Пожалуй, сейчас мне даже все равно, если Марат уже знает про стимуляцию.
— Сейчас не время.
— Сейчас самое время. Что он написал обо мне? — повторила я вопрос, и зажмурилась в ожидании ответа.
— Написал. Что ты собиралась замуж за наркоторговца и насильника, Алика. За обеспеченного польского мальчика. Это правда?
Глава 28
МАРАТ
Этот вечер продолжает вызывать бешенство.
Видел, что на Алику давит затворничество, потому и привёл её к приятелям. Даже Паше написал, чтобы заткнул Владу. Но в итоге всё полетело к чертям: Паша, весь вечер облизывавший Алику взглядом, Влада с её тупой ревностью…
И сообщение от брата.
— Алика?
— Это важно? Может, не будем об этом?
Я всем телом чувствую Алику. Алкоголь не притупил ощущения, а наоборот, обострил. Алика — воплощение нежности и женственности, не наигранной, не пародийной, а самой настоящей.
Мягкие, длинные волосы. Кожа — шелк, к ней и прикасаться-то страшно, чуть не рассчитаешь силу, и травмируешь. Вся тоненькая, хрупкая, но грудь полная, тяжелая и безумно красивая. Но красивых много, вообще-то большинство женщин в моем окружении красивы, вот только ни к кому так не тянуло. Даже когда из армии вернулся, и готов был трахаться сутками с любой, лишь бы женского пола была. Даже тогда не было так, как сейчас.
С Аликой.
Поиметь дочь врага — в этом было что-то темное и желанное. Но пора признать: я бы в любом случае её не упустил, кем бы Алика ни была. Едва в кабинет мой вошла, понял — хочу. И когда выбор давал, лететь со мной, или не лететь, внутри себя я понимал, что даже если откажется, то заставлю. Надавлю, пригрожу, заплачу больше.
Но хотелось, чтобы Алика по своей воле со мной была. Чтобы думала, что у нее есть выбор.
Дьявол, да, я готов платить ей больше, с каждым днем отчетливее понимание, что все только ради денег, а просьба найти отца — это бонус, и от этого злость берет. Ну красивая ведь, добрая, мягкая. Почему либо с наркоторговцем спать, либо со мной, и всё это за деньги?
— Расскажи, — потребовал я.
— Я не знаю, чем Миша занимался. Учился, как все. С земляками своими общался. Жили вместе, думали пожениться, а когда папа пропал, он отказался помогать мне его искать. Я ведь до этого по участкам не ходила, с полицией не общалась, попросила его со мной пойти, так он даже этого не сделал. Квартира папы была оплачена вперед на девять месяцев, я разорвала помолвку и съехала. Это все. А теперь давай закроем эту тему.
— То есть, ты не в курсе, что он торговал наркотой?
— Нет, — Алика слабо улыбнулась, провела ладонями по моим плечам, по шее, только сейчас это не действует.
— И ты не знала, что он изнасиловал девушку, а потом еще и преследовал её. Присылал сообщения, что он рядом, и может снова сделать с ней что угодно, и ему ничего не будет. Знаешь, что эта девушка сделала с собой в итоге?
— Н-нет, — голос Алики задрожал, но она продолжила слабо мне улыбаться.
— И тебя он не насиловал и не бил?
— Нет! Хватит! — взорвалась она, и ударила по моим плечам. — Я же сказала: не хочу об этом говорить. Прошлое в прошлом осталось!
Может быть. А может и нет. Я люблю зарабатывать деньги, это азарт, и я могу понять тех, кто любит эти деньги тратить. Но жить ради них с насильником… кто же ты, Алика?
— Не хватит. Терпеть не могу ложь. Ты ведь выкупала его из тюрьмы, это легко было проверить. На твоего Мишу бегунки работали, наркотой барыжили, и когда их поймали, на него как на главаря указали. А потом вдруг, когда ты выкупила своего женишка, все взяли свои слова обратно.
— Я…
— Подожди, — перебил Алику, сцепил руки на ее талии крепче, и продолжил: — Второй раз ты выкупила его из-за изнасилования вашей соседки. Та тоже забрала заявление в итоге, и сказала, что оболгала его. И тебя саму пару раз привозили в больницу с травмами, но… как ты это объясняла? Нападениями, так?
— Ты ведь все уже знаешь. Зачем тогда спрашиваешь?
— Хочу понять.
— Что ты хочешь понять? — прошептала Алика.
Даже в темноте этой комнаты я вижу, как она побледнела. Всегда розовые губы выглядят сейчас припыленными, сердце бьется быстро-быстро.
Что я хочу понять? На что ты готова пойти ради денег. Хочу наорать, заставить извиняться за прошлое. Но делать этого я не буду, потому что… черт, потому что больно ей не хочу делать.
Но узнать я все равно должен.
— Алика, тебе придется мне всё рассказать.
— Зачем? Я не понимаю, зачем тебе нужно знать то, что ты уже знаешь? Любопытство? Но мне из-за твоего любопытства почему нужно страдать? — Алику начало потряхивать. — Марат, пожалуйста, давай не будем. Прошу тебя! Умоляю! Я уже практически забыла обо всем, и не хочу снова все это вспоминать. Не заставляй меня!
Я практически никогда не иду ни у кого на поводу. Но сейчас, чувствуя дрожь Алики, ощущая её горькую панику, я сдался. Обнял, и как бы она ни пыталась вырваться, не отпускал, пока не успокоилась, пока снова не сдалась мне.
Пусть расскажет, как будет готова. В конце-то концов решение принято — Алика останется со мной, после меня никого не будет. А то, что кто-то был до — этого уже не исправить.
Я отпустил её в душ, затем сам его принял, спустился вниз, и нашел Алику на кухне с чашкой чая.
— Тебе налить? — спросила она.
— Кофе. Без молока, с ложкой сахара, крепкий.
— Я помню, как ты любишь, — Алика отвернулась к кофеварке, и принялась готовить. А я достал телефон, и написал Русу:
«По Алике отбой»
Я знаю, что рано или поздно она сама мне все расскажет. Пусть на это может понадобиться много времени, я подожду.
Но Алика решилась именно сейчас. Ей почти удалось застать меня врасплох.
— Ты сказал про Мишу «обеспеченный польский мальчик», и я тоже так думала, Марат. Знаешь, мне с русскими нельзя было общаться, с сербами тоже, меня бы сразу раскусили, что я только пару слов могу произнести. Потом появился Миша. Я влюбилась в него, и как только смогла — переехала к нему. Папа… с ним всегда было тяжело, а когда мама умерла, он и вовсе стал невыносим. И Миша мне спасением показался. Я ошибалась.
Алика поставила передо мной чашку кофе.
— Он сразу начал тебя бить?
— Он не бил меня, — нахмурилась Алика. — Кричал, придирался, но это мне было привычно. Иногда он был милым, и вёл себя идеально. Пару раз толкал, когда из себя выходил, и только.
И только.
Охереть.
— Сломанная нога, синяки по всему телу и рассказ в больнице о нападении грабителя — это последствия того, как он тебя толкнул?
