Вентидий на этом не остановился и очистил от парфян Киликию. Кроме того, он отправил Помпедия Силона во главе отряда всадников охранять Аманские Ворота на пути в Сирию. Но Помпедий не сумел выполнить поставленную задачу и был разбит парфянским военачальником Фарнапатом. Когда дело уже шло к полному уничтожению его отряда, прибыл с подкреплением Вентидий и кардинально изменил ход сражения. Почти все парфяне и их начальник Фарнапат погибли.
Все это, надо полагать, способствовало тому, что в конце 39 года до н. э. Пакор ушел из Сирии. Военные действия тем не менее продолжались во многих местах. Особенно упорное сопротивление римлянам оказывал остров Арадос. Вентидий дошел до Иерусалима и некоторое время стоял неподалеку от него лагерем, но осадить город не решился. Затем он пошел на север, где другие города, находившиеся в руках парфян, представились ему более легкой добычей, а у Иерусалима оставил отряд под командованием Силона. Зимовать Вентидий ушел в Каппадокию.
Ранней весной 38 года до н. э., когда Вентидий еще не был готов покинуть зимние квартиры, Пакор вернулся в Сирию. Ситуация в очередной раз перевернулась: над римлянами нависла угроза восстания местных народов, которые со всей очевидностью предпочитали иметь дело с парфянской администрацией, а не с римскими наместниками, которые драли с них три шкуры. Оказавшись в столь опасном положении, Вентидий решил действовать хитростью. Выяснив, что один из союзных римлянам местных правителей — Фарней из Киррестики — предательски сговорился с парфянами, Вентидий вместо того, чтобы его наказать, стал обращаться с ним так, будто полностью ему доверяет. Он принялся прикидывать при Фарнее различные варианты развития событий и говорил, что опасается такого варианта, какого на самом деле хотел больше всего. Фарней обо всем этом сообщал Пакору, и тот под влиянием этих сведений начал корректировать свои планы. Римляне, как он уверился, уповали на то, что парфяне пойдут через Зевгму по самому короткому пути, ибо тогда они смогут, расположившись на холмах, избежать обстрела парфянских лучников; если же он переправится через Евфрат ниже Зевгмы, то Вентидия ничего не спасет. Поэтому Пакор повел войска по длинному пути через Киррестику, причем сорок дней у него отняло строительство моста через широкий в этом месте Евфрат.
Это дало возможность Вентидию лучше подготовиться к сражению и быть на месте будущей битвы за три дня до подхода парфян. Он разбил лагерь на возвышенности около Гиндара, немного западнее реки Хафрин, и не стал мешать переправе парфян через Евфрат. Из этого они сделали вывод, что у него слишком мало сил, и едва ли не с ходу парфянская кавалерия атаковала римский лагерь. Но встречным ударом она была отброшена к холмам, а затем большей частью уничтожена римскими тяжеловооруженными воинами и пращниками. Решающим фактором стала смерть Пакора, после чего в парфянском войске началась паника, приведшая к беспорядочному бегству.
Свою версию событий дает Юстин, который утверждает, что в атаку пошли легионы Вентидия, нанесли парфянам поражение и стали их преследовать. Но тут Пакор увидел, что римский лагерь остался без защиты и напал на него с отрядом, который был при нем. Но Пакор не учел, что у римлян имеются резервы; они вступили в дело и уничтожили отряд Пакора. Как бы то ни было, часть парфян погибла при обратной переправе через Евфрат, другие бежали к царю Коммагены Антиоху, тестю Орода, который открыто встал на сторону парфян. Голову Пакора римляне провезли по всем мятежным городам Сирии, что, как утверждается, сильнейшим образом воздействовало на сторонников парфян и способствовало приведению их к покорности.
Римляне, судя по всему, очень высоко ценили Пакора. Иначе трудно объяснить, почему они посчитали, что его убийством смыли позор поражения при Каррах. Во всяком случае, они были уверены, что его смерть — это тяжелый удар по Парфии. Вероятно, так оно и было. Пакор был талантливым полководцем и энергичным правителем. Именно его усилиями, как утверждает Аммиан Марцеллин, Ктесифон стал лучшим образцом для «персидских» (то есть парфянских) городов, в него начался приток населения, а сам город был обнесен стенами и обрел греческое название.
Можно сказать, что с гибелью Пакора парфяне упустили последний шанс добиться успеха в борьбе с Римом. Не встречая после этого препятствий, Вентидий подчинил всю Сирию и стал последовательно наказывать сторонников парфян. Не все, впрочем, в этом прошло гладко, и не по вине Вентидия. Царь Антиох был осажден в своей столице Самосате и, чтобы как-то выпутаться из этого положения, предложил римлянам выкуп в тысячу талантов. Но Марк Антоний, который к этому времени достиг театра военных действий и очень хотел урвать хотя бы немного славы, это предложение отверг. Он отставил Вентидия от командования и лично продолжил руководить осадой, надеясь взять Самосату, когда из Иудеи подойдет Ирод с пехотой и конницей. Но на пути Ирода оказались парфяне, он задержался и прибыл на место, когда Антоний уже решил осаду снять, причем вместо обещанной Вентидию тысячи талантов он был рад получить от неуступчивого Антиоха хотя бы триста.
Что касается Вентидия, то он вернулся в Рим и в ноябре 38 года до н. э. отпраздновал триумф. Марку Антонию также был пожалован триумф, но так как он отсутствовал в Риме, празднование не состоялось.
В 37 году до н. э. Ирод, опираясь на помощь римлян, взял Иерусалим и стал царем иудеев. Антигон был пленен, доставлен в Антиохию и казнен здесь по приказу Антония. Вскоре после своего вступления на трон в 37 году до н. э. Ирод отправил к парфянам просьбу освободить бывшего первосвященника Гиркана, и парфянский царь Фраат IV, для которого Гиркан не представлял ни ценности, ни опасности, отпустил его в Иудею. Гиркан вернулся в Иерусалим, где прожил в почете до 30 года до н. э., когда дочь Александра, недовольная правлением Ирода, втянула его в направленные против царя тайные переговоры с набатейцами. Но Ирод заговор раскрыл, и Гиркан был казнен.
Гибель Пакора, которому Ород намеревался передать царство, очень сильно повлияла на уже немолодого царя и, возможно, ослабила его ум. У него было тридцать сыновей, но тем сложнее оказалось выбрать нового преемника. Ород предпочел Фраата, старшего из тех, кто имел право на трон Аршакидов. Как выяснилось впоследствии, он сделал крайне неудачный выбор.
Глава VI
Антоний и Армения
Фраат IV стал наследником престола в конце 38 года до н. э. и, не успев еще толком осмотреться в новом качестве, попытался отравить своего престарелого отца при помощи аконита. Но Ород II выжил, и тогда сын, улучив момент, задушил его. Затем, чтобы исключить угрозу своей власти, он разделался со своими братьями как потенциальными претендентами на трон, а спустя еще какое-то время покончил с теми представителями парфянской знати, которые не успели бежать в отдаленные города и даже в другие земли. Кое-кто даже отправился к римлянам — среди них был знаменитый богач Монес, один из парфянских военачальников в только что закончившейся войне с Римом. Явившись к Марку Антонию, Монес просил дать ему римских солдат, обещая без труда завоевать Парфию.
