– Простите, – пробормотала она, но тот не ответил ей.
Акслин наклонилась, чтобы рассмотреть его поближе, боясь, что он болен, но, оказалось, он крепко спит. Наверное, занял очередь с самого утра, сел в ожидании, и в конце концов уснул от усталости. На мужчине была грязная, поношенная одежда, он был худ, а на лице даже сквозь сон был виден отпечаток тоски и страдания. Его подбородок зарос рыжей бородой с проседью, левый глаз закрывала старая кожаная повязка.
Сердце Акслин ёкнуло. Она знала этого человека. Присев рядом, она осторожно потрясла его за плечо и прошептала:
– Локсан? Это ты?
Мужчина что-то пробормотал, покачал головой и приоткрыл свой единственный глаз.
– Мы… знакомы? – наконец сказал он.
Глаза Акслин наполнились слезами.
– Мы некоторое время путешествовали вместе, – ответила она. – Ты научил меня пользоваться арбалетом.
Он пристально посмотрел на неё.
– Девушка с книгой, – сказал он, наконец. – Ты нарисовала нам карту.
– Акслин, – напомнила она, улыбаясь. – Что случилось, Локсан? Где твой брат?
Торговец скривился как от боли.
– Панциреносцы, – прошептал он срывающимся голосом. – Один схватил его за ногу, другой за руку и потянул… – Он закрыл глаза и закрыл руками лицо. – Я ничего не мог сделать… я ничего не мог сделать… Они расчленили его и начали пожирать прямо там, и я… я всё ещё слышу его крики по ночам…
Он начал всхлипывать, дрожа от ужаса и воспоминаний. Акслин обняла его, не обращая внимания на запах и грязь.
– Мне очень жаль, Локсан, – сказала она. – Теперь ты в Цитадели. Ты в безопасности.
«Я позабочусь об этом», – пообещала она себе.
Первое, что сделал Декс, после того как спас её с улицы, – отвёл в гостиницу, чтобы она поела, отдохнула и приняла ванну. Акслин, однако, не могла предложить то же самое Локсану, потому что все постоялые дворы внешнего кольца были забиты. Поэтому она купила ему пирожок в уличной палатке, пообещав себе, что отведёт его в свою любимую таверну во втором круге, как только поможет ему выправить документы. Затем она проводила его в городские термы, где их встретил неприятный сюрприз – стоимость входа значительно выросла с тех пор, как она была там в последний раз.
– Слишком много людей, – сказал управляющий, пожав плечами. – Ванны всегда переполнены, и по вечерам я должен оставаться всё чистить и чинить повреждения, потому как обслуживающий персонал не появляется уже месяц. Я не смогу предложить хороший сервис, если не подниму цены.
Им пришлось долго ждать в очереди, чтобы воспользоваться термами. Когда, наконец, Локсан снова встретился с Акслин на улице, он выглядел намного свежее и гораздо бодрее.
– Так-то лучше, – удовлетворённо сказала она. – Жаль, что я пока не могу достать тебе новую одежду, но, по крайней мере, ты выглядишь получше.
– И пахну цветами, – отметил торговец, и нахмурившись понюхал свою кожу. – Все в Цитадели так пахнут?
– Это лавандовое мыло, – ответила она со смехом. – Многие находят это приятным.
Локсан посмотрел на неё с интересом.
– Это полезно для отпугивания какого-то монстра? – поинтересовался он.
– Если только комаров. Я уже говорила тебе: в Цитадели нет монстров.
– Вчера я слышал на рынке, что один слюнявый убил двух человек, прежде чем с ним расправились эти… Стражи, – заметил он. – Люди здесь не используют сети от слюнявых?
– В них нет необходимости. Монстры почти никогда не попадают в Цитадель, но если это происходит, Стражи убивают их. Возможно, в последнее время было больше нападений, чем обычно, но это только потому, что Стражи разбираются с наплывом беженцев. С тех пор как мы потеряли связь с западными землями, – тихо добавила Акслин, пристально глядя на него.
Локсан ничего не сказал, и она предпочла не давить на него.
– Тебе не дали времени сбрить бороду? – спросила она вместо этого.
Он торжественно покачал головой.
– Я не собираюсь этого делать, – заявил он, – в знак уважения к моему брату, который всегда говорил, что там, где нет длиннопалых, бритьё – пустая трата времени.
Акслин открыла было рот, чтобы ответить, но не произнесла ни слова.
– Но я её тщательно вымыл, – поспешил добавить торговец. – И в ней больше нет насекомых.
– Хорошо, – ответила она с улыбкой.
Остаток дня они провели в очереди перед офисом Делегата. Сначала Акслин непринуждённо беседовала со старым другом. Рассказала ему о формальностях, которые им предстоит пройти, о законах и обычаях Цитадели и о своей работе в библиотеке. Локсан слушал с любопытством и лишь вставлял редкие замечания. Постепенно он разговорился.
– Я потерял брата полгода назад, – тихо произнёс он с мрачным выражением лица. – Во время нашего последнего путешествия. Я был тяжело ранен, но мне удалось добраться до ближайшего анклава. Я знал, что для дальнейшего путешествия в одиночестве мне понадобится немало сил и времени. Если вообще они у меня появятся.
Акслин понимала смысл его слов. Два брата были единственными торговцами, которые приходили в западные земли. Если бы они перестали это делать, их родной регион оказался бы отрезанным от остального цивилизованного мира.
– У меня не было шанса попробовать ещё раз, – продолжал он. – Несколько недель спустя на деревню, в которой я укрылся, тоже напали. Тощие убили многих жителей, и оставшиеся в живых решили перебраться в следующий анклав, потому что знали, что их собственная деревня не сможет выстоять в ещё одной подобной схватке. Я предложил им свою повозку и защиту в дороге, – заключил он, покачав головой. – Что ещё я мог сделать?
Акслин хорошо помнила бронированную колесницу Лексиса и Локсана, больше ничего подобного она никогда не встречала, даже в Цитадели. Локсан был отличным бойцом. Не таким хорошим, как Стражи, конечно, потому что никто не мог противостоять монстрам так же эффективно, как они, но он и его брат годами путешествовали по самому сложному и опасному маршруту в этом мире, и делали это вдвоём.
– Я отвернулся от своей родной земли, – продолжал рассказывать торговец. – Я пообещал себе, что однажды вернусь, потому что не мог бросить всех оставшихся, но в глубине души я знал, что у меня никогда не хватит мужества сделать это… без брата.
У него сорвался голос. Акслин нежно сжала его руку, пытаясь поддержать его, но продолжать рассказ он не смог.
Его намерение, объяснил он ей, состояло в том, чтобы поселиться в каком-нибудь анклаве на маршруте и вернуться назад, как только сможет. Но всё больше деревень разрушалось, всё больше людей уходило на восток, и появлялось всё больше просьб о помощи, в которых он не мог отказать. В какой-то момент он перестал быть сопровождающим и стал ещё одним беженцем, потому что понял, что пути назад нет ни для него, ни для кого-либо.
