Лошади лучших пород, очевидно, поставлялись в боспор-скую армию царской конюшней, где им могли обеспечить необходимые хороший уход и кормление. Судя по надписи 234 года, управляющий ею занимал достаточно высокое положение при дворе. Можно предположить, что на Боспоре, как и в царстве Селевкидов, существовали конные заводы, где содержались племенные животные, жили объездчики лошадей и люди, обучавшие обращению с тяжелым всадническим вооружением (Strab. XVI, 2,10). В этом отношении представляет интерес тамга царя Риметалка (131/132-153/154 годы) на пантикапейском надгробии Атты, сына Трифона. Она изображена на лопатке лошади, видимо, полученной из царского табуна. Высокая стоимость хороших лошадей и тяжелых доспехов лишала малоимущие слои возможности служить в катафрактарной коннице. Тацит, описывая сарматских катафрактариев, отмечает, что тяжелые панцири «носят все вожди и знать» (Тас. Hist. I, 79).
Возрастание роли тяжелой кавалерии в боспорской армии привело к ряду изменений в конском снаряжении. Конская узда этого времени включала затылочный, налобный, наносный, подбородочный и нащечные ремни. Для нее характерны удила, по конструкции близкие более ранним сарматским, но несколько усовершенствованные. Такие удила включали грызла, заканчивающиеся прямоугольными рамками, и двукольчатые псалии, позволявшие усилить воздействие на лошадь. Это достигалось за счет крепления нащечного ремня к верхнему концу псалия, а повода — к нижнему. Таким образом, при натягивании повода грызла давили не только на углы рта, но и на всю нижнюю челюсть лошади, вынуждая ее быстрее подчиняться всаднику, что очень важно в условиях быстротекущего конного боя. Подобный способ крепления повода мы видим на известном граффито с изображением катафрактария из города Дура-Европос на Евфрате, в римской провинции Сирия.
Помимо быстрого управления для тяжеловооруженного всадника важно было удержаться на коне при столкновении с противником. Ведь стремена — это достаточно позднее изобретение: впервые они появились в Северном Китае и Корее не ранее IV века н. э. Видимо, выходом в данной ситуации стало усовершенствование конструкции седла, позволявшего обеспечить устойчивую «глубокую» посадку, необходимую для нанесения копейного удара. Создание такой конструкции с использованием деревянной основы, очевидно, следует связывать с центральноазиатским регионом. Не остался в стороне от этого процесса и тесно связанный с кочевым миром Боспор, что наглядно демонстрируют памятники изобразительного искусства римского времени. Так, на верхнем рельефе мраморной стелы сыновей Панталеонта из Горгиппии начала I века н. э. перед всадником изображен слегка загнутый внутрь передний выступ седла с выделенным рельефным валиком краем. На нижнем рельефе присутствуют кони с седлами, имеющими вертикальные выступы и слегка выпуклую поверхность. При этом у первого коня из-под седла свешивается попона со схематично переданными складками. Ближайшей аналогией в данном случае являются массивные парфянские седла с вертикальными передними и задними выступами, известные по терракотовым статуэткам и рельефу рубежа нашей эры в храме Баалшамина в Сиа. Еще один восточный тип седла, засвидетельствованный для Боспора на некоторых фресках и надгробных стелах, — седло в виде вогнутой подушки с приподнятыми округлыми выступами. Оно могло использоваться как всадниками в облегченном доспехе, так и легкой конницей для маневренной стрельбы из лука, что в полной мере демонстрирует гравированный рисунок серебряного сосуда I века н. э. из Косики, а также парфянский граффито того же времени из Старой Нисы. Из «квадратного зала» Старой Нисы происходит и фрагмент росписи батального фриза, получивший название «Беглец»: безбородый юноша со щитом, утыканным стрелами, сидит в седле с роговидными выступами, под которым попона голубого цвета.
Сходный тип седла с «рогами» использовался и в римской кавалерии, возможно, уже со времени военных конфликтов с Парфией. Он давал хорошую поддержку для основания спины и бедер всадника, компенсируя отсутствие стремян. Предпринятая П. Коннолли реконструкция кожаного римского седла из Валькенбурга (Голландия), имевшего в основе деревянный каркас с набивкой, продемонстрировала на практике удивительно высокую эффективность «рогов». Они обеспечивали большую устойчивость в момент копейного удара и позволяли не испытывать неудобства в применении длинного меча или лука. Все это повышало возможности воина в условиях конного боя. Даже при отсутствии стремян он мог чувствовать себя в седле достаточно уверенно и, в случае необходимости, далеко отклонять в сторону корпус и руки, держащие оружие. Для придания таким седлам большей жесткости «рога» могли быть дополнительно укреплены повторяющими их форму бронзовыми пластинами, подобными найденным в римской крепости конца I века н. э. в Ньюстиде (Шотландия). Интересно отметить, что упомянутой реконструкции П. Конноли почти полностью соответствуют седла, изображенные на постаменте мраморного надгробия из некрополя Горгиппии.
Впрочем, большинство боспорских рельефов с изображениями всадников, начиная со второй половины I века н. э., демонстрируют своеобразный местный тип «глубокого» жесткого седла с довольно массивной передней частью, завершавшейся ярко выраженными округлыми выступами, загнутыми внутрь по форме бедра и защищавшими нижнюю часть туловища воина. Сзади седло снабжено вертикальными выступами или задней лукой, которая наиболее детально показана на фрагменте надгробия I–II веков н. э. из собрания Темрюкского музея и терракотовой статуэтке всадника из слоя III века на поселении Артезиан. Крепилось седло с помощью нагрудного и подхвостного ремней, иногда украшенных фаларами, и подпруги. Для снаряжения более многочисленной легкой конницы применялись и мягкие седла с уже рассмотренной системой крепления. Довольно часто в задней части боспорских седел имеются три свешивающиеся ленты, очевидно, из кожи, которые были либо просто декоративным элементом, либо использовались как тороки для закрепления груза.
Средством защиты лошадей могли служить кожаные покрывала, подобные упоминаемым Аммианом Марцеллином в описании персидской конницы в битве 363 года при Ктесифоне (Amm. Marc. XXIV, 6, 8). Впрочем, боспорские панцирные всадники для обеспечения большей маневренности в бою могли просто не надевать на коней защитные попоны.
Пехота
Как и конница, боспорская пехота делилась на тяжелую и легкую, объединявшуюся на поле сражения в рамках отдельных отрядов. При этом воины в защитном доспехе, видимо, выдвигались в передовую линию. При всей условности изображения именно так можно расценивать фрагмент росписи пантикапейского склепа, открытого в 1872 году. Здесь представлен на марше небольшой военный отряд. Слева трое пехотинцев с плоскими овальными щитами, каждый из них держит в правой руке два копья одинаковых размеров. Далее тяжеловооруженный воин с аналогичным комплектом наступательного вооружения, дополненным каркасным шлемом и длинным, до колен, чешуйчатым панцирем поверх кафтана красноватого оттенка с длинными рукавами. У всех этих воинов короткие мечи находятся справа на манер римских гладиусов, и это не единственная деталь такого рода, демонстрирующая римское влияние на военное дело Боспора. Обращает на себя внимание следующий момент: во главе отряда шествует облаченный в защитный доспех знаменосец, на ногах которого зеленые штаны и мягкие белые сапожки. В руках он держит вексиллум — войсковой штандарт в виде копья с прикрепленным к перекладине прямоугольным куском материи с кистями, то есть внешне он напоминает православную хоругвь. Такие «знамена», выполнявшие две основные функции — сакральную и тактическую, — использовались в римских вспомогательных войсках в качестве знака когорты. Единственный вексиллум, дошедший до наших дней, хранится в Государственном музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина. Он датируется первой половиной III века н. э. и происходит из Египта, где уникальные климатические условия обеспечивают прекрасную сохранность многих древних изделий из органических материалов. Это льняное полотнище алого цвета размерами 53 на 51 сантиметр, на котором изображена богиня победы — Виктория, стоящая на земном шаре. Правой рукой она протягивает лавровый венок, а в левой держит пальмовую ветвь. Обычно такие штандарты увенчивались металлическим навершием в виде бронзовой фигурки орла или животного — покровителя данной воинской части.
