– Но это же совершенно не так! – исповедник не знал что и думать.
– Тяжело нам, одиноким асконцам, верно? – подмигнул Диего. – Пока не появится та единственная, которая завладеет сердцем навсегда, столько испытаний выпадает на нашу долю!
– Вы считаете, что сможете любить одну женщину всю жизнь? – недоверчиво спросил Энрике.
– Вы обижаете меня, падре, – покачал головой Диего. – Скажу вам больше. Эту женщину я уже встретил. И когда я завоюю ее сердце, а это случится непременно, все остальные синьориты станут для меня не более, чем сестрами.
Энрике ничего не ответил, только сильнее сжал поводья. Кажется, он понимал, кого имеет в виду Диего Верде и совершенно не одобрял. Только не имел никакого права хоть как-то помешать ему ухаживать за Анитой Моретти…
Хозяйка ранчо, Рита Ортега только что вернулась из корраля, и сидела на ступенях дома в запыленной одежде, поглаживая рыжего кудрявого пса. Ее усталая, искренняя улыбка подбодрила Энрике. Приглашение на обед тоже обрадовало исповедника, совершенно выбитого из сил тяжелой работой. Создавать плетения в таком месте, где до Источника не дотянуться, и энергию приходится собирать по крохам, во всех смыслах полагаясь на божественную милость – то еще испытание.
В столовой за большим столом собрались хозяйка, гости и даже прислуга. Рита не терпела пренебрежительного отношения к работникам, принятого во многих богатых домах. Поэтому две девушки, работавшие в доме, кухарка и ее муж всегда ели за одним столом с хозяевами. гранд Персиваль потел в темно-синем пиджаке, жилете и шейном платке, но был безукоризненно вежлив, его спутница со странной северной фамилией Беннингем непринужденно болтала с кухаркой Сильвой, обсуждая местные деликатесы.
Рита представила исповедника гостям, синьора Беннингем сразу узнала Энрике:
– Мы же сидели рядом на родео! А я и не подумала что вы – исповедник.
Рита усадила Эрике к столу и за него тут же принялась Сильва, успевая при этом хлопотать вокруг синьоры Беннингем:
– Ах, синьора, у вас такая красивая фигура, а вы совсем не носите платьев, – говорила кухарка, подливая ей арбузный гранисадo с толченым льдом. – Надели бы красивую юбку, сходили бы на танцы. Если вы никогда не танцевали с асконцем, считайте, прожили жизнь зря! Как мой Бениньо танцевал когда-то, пока у него были здоровые колени! Мы и познакомились с ним на танцах, все мечтали потанцевать с лучшим наездником Асконы, он ведь пять раз подряд брал первый приз родео! Даже сейчас иногда выбираемся в "Черную голубку" на праздники.
– Сильва, ты обещала мне танец! – Диего приобнял за талию кухарку, а та со смехом отмахнулась от него полотенцем.
– Вы из столицы, падре дер Сангвис? – поинтересовался гранд Персиваль, аккуратно намазывая кусочек поджаренного хлеба свежим маслом.
– Да, я всю свою жизнь прожил в Сангре, – подтвердил Энрике, стараясь не слишком быстро поглощать суп, но голод грозил пересилить хорошие манеры.
Суп менестра круда с телячьими и свиными ножками, со свежими маслинами был просто великолепен. Энрике выразил восхищение кухарке и та довольно заулыбалась, искренне радуясь, что смогла угодить гостю.
– Как вас занесло в это захолустье? – удивлялся гранд Персиваль.
– Воля Ордена непререкаема, – отвечал падре, орудуя ложкой. – Я не жалуюсь на жизнь. А вам разве не нравится это место? Такие живописные виды.
– Природа действительно неплохая, – сдержанно согласился Персиваль. – Я даже обнаружил сильно разрушенные памятники древней культуры горных троллей, и возможно, вернусь сюда с экспедицией чтобы начать раскопки. Но это случится только после того, как ее величество, несомненно занятая сейчас более важными делами, соблаговолит поставить сильного гранда над землями Асконы. Я считаю, что гранд Бельтран дель Каррильо, владеющий замком в Лиено, вполне справился бы и с двумя провинциями.
– Асконцы ни за что не согласятся чтобы их затащили под власть Лиено! – взвился Диего, которого слова Персиваля задели не на шутку. – Вы, сангрианцы, приезжаете сюда, избалованные бесконечной силой, тычетесь тут, как слепые котята и рассказываете нам, как надо жить! А это мы могли бы поучить вас настоящей жизни, без ваших драгоценных Источников.
– Что это за жизнь, – поморщился Персиваль. – Как в те темные времена, когда вершиной технического прогресса было колесо? Для нашего королевства стыдно иметь такие неразвитые провинции. Если северный сосед сочтет нас слабыми, то может решить, что соблюдать мирные договоренности совсем не обязательно. В Орпейском королевстве куда больше порядка!
– Орпейя вовсе не образец прогресса и благоденствия, – вмешалась в разговор Кэрол Беннингем. – В Арнвилле, совсем недалеко от столицы, есть уснувший Источник, только представьте! Эта застывшая опасность, которую уже несколько веков никто не может взять под контроль. Бывший супруг показал мне эти заброшенные опустошенные земли, когда мы проезжали через Арнвилль. К слову, падре Энрике, я никак не могла вспомнить, кого вы мне напоминаете. И только сейчас поняла – барона д'эл Грауэрштайн, мы с мужем бывали у него в замке. У барона такие же синие глаза и выразительный профиль. Не помню его имя… что-то такое холодное, типично северное, но красивое.
Энрике было неприятно, что его снова сравнили с северянином. С самого раннего детства регулярно находились желающие сообщить ему о том, как сильно он похож на врагов Тениброссы, ненависть к орпейцам в его душе от этого только возрастала. Он ничего не ответил синьоре Беннингем, сделав вид, что увлечен кофе с рогаликами.
После обеда исповедник получил от хозяйки "Двух Лун" щедрую оплату за свою работу и собирался вернуться в город, но Рита любезно предложила остаться на ранчо до вечера и вместе поехать на родео.
Всю дорогу от «Двух Лун» Энрике пришлось выслушивать рассуждения гранда Персиваля о политике и истории древних времен, пока его спутница в красках описывала Диего и Рите жизнь орпейцев.
– Аурум – действительно золотая столица. Все крыши позолочены, сверкают в солнечных лучах, невероятное зрелище! Конечно, солнце там бывает не очень часто, да и крыши постоянно засыпает снегом.
– Слыхали анекдот про асконца в Орпейе? – спросил Диего.
– Нет, любопытно, – заинтересовалась Кэрол.
– Однажды асконский губернатор отправил своего сына обучаться в Аурум. Через год тот приезжает домой, бледный, как смерть. Отец его спрашивает: "Ну что, сынок, как тебе орпейская зима"? А сын отвечает: "Та, которая зеленая – еще терпимо. А вот белая – просто кошмар!"
Кэрол и Рита рассмеялись, Персиваль недовольно фыркнул. Энрике поморщился – анекдот был старый, но у Диего удивительный талант, даже самые глупые шутки умеет сказать так, что все дамы в восторге.
– Скажите, Кэрол, – понизил голос Диего, но Энрике прекрасно его слышал. – А правда, что говорят про орпейцев…
– Что именно? – склонилась к нему синьора.
– Что самое эротичное нижнее белье у них – это короткая шуба, едва прикрывающая колени?
