— Получается, они все такие? Я думала, что только Руслан.
— Все. Порода такая. Хочешь его проучить, так опустоши его карточку, может в дальнейшем у Руслана из-за этого желание благодетельствовать пропадет. Бери платья, майки, блузки, юбки, брюки, всякие ремни и сумки, обувь, белье, носки… всё, понимаешь? Всё, что нравится — скупай, пусть газель к торговому центру подгонит, чтобы все это домой увезти. В итоге ты будешь в плюсе — с одеждой, которая нравится, а Руслан… ну, он сам виноват. Это гораздо лучше, чем гордо отказываться от вещей, чтобы тебя потом силой обряжали в платья не по размеру. Ну, как тебе идея?
Люба зависла на пару секунд, усмехнулась, и начала снимать с вешалок платья — именно те, которые я ей предлагала в течение последнего часа. Сначала — с платьями и джинсами я ей помогала, а затем девушка сама вошла во вкус, да так, что все консультанты оживились — магазин не из дешевых, видимо они на проценты от продаж работают, а тут такая клиентка.
Люба восприняла мои слова про «скупить весь магазин» буквально. Именно этим она и занялась — мерила, и говорила, чтобы выбранную вещь несли на кассу. Я поглядывала на Руслана в ожидании реакции — он же следователь, а не нефтяной магнат, и на деньги Марата не живет. Вряд ли может себе позволить шиковать. Но Руслан наблюдал за нами с усмешкой.
— Кажется, он не верит, что я это куплю. Думает — блефую, — шепнула Люба.
— Докажи ему, что это не блеф.
— А ты мне нравишься, — она открыто мне улыбнулась. — Сначала такой правильной показалась, прям фу. Но я ошиблась.
— Что ни сделаешь, чтобы щелкнуть Руслана по носу!
— Тебе тоже насолить успел? Он — гад, скажи?
— Гад, но… не самый плохой.
— Ой, не хвали его. Пора в следующий магазин, здесь уже все куплено, — оживилась Люба, и мы пошли на кассу.
Там она стояла с видом королевы. Вероятно, ждала, что Руслан начнет взывать к ее совести, и признается, что столько денег на карте нет, но он молча приложил карту к терминалу, и оплата прошла.
— Домой?
— Это не все, Соколовский. Магазинов здесь много, — заявила Люба. — Или ты против?
— Не против. Развлекайся.
Точно также Люба шиковала в следующем магазине, а затем я увидела, как ее начинают накрывать сомнения и что-то похожее на совесть.
— Наверное, хватит, — буркнула она.
— Что, сдулась? — поддел Руслан. — Ножки устали по магазинам ходить? Слабенькая ты.
— Я?
— Ты. Ну, раз тебе хватит, то…
— Вот еще! — фыркнула она. — Пригоняй грузовик, фуру, или что-то типа этого. Гулять так гулять!
Ну и парочка. Видимо, Руслану именно такая и нужна — колючая, вредная, с которой уж точно не соскучишься. Я ходила с ними по магазинам, но мне это быстро наскучило — Люба, пылая мстительностью, действительно скупала почти всё, что видела. А мне ведь тоже нужно сделать покупки — я наш дом украсить хочу.
Руслан и Люба были заняты друг другом, и это явно надолго. Я выскользнула из магазина, меня даже не заметили. Спустилась на первый этаж и прошла через галерею в мебельный гипермаркет. Отделы с бытовой техникой и мебелью я миновала — этим добром квартира Марата укомплектована как надо.
Закинула в корзину сине-розовые подушки. На слух сочетание цветов ужасное, но выглядят они стильно, и в интерьер впишутся отлично, разбавят его. Окна я измерила еще вчера, так что с выбором гардин долго мучиться не пришлось — мне надоели все оттенки серого, который царствует в нашей с Маратом квартире. Затем пришел черед светильников и ваз.
Коврик нашла именно тот, который в моих мечтах был — ворсистый, пушистый и красивущий. Плевать, что дешевка. А дешевизна по запаху ощущается. Вдохнула, размышляя, через сколько стирок этот китайский аромат удастся нейтрализовать, и в глазах потемнело.
— Боже, — прошептала, и услышала грохот.
— Девушка, все в порядке? Присядьте, — меня схватили за руку.
В глазах прояснилось — пока я токсикоманила над ковром, умудрилась разрушить выставленную на полу пирамиду из коробок с чайниками.
— Простите, — повинилась перед парнем-консультантом, придерживающим меня.
— Давайте к креслу вас провожу. Или вон стул в углу, где детская зона. Можете отдохнуть. Медпункт у нас тоже есть. Проводить?
— Нет-нет. Давайте я вам помогу, — наклонилась за коробкой, но была остановлена.
— Не стоит, это моя работа. Все в порядке.
— Еще раз простите, — выпрямилась, взяла свою тележку, и пошла дальше.
Свернутый коврик лежит сверху, давит своим запахом, и уже не кажется таким красивым. Но я все равно его куплю! Постираю раз десять, если понадобится, и кину рядом с нашей кроватью. Плевать на запах!
Головная боль накрывала меня все сильнее с каждым шагом, а в сумочке начал разрываться телефон — нужно было, все же, предупредить Руслана, куда я пошла. Другого брата Марата я бы поставила в известность, а Руслана, почему-то, нет. И ведь неплохой он мужчина, но первое впечатление, да и второе — сволочь, от того и я себя с ним так веду. Не очень красиво.
Остановилась, потянулась к сумочке, чтобы ответить на звонок, как меня дернули за руку, и затолкали в темный проход между стеллажами с садовой утварью.
— Что за… папа? — задохнулась я, развернувшись к «похитителю» лицом. — Господи! Папочка!
Прическа другая, излишняя худоба, но сейчас именно он стоит рядом — мой отец.
Глава 43
Места мало, все завалено коробками. Темно. Пахнет дешевым пластиком, но сейчас дурноты нет. Меня не тошнит, я дико рада. Ведь смирилась же, что папы нет. Правда, смирилась, устав от беготни в Рио от полицейского к полицейскому.
И вот он стоит передо мной. Здесь, на нашей родине. В обычном мебельном гипермаркете. Мой родной папа.
У нас не были приняты объятия, поцелуи, проявления нежности и любви. Но я сама не поняла как — бросилась отцу на шею, крепко-крепко обнимая его. Расчувствовалась, сердце грохочет в груди — это точно не сон, мне не кажется, папа жив. Он здесь. Я не одна больше. Не одна! А это безумно тяжело, оказывается — остаться одной на этом свете. Без мамы, без папы, без бабушек и дедушек. Тотальное одиночество — вот что меня терзало. Теперь ушло, растворилось. Папа здесь, со мной.
— Папочка, — всхлипнула, — наконец-то ты нашелся!
— Аль, — он погладил меня по волосам, — ну тише, тише…
— Ты… ты где был? — я отстранилась, шмыгнула носом. — Столько времени. Я искала тебя! Как ты здесь очутился? Я дома, в Рио, твой паспорт нашла, как ты без него сюда прилетел, а? Но я чувствовала почему-то, что если ты где-то и есть — то здесь, потому и вернулась.
Я говорила, перескакивала с фразы на фразу, забыв про логику. Гладила плечи папы, страшилась ответа, и не могла заткнуться — какое-то словесное недержание случилось. Столько репортажей видела о том, как люди пропадают: женщины в сексуальное рабство, а мужчины — на нелегальные стройки, рабские рынки. И папа так похудел, состарился… неужели и его это коснулось?!
