуть какая, не могли поставить обычный унитазик рядом. Не выдержав, я выскочила из кабинки в комнату и тут же гневно прокричала: – Вар, отвернись.
Вафля облизывал меня голодным взглядом: – Ты же видела меня обнажённым, дай и мне посмотреть.
Я развернулась к нему спиной, надевая одежду и бурча под нос, что наглость и нахальство у кого-то в крови слишком много. Одежда плотно подстроилась по моей фигуре. Клёвая штука, но мне больше нравился предыдущий костюмчик. И как его пожевал так робот-уборщик? Видите ли я его бросила перед сном на пол, а Вафля ночевал совершенно в другом месте. Совершенно ничего не помню.
– Я связался с сирианцами. В течение недели их корабль заберёт принца и всех клонированных особей. Мы договорились, что эту технологию они уничтожат, чтобы не было больше соблазна никому воспроизводиться таким путём.
– А что взамен для себя попросил? – я немаленькая девочка и мне не десять лет, а в бесплатную раздачу конфеток не верю.
– Уже договорился с ними, они согласны. Вивианит, остаётся у моего дяди насовсем. А я тебя приглашаю пожить у себя, на моей планете Шелиак, до родов.
– Виви согласна? – и тут же как назло за стеной послышались недвусмысленные стоны и крики. Я смутилась. Вот даёт и суток не прошло, а всё-таки добилась своего. – А мужья до родов со мной будут проживать?
– Мужья?? – мне кажется я услышала звук его падающей челюсти на пол и закатывающейся под кровать. – Какие мужья? – его приплюснутый нос раздулся как у быка. Ещё чуть-чуть и на дыбы встанет.
Спокойствие, только спокойствие, нервные клетки не восстанавливаются. Стараясь не злить его и не двигаться с места: – Мои мужья: Радий и Галлион.
Он вскочил и всё-таки зашипел: – Нет, никаких мужей.
– Но как же? – я попыталась привести доводы.
– Либо так, либо никак. Я могу печать так и не снять с пещеры, и сирианцы будут вечность ломать головы над её открытием, – пригрозил он, – тогда ты итак всё это время будешь дожидаться их рядом со мной.
– Я совсем не въезжаю, зачем я тебе? – покачала я головой. Интересно, понятие кошачий маразм в природе существует?
– ТАК НАДО, – швырнул он мне два слова, не оставляя никакого выбора.
Глава 18
Планета Шелиак. Несколько месяцев спустя.
Алмаза.
Я возвращалась из дворцового парка в свои покои, когда передо мной на дорогу выскочила чёрная кошка. Тьфу-тьфу, демонстративно поплевала я за левое плечо и попыталась обойти её в очередной раз без выяснения отношений. Она зашипела, привлекая к себе внимание, и я вынужденно остановилась, осматривая её голый торс.
Когда Варфоломей притащил меня на свою планету (я только успела закрыть глаза в капсуле сна на космическом корабле и тут же их открыть – путешествие закончилось и я толком ничего не увидела), то выяснилось, что у него имеется целый гарем кошечек, оказавшимися почему-то недовольными моим появлением. Не понимаю, что я им сделала, но те норовили меня незаметно от Варфоломея оцарапать, сделать какую-нибудь гадость и вообще настойчиво проявляли агрессию. Я пожаловалась на них Вафле, но тот проигнорировал просьбу, отмазавшись, что киски играются и вреда мне никакого не причинят. Но к сожалению, самой настырной из этих животных была вот эта зверюга с колючим красноватым цветом глаз. Она буквально прилипла и по пятам ходила за мной, следя за всеми моими действиями.
– Чего тебе Филька неймется? – её образ и повадки всё время ассоциировались у меня с известным певцом: чёрная и голосит постоянно.
– Ты, – зашипела она ещё раз, – недоразвитая особь, держись подальше от императора Варфоломея.
Кстати, его папочка передал ему трон и в последнее время его сын, разгребая кипу непонятных дел и строя планы, встречаясь с другими гуманоидами, просто уставал. Он приходил ко мне, наглаживал живот и тупо вырубался рядом со мной на кровати. Никаких лишних телодвижений, кроме целомудренных поцелуев в щёчку, висок и прочее, ничего не было. Но попробуй объясни этой тупой кошке, у которой все мозги ушли в одно место. Та упорно подлавливала меня, принюхивалась ко мне и читала в очередной раз лекции, как бдительная тётушка.
Она склонилась ко мне, её острый коготок прошёлся по моей шейке, я расстроилась – опять будет царапина. Три цепочки, закреплённые на шести её сосках, мерно покачивались перед глазами, учитывая что я ростом была ниже её на две головы. Вот мода оголяться до пояса. Только беременные и только родившие прикрывали это бесстыдство. Закончив запугивание, она грациозно развернулась и удалилась от меня.
– У меня есть для тебя два подарка, – заявил Варфоломей, заходя ко мне в покои как к себе домой. Откинув в сторону мои распущенные волосы, он зализав мне царапину, нацепил колье-чокер, плотно обхвативший шею. Я посмотрела в зеркало. Несмотря на вставленные в ожерелье драгоценные камни, оно больше напоминало рабский ошейник.
– Зачем?
– Мне нравится, – аргументировал он, – кроме меня, его больше никто не снимет.
Он что серьёзно, думает, что я буду пищать от восторга? Пусть снимает и чешет к своей Фильке, вот уж кто с гордостью будет выпячивать шею и всё остальное в благодарность за украшение. Только я собралась ему всё высказать, как охнула, почувствовав толчок.
– Что такое? – запереживал он, укладывая меня в кровать.
– Шевелится, – радостно улыбнулась я. Он положил ладонь на живот и с умилением уставился в глаза, через несколько секунд с двух или трёх сторон я опять почувствовала небольшие толчки. – Разве так бывает? – удивилась я. Варфоломей довольно оскалился.
– Никак не ожидал, что ты тут по нам не скучаешь, – послышался равнодушно-знакомый голос от двери.
– Это второй подарок, – тихо прошептал мне на ухо Варфоломей. Он подошел к Галлию, небрежно опирающему косяк. – Пятнадцать минут, как договаривались, – и вышел.
Я подскочила резко с постели, насколько позволяло моё тело, и ринулась к нему: – Гал.
– Стой, – он обошёл вокруг меня. Подцепив пальцами колье-чокер и подергав его, он выпалил: – Ты всё-таки спишь с ним.
