Слева изображен сраженный насмерть сарматский конный воин, голова которого склонилась на правое плечо, а из рук выпало сломанное копье не меньших размеров, чем у его победителя. Судя по рисунку Ф. И. Гросса (позже часть фигуры была уничтожена грабителями), он одет в длинную подпоясанную в талии рубаху, узкие штаны зеленоватого оттенка и белые сапоги. На голове шлем с нащечниками, подвязанными под подбородком. Ниже сохранилась деталь изображения, которую можно трактовать как стоячий ворот.
Единственной аналогией для рассмотренных батальных сцен в боспорском искусстве является рельеф на обломке надгробия I–II веков из некрополя Нимфея. Он наиболее близок к сюжету поединка всадника с пешим варваром из «Стасовского склепа». На нимфейской стеле изображен мчащийся вправо конный боспорец в развевающемся за плечами коротком плаще. Левой рукой, держащей узду, он поднял коня на дыбы, а правой с дротиком замахнулся на поверженного врага с коротким мечом и щитом. За всадником наполовину видна фигура оруженосца с длинным копьем в руках. Можно упомянуть также реверс медной монеты Рескупорида II. Здесь изображен скачущий вправо всадник с длинным копьем, а под ногами его лошади помещена миниатюрная фигура пораженного, на падающей лошади, но еще сражающегося противника, с головой в яйцевидном шлеме и корпусом, откинутыми назад.
Глава 4
Система обороны границ государства
Рубежи обороны
Границы, которые защищали боспорцы, были весьма размытыми в степных районах Крыма и Прикубанья. Основная же территория царства площадью более 2000 квадратных километров и населением около 250 000 человек разделялась на шесть известных нам из надписей военно-административных округов: Царская область (Пантикапей и прилегающие земли), Феодосия с округой, Танаис и земли в дельте Дона, Остров с центром в Фанагории, Горгиппия в Синдике и область аспургиан.
Первой линией обороны боспорских владений могли быть небольшие крепости и сторожевые посты, выдвинутые в горные и степные районы. К их числу на западной границе можно отнести Кутлакскую крепость в 60 километрах к юго-западу от Феодосии и однотипные двухкамерные постройки площадью 110–200 квадратных метров с мощными стенами, располагавшимися в 3,5–5 километрах друг от друга в окрестностях пограничного боспорского городка Баты на восточных рубежах. Второй линией, носившей уже сплошной характер, служили валы предшествующего времени, продолжавшие использоваться в римский период. Страбон сообщает, что боспорский царь Асандр «построил на перешейке… поблизости от Меотиды стену длиной в 360 стадий (около 64 километров. — Авт.) и воздвиг на каждую стадию по 10 башен» (Strab. VII, 4, 6). С учетом имеющихся данных есть основания полагать, что в этот период были обновлены и усилены три древних земляных вала на Керченском полуострове: Арабатский (от берега Азовского моря к западу от Арабатской стрелки до Феодосии) длиной около 25 километров, Узунларский (от Азовского моря до Узунларского озера) — около 32 километров и, возможно, часть Тиритакского вала в северо-восточной части Керченского полуострова. В сумме эти цифры близки к данным, приведенным Страбоном.
Грандиозные фортификационные работы вряд ли были предприняты ранее конца 40-х годов I века до н. э., когда положение Асандра на Боспоре окончательно упрочилось. Масштабы не должны нас смущать. При наличии опытных военных инженеров и организованной рабочей силы в виде нескольких тысяч солдат их возможно было осуществить в достаточно сжатые сроки. Наиболее близким по времени примером, связанным с практикой римской армии, является возведение в 58 году до н. э. 10000 легионерами Цезаря вала высотой 4,8 метра и рва на протяжении 28 километров всего за 18–20 дней, чтобы воспрепятствовать продвижению гельветов в пределы Нарбонской Галлии (Caes. De bello Gall. 1.8). В западной части Боспорского царства подобная задача упрощалась благодаря наличию уже существовавших сооружений и отсутствию спешки в работе. Что касается башен, которыми были усилены валы, то на строительство даже мощной башни затрачивался месячный труд 10–50 человек. Единственная из полностью исследованных башен Узунларского вала выглядит достаточно скромно. Прямоугольная постройка, возведенная на материковой скале, имела размеры 10,4 на 12,8 метра при толщине стен 1,2–1,9 метра, что позволяет реконструировать здесь несколько этажей общей высотой 9-10 метров.
Перед Узунларским валом на протяжении 50–60 километров имелась практически лишенная поселений «мертвая зона», на преодоление которой потенциальный противник должен был затратить не менее одного-двух дней. То же самое было перед римскими пограничными линиями (лимесом), где запрещалось селиться варварам.
В пределах основной территории царства располагались, если позволяли особенности местности, отдельные укрепленные районы, иногда довольно большие по площади. В качестве примера можно указать на район азовского побережья Керченского полуострова и острова, образованные нижним течением Кубани. Дороги и наиболее важные со стратегической точки зрения пункты контролировались хорошо укрепленными крепостями, игравшими одновременно роль опорных пунктов для защиты прилегающей сельской округи. При их возведении, как правило, максимально использовались особенности природного рельефа, прежде всего удобные для обороны холмы и мысы.
Ряд городов, особенно центры военно-административных округов, имели собственную мощную фортификационную систему. Внешний вид крупных крепостей, очевидно, соответствовал изображениям, появляющимся на боспорских монетах с конца I века н. э., где представлены ворота с арочным завершением и фланкирующие их башни из прямоугольных каменных блоков.
Боспорские монеты I–II веков с изображением крепостей
(по П. О. Бурачкову)
Судя по тому, что укрепления вдоль рубежей государства находились не так уж далеко друг от друга, все они были связаны между собой и в конечном счете со столицей световой или дымовой сигнализацией. При вторжении врагов практически в течение суток могли быть мобилизованы значительные военные силы, а подразделения регулярной армии и отдельные гарнизоны вполне были способны оказать необходимую помощь друг другу. В любом случае нападению противостояла глубоко эшелонированная оборона. Так или иначе, «наблюдается любопытное соединение римской идеи стратегической обороны и тактических приемов и конкретных рекомендаций по фортификации, выработанных еще эллинистическим миром».
Поддержание в постоянной боевой готовности существующих линий укреплений и опорных пунктов было единственно возможным способом обеспечить достаточно эффективную оборону государства без содержания большой постоянной армии.
Крепость Илурат
Илурат, расположенный в 17 километрах к юго-западу от Пантикапея, — прекрасный образец боспорской крепости первых веков нашей эры. Этот археологический памятник в силу исключительной для Боспора сохранности всех элементов оборонительной системы заслуживает особого внимания. Того, кто попадает сюда в первый раз, поражает грандиозность сохранившихся мощных стен и башен. Они высятся на пологом скалистом плато высотой до 45 метров, круто обрывающемся вниз, где протекает небольшой ручей, впадающий в Чурубашское озеро, в древности бывшее морским заливом. Значительный перепад высот скальной поверхности в пределах оборонительных стен, составляющий около 15 метров, не смутил древних строителей. В процессе застройки городской территории они создали несколько искусственных террас высотой от 0,6 до 2 метров. Извлеченный здесь камень использовался для строительства. Оборонительные стены на северо-западе и северо-востоке следуют рельефу местности, а с напольной стороны пересекаются под прямым углом. Максимальная площадь застройки Илурата к середине III века н. э. составила около 3 гектаров.
