После этого между римлянами и парфянами установился мир, который стал причиной исчезновения на какое-то время сведений о Парфии из римских источников. Поэтому даже о конце правления Вологеза I мы имеем довольно смутные представления; предположительно, оно завершилось в 79/80 году. Правда, известно, что в 66–67 годах Нерон начал готовиться к походу на кавказские Железные Ворота. Есть догадка, что его целью были аланы, но нельзя исключать, что император испытывал соблазн ударить по Парфии. Во всяком случае, на восток был переброшен XIV Парный легион, один из лучших в римской армии, и был набран новый I Италийский. Но смерть Нерона в 68 году нарушила эти планы, а последовавшая за ней гражданская война окончательно их похоронила.
Когда в конце 69 года Веспасиан вступил в борьбу за трон и объявил себя императором — уже четвертым с января, — Вологез решил вмешаться в события, происходящие в Римской империи, и предложил ему 40-тысячную парфянскую конницу. Письмо, которое парфянские послы привезли новоиспеченному императору, содержало следующее обращение: «Царь царей Аршак приветствует Флавия Веспасиана», в чем была, конечно же, серьезная претензия на перемены в парфяно-римских отношениях. Именно поэтому, вероятно, Веспасиан это предложение и отверг, хотя, может быть, он просто решил, что справится без посторонней помощи. В то же время он не отказался от союза с царями Сохемом из Эмесы и Антиохом из Коммагены, которые пришли к нему со своими войсками.
Впрочем, ответ Веспасиана Вологезу был выдержан в дружественном тоне, а чуть позже в Парфию и Армению он отправил посольства, дабы подтвердить мирные отношения с ними. Вологез ответил взаимностью, направив в 71 году по случаю римских побед над иудеями сыну и наследнику Веспасиана Титу вместе с поздравлениями золотую корону.
Правда, в 72 году прочный, казалось бы, мир едва не был нарушен. Луций Цезенний Пет, вновь оказавшийся на востоке, теперь уже как наместник Сирии, сообщил Веспасиану, что царь Коммагены Антиох IV и его сын Епифан, до этого лояльные Риму, замышляют с Вологезом антиримский союз. Трудно сказать, насколько это соответствовало действительности, но в Риме всполошились. Такой поворот событий не сулил империи ничего хорошего: в этом случае парфяне получили бы базу для наступления на Сирию и Киликию, к тому же вблизи столицы Коммагены Самосаты находилась одна из наиболее удобных на Евфрате переправ. Поэтому Пету был направлен приказ пресечь поползновения Антиоха, и он выступил в поход с X «Легионом из пролива» при поддержке союзных отрядов Аристобула из Халкиды и Сохема из Эмесы.
Наступление Пета застало Антиоха врасплох, и он, забрав жену и младших детей, оставил свою столицу, позволив римлянам овладеть ею без боя. Похоже, Антиох вообще не хотел воевать и желал все уладить миром. В то же время его сыновья Епифан и Каллиник, наскоро набрав небольшое войско, выступили против римлян. Состоялось сражение, которое длилось весь световой день и закончилось только из-за темноты, чтобы утром, как все думали, возобновиться, поскольку ни одна из сторон не сумела одержать победу. Но на рассвете коммагенское войско обнаружило, что Антиох бежал. Не желая далее биться за дело беглеца, коммагенцы стали переходить на римскую сторону. В конце концов при Епифане и Каллинике остались всего лишь человек десять охраны, и им пришлось искать защиты у Вологеза.
Парфянский царь гордых царевичей принял, но затем, видя в них только повод к ухудшению отношений с Римом, выдал их Веспасиану. Антиох также попал в руки к римлянам, которые отнеслись к нему с достаточным уважением. Свергнутого царя поселили в Спарте, предоставив ему содержание, которое позволило ему жить соответственно царскому достоинству. Что касается Коммагены, то ее, как и Малую Армению, римляне присоединили к империи в качестве провинции. Именно это, возможно, и было главной целью похода Пета. Веспасиан здесь ничего нового не изобрел: он лишь продолжил политику поглощения приграничных царств, которую начал Тиберий.
Число легионов, постоянно дислоцированных на востоке, постепенно росло. Правда, V Македонский легион был возвращен в начале 71 года в Мёзию. Но зато в Сирии и присоединенной к ней Коммагене в 72 году стояли III Галльский, IV Скифский и VI Железный, в Иудее обосновался X «Легион из пролива», в Каппадокии, Малой Армении и Галатии, где, судя по всему, в начале правления Веспасиана легионов не было, теперь находились XII Молниеносный и, возможно, XVI Стойкий Флавиев.
Примерно в это время в Парфию с севера вторглись аланы, обитавшие на территории близ Азовского моря. Договорившись с царем Гиркании, они прошли через Железные Ворота Кавказа и оттуда в Мидию Атропатену, правитель которой, брат Вологеза I Пакор, был вынужден оставить свое царство. Бегство его было, очевидно, столь спешным, что ему не удалось увезти свой гарем, и он достался аланам; позже Пакор выкупил у них жену и наложниц. Овладев Мидией Атропатеной, аланы не успокоились и напали на Армению, наголову разбив ее войско, а царя Тиридата чуть-чуть не захватили в плен: аланский воин накинул ему на шею аркан, который Тиридат в последний момент перерубил мечом. Разграбив Армению, аланы удовлетворили свой аппетит и повернули назад.
Впрочем, они продолжали угрожать Парфии, и в 75 году Вологез даже просил Рим оказать помощь в борьбе против аланов, но Веспасиан ему в этом отказал, чем немало испортил с парфянами отношения, и так уже готовые пойти трещинами после вторжения римлян в Коммагену. Но римляне и сами, надо полагать, ощущали угрозу, исходящую от аланов, и отслеживали их передвижения. Не случайно римское войско находилось у одного из перевалов Кавказа, и тогда же по указанию Веспасиана было оказано содействие царю Иберии Митридату в укреплении его столицы Мцхеты.
Все эти меры в равной степени могли быть направлены как против аланов, так и против парфян. О том, что с парфянами далеко не все складывалось гладко, говорит факт получения в 76 году Марком Ульпием Траяном, отцом будущего императора, знаков отличия за какую-то неведомую нам победу над парфянами.
Глава IX
Парфия в свете торговых отношений
и данных античной литературной традиции
За сто лет, события которых описаны в последних четырех главах, произошли важные перемены в экономике и торговле, которые не могли не оказать влияния на жизнь Парфии. Богатство Рима росло, соответственно увеличивалась и его склонность к роскоши, спрос на которую удовлетворялся редкими, а потому особенно желанными товарами с Дальнего Востока. Но все дороги Великого шелкового пути, по которому они доставлялись, либо проходили непосредственно через территорию Парфии, либо контролировались парфянами. Соответственно, таможенные пошлины, которыми облагались торговые караваны, обогащали парфянскую казну, что дало возможность Тациту сравнить ее с казной Рима.
Разумеется, что имелся соблазн пойти в обход Парфии, дабы эти пошлины не платить. Однако суммы, взыскиваемые парфянским правительством, хотя и были высоки, не могли сравниться с поборами мелких царьков, которые возникали со своими отрядами чуть ли не через каждые несколько километров. Так что караванщикам приходилось, скрепя сердце, платить сильной централизованной власти, которая взамен обеспечивала какую-никакую защиту от разного рода шаек.
