Шторм что-то ищет в бумагах на своем столе. Он поднимает на меня глаза, выглядя абсолютно спокойно.
– Я не пойму, о чем ты. Прости, Ален, мне нужно ехать. Срочные дела.
Шторм забирает какие-то документы и направляется к выходу. Но я застываю в дверях.
– В ней дело? Да? Если ты решил остаться с ней, так и скажи, Русаков. Не х*р делать из меня дуру набитую!
Он подходит ко мне вплотную. Смотрит на меня с высоты своего роста. Со злостью смотрит.
– Тогда не веди себя как дура набитая, – а голос до раздражения спокоен.
– Я сказал, все в порядке.
Он отодвигает меня в сторону. А я вцепляюсь в его руку пальцами. Не позволю ему все сломать! Не позволю растоптать нас! Только не сейчас! Не тогда, когда он нужен НАМ!
– Не надо говорить так со мной… – голос сиплый, дрожит. Сглатываю ком, смотря на него сквозь слезы. А он все такой же равнодушный и спокойный.
– А ты не врубай свои яйца и не меряйся со мной. Я – мужчина, ты – женщина. И решать дела в этой семье буду я. Не забивай свою голову всякой х*йней. Сейчас сложное время, просто потерпи. Я обещаю, что скоро вернусь…
Его слова одновременно злят, и дарят надежду. Может, это все гормоны? Может, из-за них я так остро реагирую на его отсутствие дома? Я не знаю что делать. Не знаю, как достучаться до Миши…
– Почему ты не хочешь довериться? – в глаза ему смотрю, подыхая изнутри. И хочу сказать о ребенке, но не знаю, как он отреагирует. Я не чувствую его сейчас. Совсем. – Почему все в тайне…
Всхлип, срывающийся с моих губ, пробивает его броню. Он хмурится. Делает шаг ко мне, сгребая в объятия мои плечи.
– Потому что так надо, маленькая, – тихий, уставший шепот на ухо. – Ложись спать, – он целует в висок и уходит.
И я снова одна.
Глава 6
Отчет никак не бился. Половину дня я потратила на него – и ничего. Голова раскалывалась, в груди засело раздражающее чувство тревоги.
Шторм вернулся в пять утра. Молча раздевшись, лег рядом и уснул. А я так и не сомкнула глаз. Какие только мысли не лезли в голову. В один момент захотелось сделать нечто совсем нездоровое. Я смотрела на его телефон, лежащий на тумбочке, и еле сдерживала себя, чтобы не влезть в него, не посмотреть. Кому звонит, чем живет, о чем волнуется… Но это был бы конец. Капаться в подобном – все равно, что сказать человеку: «Я тебя не уважаю».
А я хотела верить Шторму, и приняла решение оставить все как есть. Он просил меня подождать, что ж, я подожду.
После обеда созвонилась с дедушкой, но даже разговор с ним ничуть не успокоил меня. Дедуля был каким-то тихим, ворчливым. Ничего мне не сказал, но я чувствую, что ему плохо…
В последнее время все сыпется из рук. Ресторан, наш дом со Штормом, раньше казались мне такими уютными местами, а сейчас от всего холодом веет, равнодушием. Хотелось курить. Уже две недели держусь, и вроде бы получается, но в подобные этому моменты накатывает, будь здоров.
Из мыслей вырвал стук в дверь. Обернувшись, увидела только что вошедшую в кабинет Крис.
– Алена, прости, но в зале посетительница странная. Уселась за четвертый столик, говорит, тебя видеть хочет…
– Кто такая?
Девушка выглядела озадаченно.
– Не представилась, но улыбалась так дружелюбно, может подруга…
У меня даже на Родине с девчонками общение не складывалось. С детства только с пацанами дружила. А тут подруга нарисовалась. Под ложечкой неприятно засосало. Я поблагодарила Крис и, собрав бумаги в стопку, посмотрела на себя в зеркало. Поправив макияж, вышла из кабинета.
Как только я оказалась в зале и увидела черную макушку и прямую спину посетительницы, по телу прокатилась волна злости. Ну конечно, это она.
Стало обидно. Шторм ведь обещал, что решил с ней вопрос. Я, конечно, предполагала, что Ольга все еще в стране, но и представить не могла, что у нее хватит наглости заявиться ко мне в ресторан.
Меня трясло. Поэтому пришлось задержаться на пару минут у бара, справиться с нервозом. Сделать это на все сто не получилось, но состроить равнодушное выражение лица все же удалось.
– Я бы сказала «добрый день», но не стану. Он перестал быть таковым… – усаживаюсь к ней за столик, напротив. В глаза ее холодные, рыбьи смотрю. Девушка выглядит расслабленной. На ее лице ухмылка, в то время, как пальцы что-то усердно печатают в телефоне.
– Я ощущаю навязчивый запах. Знаешь, будто дешевые едкие духи. Такие, от которых тошнить начинает…
Она поднимает на меня насмешливый взгляд.
– Ты слишком нервничаешь. Хотя, я понимаю тебя…, – убирает в сторону новенький телефон. – Быть одной, вдали от своего мужчины так тяжело! Порой не остается сил, чтобы верить в лучшее. Особенно, если это хорошее – лишь твои мечты, которые уже никогда не воплощаться в жизнь, – последнюю фразу она произносит с широкой улыбкой. Я плохой человек. Потому что единственное, чего я сейчас хочу – врезать этой кошке промеж глаз.
Поднимаюсь из-за стола. Но перед уходом, все же решаю попрощаться.
– Жрать захочешь, позови официанта. Извини, но у меня много работы.
Я направляюсь в сторону кабинета. Глаза печет от подкативших слез. Но я не собираюсь плакать! Только не из-за этой дряни и ее слов. Хотя они делают мне очень больно.
Захлопнув за собой дверь, усаживаюсь за стол. Принимаюсь лихорадочно перебирать бумаги, желая хоть чем-то себя занять, чтобы не сорваться. Но я чувствую, как истерика с каждой секундой набирает обороты. А потом я вижу его. Маленькое фото моего ребенка. Оно лежит сверху ежедневника, потому что утром я любовалась им. Беру его, второй рукой накрываю живот. Вспоминаю, ради кого это все. Ради кого я не должна реагировать на подобных стерв.
Вдруг открывается дверь, и я быстро убираю фото в ежедневник. Ольга. Ну конечно, глупо было надеяться, что эта змея уйдет по-тихому. Она внимательно смотрит на содержимое стола, пока идет ко мне. А потом нагло усаживается в кресло напротив.
– Мы не договорили, милая. Я к тебе по делу пришла.
– По делу? – смеюсь, откидываясь на спинку кресла. Я понятия не имею как себя вести, и чего она хочет. Но, в любом случае, рот ей не заткнешь. Пусть говорит.
Губы девушки кривит едкая улыбка.
– Ты знаешь, я вот уже пару недель как отдыхаю, – произносит она со вздохом. – Бездельничаю, хожу по магазинам, обставляю свою новенькую квартиру.
От ее слов не по себе. Каждый нерв в теле напрягается до предела. Я не знаю, что чувствую сейчас, не знаю, буду ли я верить ее словам. Но то, что она говорит – ужасно. Миша не мог так со мной поступить…
– Вчера мы с Мишей говорили о тебе… – продолжает она. – Шторм рассказывал о том, как ты горишь рестораном, и как тебе нравится заниматься бизнесом. А я на твоем фоне, ленивая содержанка, – улыбнулась, смущенно опустив глаза. Актриса недоделанная. Не верю. Бл*ть, ни единому слову не верю.
