Книга Средневековый Восток, страница 8. Автор книги Леонид Васильев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Средневековый Восток»

Cтраница 8

Собственно, все это неудивительно. Если в период первых четырех халифов управление находилось в руках местных властей и велось в основном на греческом и персидском языках (ведь это были земли, отвоеванные у Византии и Ирана), то с Омейядов, правда не сразу, ситуация начала меняться. Арабский язык повсюду вводился в делопроизводство. Он был единственным в сфере науки, образования, литературы, религии, философии. Быть грамотным и образованным значило говорить, читать и писать по-арабски. Это касалось практически всех жителей халифата, всех мусульман. Исключение делалось только для небольших все еще сохранявшихся анклавов христиан и рассеянных по халифату иудеев — те и другие считались почти родственниками мусульман, уважительно, вначале во всяком случае, именовались «людьми писания» и пользовались определенными правами и признанием.


Средневековый Восток

Важнейшей особенностью халифата и вообще всех исламских стран вплоть до наших дней является неотъемлемая слитность религии и политики. Ислам никогда не был хоть сколько-нибудь отделен от государства и тем более не противостоял ему. Напротив, ислам всегда был идейно-институциональной основой, сутью исламского государства. Это в немалой степени способствовало усилению власти омейядских халифов, как религиозной, так и светской.

Верховным собственником всех земель халифата было государство; формально собственником считался Аллах, но от его имени всем распоряжался халиф. Вновь завоеванные территории были разделены на наместничества, одним из которых стала и Аравия. Пять наместничеств с центрами в Ираке, Аравии, Египте, Закавказье и Западной Африке управлялись всевластными эмирами, которые, хотя и подчинялись центру, были фактическими хозяевами в своих эмиратах, ведали их финансами и армией.

Все земли обрабатывались крестьянами, которые за небольшими исключениями выплачивали государству строго установленную норму ренты-налога. В казну халифа, а затем и эмиров стекались также доходы от пошлин, которые взимались с городского населения; туда же поступала пятая часть от всей военной добычи, за счет чего нередко выплачивались пенсии обедневшим потомкам пророка (сейидам) и его сподвижников.

Важно иметь в виду, что существовавшие в халифате принципы и нормы землепользования и налогообложения не были незыблемыми. Так, например, хозяева условных владений, обычно передававшихся по наследству от отца к сыну (при условии, что сын наследует должность отца и служит, например, в качестве офицера), стремились превратить их в неотчуждаемую собственность. С другой стороны, государство твердо стояло за то, чтобы сохранить за собой право распоряжаться этими условными владениями. Нестабильным было и положение мусульман-неарабов. Вначале всех их освобождали от хараджа и джизии, но со временем то одну, то другую из этих форм выплат заставляли платить вновь. Эти чувствительные для населения халифата колебания нередко служили поводом для народных восстаний.

Именно такого рода недовольством воспользовались враги Омейядов, сгруппировавшиеся в середине VIII века вокруг влиятельного рода Аббасидов, потомков дяди пророка Аббаса. Опираясь на недовольство иранцев, Аббасиды спровоцировали в 747 году в Хорасане восстание, во главе которого встал бывший раб Абу Муслим. Восставшие, среди которых было немало шиитов [4], вели успешные сражения с войсками Омейядов, но плодами их успехов воспользовались Аббасиды, представитель которых в конце 749 года был провозглашен халифом.

Халифат Аббасидов (750—1258)

Аббасиды стали господствовать почти над всей территорией халифата. Лишь в Испании бежавший туда один из Омейядов создал независимый Кордовский эмират, впоследствии тоже ставший халифатом. Но власть Аббасидов не была прочной. Уже с первых десятилетий существования их халифата стало ясно, что зенит политического могущества арабов позади. Новых походов Аббасиды практически не предпринимали; их сил едва хватало на то, чтобы сохранить завоеванное. Но и с этой задачей они справлялись плохо: начиная с IX века от халифата одна за другой стали отпадать его части, правители-эмиры которых становились независимыми государями, в лучшем случае (да и то если они не были шиитами) признававшими сакральный авторитет и сюзеренитет халифа.

Как это ни парадоксально, но политическое ослабление могущества арабов по времени совпало с наивысшим взлетом арабо-мусульманской культуры, как духовной (расцвет догматики ислама, исламского права, литературы, философии, науки), так и материальной (развитие ремесел и торговли в процветающих богатых городах, успехи в мореплавании и др.). Выступив преемником древних эллинистических, римско-христианских и персидских традиций, впитав в себя наследие высокоразвитой городской культуры недавнего прошлого, исламский халифат способствовал ирригационному строительству и освоению новых земель, развитию агротехники и выращиванию новых сельскохозяйственных культур, расцвету городов и торговли. Конечно, ислам при этом оставался исламом, то есть религией довольно жесткой, а в некоторых аспектах и фанатично-нетерпимой. Но нельзя забывать, что распространение исламского по сути своей образования на широкой территории от Испании до Китая способствовало увеличению количества грамотных и образованных людей, росту культурного стандарта. Разумеется, речь идет о восточном стандарте — уважения к человеку, к правам и достоинству личности ислам с собой не нес. Вместе с тем не следует забывать, что в сфере высокой теории, преимущественно в форме богословских споров, в халифате шли оживленные диспуты по многим серьезным проблемам — о божественном предопределении и свободе воли, например. Видные мусульманские интеллектуалы-улемы энергично занимались географией, медициной, историей, не говоря уже о привычной для традиционного Востока поэзии и т. п.

В управлении государством Аббасиды, в жилах которых текло немало иранской крови, возродили административную систему персов, выдвинув на авансцену политической жизни, в частности, должность великого везира (визиря), наделенного огромными полномочиями. Везиру подчинялись центральные ведомства-диваны и весь разветвленный административно-бюрократический аппарат. Только просвещение и суд были целиком выведены из сферы его компетенции — здесь заправляли духовные лица во главе с судьями-кади.

Особое место в халифате Аббасидов заняла армия. Она сильно видоизменилась. На смену воинам-арабам из числа кочевников-бедуинов пришла намного лучше организованная наемная армия, в которой важную роль стали играть профессиональные воины из числа хорасанцев, берберов, а затем тюрок. Главное место в военной иерархии заняла гвардия халифа, составленная из рабов-гулямов (мамлюков). Привезенные издалека в детском возрасте, купленные либо полученные от покоренного населения далеких окраин в форме налога «кровью», оторванные от корней и лишенные связей в Багдаде, юноши из тюрок, кавказцев и славян воспитывались в духе абсолютной преданности халифу, от милостей которого зависели их благосостояние и даже немалые привилегии. Вначале глубоко преданная халифу, эта гвардия вскоре, однако, почувствовала свою силу и стала не только навязывать правителям свою волю, но и подчас свергать тех, кто был ей неугоден, а то и возводить на трон собственных предводителей.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация