Я заглянула к Вару. Кошак релаксировал, помахивая хвостом, перед ним под музыку выгибались танцовщицы. Как бы против такого веселья ничего не имею против. Хочет так развлекаться, пусть смотрит на бесплатный кошачий концерт. Ясный пень, с моим пузом я даже бёдрами не смогу потрясти. Удалившись обратно к себе, погладила достаточно большой живот. Детки активно пинались, устроив между собой небольшую войнушку.
Через некоторое время из соседней спальни послышались мужские постанывания. Не поняла! Метнувшись на звук, замираю в гневе. Ах ты блудливый кошак. Я у него жена, а такое ощущение, что я просто стена, которую сейчас отодвинули.
Филька нализывала стояк этого гада, он балдел, закатив глаза, возле его руки валялась пустая бутылка, а его хвост натрахивал эту дамочку.
– Ты ох..ел милый? – меня затрясло от ярости и я пыталась сдержать себя в руках.
– Кошечка, присоединяйся к нам, будет весело, тебе понравится, – похлопал он рядом с собой.
Чёрная Филька оторвалась и подошла ко мне: – Видишь ли сучка, он сейчас не понимает, что делает, поскольку допил веганский коньяк до конца.
Она сделала первый взмах и мою щёку украсили несколько кровавых борозд. От неожиданности я опешила и она успела нанести мне ещё один глубокий порез по животу. Охнув от боли, я согнулась и упала на колени.
– Я расправлюсь с тобой и, когда он придёт в себя, то будет думать, что это дело его лап, – ехидно как гиена затявкала она.
Вафля пробормотал: – О кошечки царапаются. Я болею за тебя, чёрненькая, ты не такая толстая.
Всё, моя месть будет страшной. Закричав от ярости, я содрала с себя ненавистный ошейник и запульнула им в лицо этой равнодушной лежачей скотины. Мне удалось своим криком разбить все окна во дворце, так что грохот стоял ужасающий. Тело поднялось в воздух, волосы наэлектризованно развивались в разные стороны, а глаза засияли зелёным огнем:
– Я наследница атлантов, великая Алиянна, ссылаясь на писание Верховных, выношу тебе вердикт: я больше не твоя жена, – я махнула рукой и бывший муж, слетев с кровати, впечатался в стену и потерял сознание. Чёрная кошка испуганно посмотрела на меня, её искусственные металлические когти сверкали от моей пролитой красной жидкости.
– Ты больше никогда не сможешь себя вылизать, никогда не скажешь никому никакой гадости. Может это наказание сделает тебя более ‘сговорчивой’, – её собственная рука полоснула себя по языку и его кусок упал на пол. Дальше я просто выкинула её тело через отсутствующее окно. Вот и проверим теорию, действительно ли кошки приземляются всегда в целости на лапы.
Не хочу здесь быть, не хочу видеть их рожи. Радий, где ты? Я не верю, что ты не вспоминаешь обо мне. Видать моё желание очутиться в другом месте было настолько велико, что я спокойно рассекла пространство и прошла сквозь него.
Я падала с большой высоты на унылую серую планету и не могла остановиться. Здесь по-другому действовало магнитное поле. У меня не получалось приспособиться к нему. Ожидая последнего удара, я закрыла глаза, чтобы не видеть последнего мига в своей толком непрожитой жизни.
Глава 20
Алиянна.
Что такое, почему падение замедлилось?
– Радий, лысый черт, ты не представляешь, как я рада тебя видеть, – прохрипела я мужчине.
– Ал, откуда? – мужчина удивился, подбегая ко мне ближе и аккуратно беря меня на руки. Я зависла в воздухе в двух метрах от поверхности. Всё-таки я успела, магнитосфера подстроилась под меня.
– Космической пылью занесло, – пошутила, прижимаясь к горячему телу мужчины и пытаясь уйти в спасительную темноту. Резкая боль внутри живота выгнула тело. – Похоже мне сегодня и тебе будет не до сна, – пробурчала я, – готовься встречать малышей.
Он споткнулся на ровном месте и посмотрел мне в глаза, пытаясь понять не шучу ли я. – Кто тебя обидел, Алия? – по дороге он рассматривал мои ‘царапины’.
– Ты, Галлий, кошара похотливая, – перечисляла я.
– Да у меня и у Галлия до сих пор никого нет, – обиженно проговорил мужчина, приняв на свой счет, – а ты сама сбежала к лирианцам за хорошей жизнью.
– Я-ааа? – возмущение переросло в крик боли. Как-то схватки ускорились, похоже я вот-вот разрожусь.
– Вы, аааа, оставили меня, аааа, там у этого, аааа, шелудивого кошака, аааа, как ненужную вещь, аааа, бросили, – надеюсь я доходчиво объяснила, что он не прав.
Мужчина занёс меня в какую-то доисторическую пещеру. Посередине горел костер, вязанки каких-то трав и шкур висели в углу, из веток была собрана подстилка.
– А где зубы динозавра лежат? – даже детки передумали вылупляться на свет в таком первобытном месте, схватки прекратились.
Он положил меня, задрал тунику на животе и опешил.
– Все плохо? – проскулила я, – она убила их?
– Нет, любимая. Держись, я попробую помочь тебе, – обнадёжил он.
Он положил руки на окровавленный живот. Спустя несколько минут, заявил: – Алия прости, но у меня сил хватило только затянуть на время рану.
Я застонала, всё-таки схватки не были ложными. Мужчина оказался сообразительным и необычно подготовленным: вода, тряпки, шкуры. Он разложил всё рядом со мной, стянул с меня нижнюю одежду и уселся рядом, держа за руку.
– Спасибо, что не бросаешь меня, – протянула я между болями, – ты здесь живешь?
Он посмотрел на меня странным взглядом. – Это охотничья берлога. Здесь мы остаёмся только на пару ночей, – он перевёл глаза на костер. – Я думал, ты бросила нас, когда Галлион вернулся без тебя. Знаешь, как мы жили все эти месяцы, мечтая только о тебе, несмотря на то, что тебя не было рядом?
– Радий, я люблю всех вас. Я ношу ваших детей. Вы устроили между собой холодную войну, вовлекли меня в свои разборки и сейчас только я пострадавшая сторона в этой битве. Ты с Галлионом на свободе строишь новую жизнь. Про Варфоломея ничего не хочу говорить, поскольку он оказался таким же как и его отец и действовал в угоду себе, а не моим чувствам, – горько я открывала перед ним наболевшее. Схватки стали ещё чаще, я отключилась мысленно от боли.
‘Окатилась’ я за считанные минуты. Радий только и успевал принимать моих деток. На последнем он не выдержал, у него из глаз потекли слезы.
– Неужели, – я не готова была услышать плохую весть.
– Всё хорошо, любимая. Это от радости, – шмыгнул он носом.
– Вот блин, чего пугаешь, – я вяло лежала, не двигаясь, дети почему-то не орали, а Радий крутился рядом с малышами, ухаживая за ними и озлобленно приговаривал:
– Нет, ты только посмотри, довести ситуацию до такого, чтобы собственного котёнка покалечили.
Я встрепенулась: – Радий, что с ним?
– Я залечил рану, как смог, но будет шрам сбоку по виску и вниз по щеке, – отчитался он. – Чем тебя ранили? Такие раны просто убийственные! Кожа запаянная и не восстанавливается.
