Она сказала это ледяным тоном, и сердце Ксейна на мгновение остановилось.
– Я Страж Цитадели, – ответил он, наконец.
Она нахмурилась, ничего не сказав.
– Похоже, вам есть о чём поговорить, – вмешалась старуха. – Входи, Страж. Ты будешь принят нами.
Кинакси сделала шаг назад и опустила руки. Она не стала его обнимать. Как и Ксейн – что-то внутри сдерживало его, как будто обучение в Бастионе лишило его способности проявлять чувства. Наконец мать покачала головой, повернулась к нему спиной и сказала через плечо:
– Иди за мной.
Ксейн повиновался. Он почувствовал на себе взгляды селян и на мгновение повернулся к ним. Группа детей стояла и смотрела на него с открытыми ртами. Ему удалось одарить их улыбкой, и несколько из них взволнованно вскрикнули.
Кинакси привела его к небольшому, но более крепкому и новому дому, чем тот, в котором он рос. Войдя, Ксейн с удивлением увидел в глубине комнаты двуспальную кровать.
– Ты… снова вышла замуж?
– Я всё ещё могу иметь детей, – ответила она без особых эмоций.
Ксейн ничего не сказал. Он догадывался, что новый муж её матери работает в карьере, и был рад, что есть возможность поговорить с ней наедине.
– Ты голоден?
Он покачал головой.
– Я подожду обеда. Но я был бы признателен за стакан воды.
Кинакси жестом указала ему сесть за стол и дала то, что он попросил. Сама села напротив него.
– Ну, чего ты хочешь?
Ксейн слегка нахмурился.
– Я хотел убедиться, что ты в безопасности.
Кинакси скептически усмехнулась.
– Прошло два года, Ксейн.
– Я знаю. Но до сих пор я не знал, где тебя найти. Мне сказали, что тебя нет в живых, и только недавно я узнал, что ты жива и живёшь здесь.
Мать прищурилась.
– И что ты теперь будешь делать? Ты ушёл из Стражи?
– Что? Нет! – Он покачал головой, словно сама идея казалась абсурдной. – Я не могу отказаться от своих обязательств, тем более сейчас. Западный регион захватывают монстры. Десятки деревень уже разрушены, а выжившие пытаются добраться до Цитадели.
Она склонила голову.
– Я знаю. В наш анклав тоже прибыли несколько людей, которые ищут убежища.
– И прибудут ещё. В наше время помощь Стражей нужна как никогда.
– Если ситуация настолько безнадёжна, как ты говоришь, Стражем больше, Стражем меньше – значения не имеет.
– Мы едины. Все мы важны.
Кинакси нахмурилась.
– Понятно.
Воцарилась пауза. Ксейн не знал, что ещё добавить. Ему показалось, будто мать тоже не хочет с ним больше разговаривать.
– Ну, теперь ты меня видел, – наконец сказала она. – Думаю, теперь ты можешь идти. – Он с ужасом посмотрел на неё. – Ты ведь этого хочешь? Вернуться к Стражам.
Она произнесла эти слова с такой ненавистью, что Ксейн отвернулся, озадаченный.
– Дело не в том, что я хочу делать, мама. Это никогда не учитывалось, даже когда я жил с тобой. Но дело в том, что я Страж. У меня нет выбора.
– Если я и спрятала тебя в той деревне, то именно для того, чтобы он у тебя был.
– Ты решила за меня. Я не вижу разницы.
Кинакси отвернулась, явно обидевшись. Ксейн глубоко вздохнул. Разговор развивался совсем не так, как он себе представлял.
– Мне бы хотелось узнать больше, – попытался объяснить он. – О Стражах и о моих возможностях. Если бы у меня действительно был выбор, я бы хотел знать.
– Это неважно. Они уже сделали тебя одним из них.
Ксейн медлил с ответом. Он знал, что его мать не любит Стражей, но не мог понять, откуда у неё такое глубокое отвращение.
– Я не настолько плохой. Я защищаю Цитадель от монстров. Я… – Кинакси прервала его горьким смехом. – Что? Это правда.
– Правда – многогранна, – ограничилась она ответом.
– В самом деле? Тогда покажи мне все грани. – Ксейн положил руки на стол и наклонился вперёд, устремив свои золотые глаза в глаза матери. Расскажи мне о моём отце.
24
Кинакси несколько секунд стояла неподвижно, а потом поджала губы и бросила на него подозрительный взгляд.
– Почему ты спрашиваешь меня сейчас о твоём отце? Он умер, когда ты был ребёнком. Ты не можешь его помнить.
– Именно поэтому.
Она раздражённо фыркнула.
– Ты Страж. Ты должен оставить своё прошлое позади. Почему же ты хочешь его ворошить?
– Потому что я хочу знать. – Он сделал паузу и повторил, напряжённо глядя на неё. – Мне нужно знать.
Кинакси рассматривала его, словно пытаясь разгадать, что скрыто за его словами.
– Что они тебе рассказали?
– Кто?
– Стражи. Они говорили тебе о твоём отце?
Ксейн заинтересованно наклонил голову.
– А должны были?
– Я не могу придумать никакой другой причины, по которой ты мог бы вернуться, правда.
Он гневно возразил.
– Мама, это абсурд. Я пришёл к тебе, потому что меньше двух недель назад я думал, что тебя больше нет. Мне сказали, что ты жива, и я пришёл проверить, правда ли это. Я знаю, что меня долго не было, но я уехал не по своей воле и вернулся, как только смог. Ты и твой новый муж можете вернуться со мной и поселиться в Цитадели, там вам будет безопаснее – как Страж, я могу попросить…
– Даже не мечтай, – отрезала она. – Я не собираюсь принимать ничего от Стражей. И от тебя.
Ксейн вздохнул.
– Почему тебя так беспокоит, что я Страж? Я родился с золотыми глазами, ты знала это с самого начала.
Кинакси отвела взгляд, но ничего не сказала. Сдерживая гнев, Ксейн встал, чтобы уйти.
– Рад видеть, что ты в добром здравии, мама, – холодно сказал он. – Теперь я должен вернуться в Цитадель к своим обязанностям. Если ты не хочешь пойти со мной, я уважаю твоё решение. Но в таком случае у меня больше не будет шанса увидеть тебя, поэтому если у тебя есть, что мне рассказать, предлагаю сделать это сейчас.
Она колебалась. Ксейн повернулся к ней спиной, чтобы выйти, но тут мать резко встала.
– Стой, не уходи! – Он снова повернулся к ней. – Сядь. Я расскажу тебе о твоём отце, если ты этого хочешь.
Ксейн снова сел напротив неё. Кинакси было явно не по себе. Она прикусила нижнюю губу, сложила на груди руки… Наконец она выдохнула, кивнула головой и сказала:
– Что ты хочешь знать?
Теперь задумался Ксейн. Ему было не очень ясно, как говорить о мучивших его сомнениях, поэтому он просто спросил:
