– Да-а-а, конечно, – подхватила Рита. – Четвертый день родео отведен для соревнований любителей. Хотите, я запишу вас, можете немного попрактиковаться, скажем… в стрельбе по мишеням?
– О, это было бы здорово! – оживилась Беннингем. – Синьор Верде, научите меня парочке приемов с лассо?
– С удовольствием, как только вернусь из города. Мне надо съездить к исповеднику за… – он замялся, взглядом умоляя Риту о помощи.
– На исповедь, – подсказала Рита.
– О, не думала, что вы такой примерный прихожанин, Диего, – удивилась Кэрол.
– Знаете, Кэрол, как нелегко приходится свободному асконскому мужчине? Я чувствую, что грехи отягощают мою душу и мешают в соревнованиях. Думаю, только исповедь поможет мне победить.
Диего прижимал руку к сердцу и смотрел так проникновенно! Однако Кэрол, судя по ее улыбке, не слишком доверяла версии про исповедь.
– Кэрол, – гранд Персиваль вышел на террасу уже одетый и застегнутый на все пуговицы. – Доброе утро! Мы будем завтракать? Доброе утро, синьорита Ортега, синьор Верде. Как поживаете?
– Как раз собиралась пригласить вас к завтраку, – Рита утащила гостей в столовую, откуда пахло восхитительными уэвос ранчеррос – яичницей с мясным фаршем, овощами и острым перцем.
Диего помог Марко добрести до его домика, ругая неизвестного зверя на чем свет стоит:
– Мой лучший вакеро травмировал ногу, когда приз родео ускользает у нас из рук! По ранчо бродит какая-то непонятная тварь! Еще и любопытные туристы путаются под ногами. Ты видел этого гранда? Еще шубу бы нацепил. Эта девчонка Кэрол слишком хороша для него!
Глава 15 Я за тобою следую как тень
Дорога к кладбищу, пыльная и пустая, пролегала между двумя рядами старых кипарисов. Они давали слабую тень, но девушка в черном платье, с закрытым вуалью лицом не замечала ослепительно жаркого солнца, целеустремленно шагая вперед. Она бережно прижимала к груди белые розы, не обращая внимания на то, что шипы уже искололи нежные ладони. Эта боль – ничто. Селена Вега страдала, как героиня самого великого романа о любви, и торопливо ставя ножки в дорогих туфельках на пыльные булыжники, думала о том, что такие возвышенные чувства дано пережить не многим.
Никто не понимал ее – ни родители, ни друзья, даже Соледад. Теперь уже не важно. Слишком поздно, чтобы она переменила решение. Слишком долго она страдала....
Под ногу попал камушек, больно надавив сквозь тонкую подошву и Селена невольно ахнула. Нет, она будет мужественной, ее не остановят такие мелочи. Она решилась!
При мысли о том, как она одинока и несчастна, на глаза навернулись слезы. Селена смахнула их со слабой улыбкой. Мигель сейчас обнял бы ее, утешая, заглянул в глаза, называл бы своей ниньей! Самый лучший, самый красивый, самый талантливый – ее Мигель!
Селена всхлипнула и едва не выронила розы.
Мигель Родригес был звездой единственной школы Сан-Висенто. Красавчик с кудрявой челкой, всегда с гитарой, всегда улыбается, всегда в окружении друзей. Все девчонки сходили по нему с ума. Селена долго не позволяла себе думать о музыканте. Ну и пусть его песни распевает вся школа, а подружки дерутся, выясняя кому Мигель улыбнулся. Она – дочь комиссара, ее мать – внучка барона д’эль Эрмосо, а отец Мигеля всего-навсего искусник, делает часы и смешные механические игрушки. Хотя Родригесы принадлежат к узкому кругу семей-потомков основателей города, она ни разу не видела никого из них на светских раутах матери.
Но все изменилось в один момент. В тот день она сидела в тени и читала «Ромеро и Джулию». Большая перемена внезапно оказалась очень большой – учитель литературы заболел, и урок отменили. Ученики дурачились, шумели и смеялись, а она ничего не замечала – она была Джулией, ее возлюбленный Ромеро стоял у нее под балконом и…
– Ты любишь эту книгу? – Мигель уселся рядом, не спрашивая позволения, и заговорил так непринужденно, точно продолжил начатый разговор. – Я тоже. Вот эта сцена, где Ромеро смотрит на нее снизу, его глаза сияют любовью, и говорит, что она так прекрасна, затмевая луну своей красотой.
Селена была поражена. Мигель так тонко чувствовал, так хорошо понимал, почему Селене нравится история любви несчастных Ромеро и Джулии. Они проговорили весь урок и потом каждую переменку искали возможности хотя бы улыбнуться друг другу.
На следующий день на своей парте Селена нашла белую розу и оглянувшись, увидела улыбку Мигеля. Ее сердце подпрыгнуло и затрепетало встревоженной птичкой.
Его вызвали к доске, и проходя мимо, Мигель уронил ей на колени записку. Селена развернула – и почувствовала себя Джулией на балконе!
" Твоя улыбка освещает день,
Ты вместо солнца для меня восходишь.
Не замечая, мимо ты проходишь,
Я за тобою следую как тень."
После уроков они гуляли вдвоем и он пел ей под гитару. Счастливая Селена прибежала домой с пылающими щеками и блестящими глазами. Ее остановил отец.
– У девушки из хорошей семьи должны быть соответствующие устремления. Подумай, чего ты хочешь от будущего? И не трать свое время на тех, кто тебя не достоин. Этот мальчишка Родригес нам не ровня. Пусть поет свои песенки, такая красавица как ты этого достойна. Но не давай ему повода думать, что вы – друзья, или нечто большее. А я прослежу, чтобы он знал свое место. Мои ребята вправят ему мозги.
Селена не поверила, что отец что-нибудь ей станет запрещать. Она была его любимицей, он как глина в ее руках, она всегда получала от папы все, что хотела. И когда Мигель на другой день не пришел в школу, она и не подумала связать это с отцовским предупреждением. Однако красноречивые следы побоев на лице Мигеля, хорошо заметные и через несколько дней, ее потрясли. Как и слова: «Я не отступлюсь от тебя, нинья. Если только ты сама этого не захочешь».
С этого момента их встречи стали тайными. Мигель дружил с Хоакином, сыном Дона Гарсии. Хоакин был старше, поэтому вел себя независимо и часто загадочно. С Мигелем их объединяла музыка, они часто играли с компанией мариачи на праздниках. Мигель подрабатывал выступлениями, Хоакин демонстративно отказывался от денег – отец ему не позволил бы так унизить имя Гарсия. Одно дело будущий Дон, который в свободное время играет для симпатичных девчонок, и другое – бедняк-мариачи.
Селена знала, что Хоакин пытается ухаживать за ее старшей сестрой, и стала превозносить его красивую фигуру, смелый дерзкий нрав, хороший вкус. Может быть, дело было в этом, а может быть, Хоакин наконец сумел найти путь к сердцу Соледад, но теперь сестры сбегали из дома вдвоем под любым предлогом и гуляли вместе с Хоакином и Мигелем в районах, куда не совались патрульные из комиссариата. Эти места контролировал Гарсия, и его сын служил всей компании пропуском.
Мигель верил, что сможет преодолеть разрыв между их семьями и однажды войдет в дом Густаво Вега желанным гостем чтобы попросить руки Селены. Он хотел отправиться на войну, ведь его брату удалось стать капитаном, уважаемым человеком и совсем не бедным. Но брат не поддержал его начинаний. Несколько недель Мигель ходил мрачный и даже его песни стали грустными.
