Громила приободрился и заглянул в кружку Эрреры.
– Ну и паршивый у вас кофе, детектив! А давайте я вам сейчас самого лучшего кофе притащу! Я одно такое местечко знаю…
– И я знаю одно чудное местечко, – изобразил улыбку Эррера. – Пако, комиссар забрал псов охранять свой дом, освободилось два вольера. Почти курорт, на свежем воздухе и в прекрасной компании. Проводи туда этого синьора.
Оставшись наконец один, Эррера снова сел просматривать отчеты. Спихнуть бы все мелкие кражи и уличные хулиганства патрульным, но приходится просматривать все дела лично – комиссар требовал отыскать след упущенного на родео воришки.
Вега обнаружил, что в его дом проникли и вскрыли сейф, ничего не взяли, но порылись в его личных бумагах. Разъярившись, комиссар усилил охрану дома, забрал собак и лучших патрульных, что во время родео – просто катастрофа! Озлобленный Вега подозревал всех, начиная от мэра Лоренсо и Дона Гарсии и заканчивая самим Эррерой.
Эррера составил описание воришки, вручил патрульным, приказал приводить всех кто подходит под описание, особенно если попадется на краже. Но патрульные тащили ему всех подряд.
Создавая видимость активных поисков неуловимого вора, Эррера занимался «Делом о сахарных черепах», как он называл про себя это расследование. За прошедшие три дня он пришел к страшному выводу: в Сан-Висенто действует культ Смерти и приносят кровавые жертвы. Ниточка потянулась от пекарни.
Сахарные черепа изготавливает сам Виттори, и не раз в году, а каждую неделю. За черепами приходит человек, чье имя установить не удалось, в определённых кругах этого синьора знали как el Servidor del Sangrienta – служителя Кровавой Госпожи. Вероятно, он же и наносит руны, превращая обычную сладость в смертельную ловушку.
Служитель объявил себя посредником между Сантитой и теми, кто молит ее о помощи. Вручая им сахарные черепа, обещает исполнение желаний в обмен на кровавую жертву госпоже. Сам же скромно довольствуется крупной суммой.
От Вивианы Эррера знал, что шаманизм – это обмен. Расплатившись кровью, неважно, своей или чужой, можно просить у духов исполнения желаний. И таких желающих оказалось немало. Вполне уважаемые люди без колебаний дарили сахарный череп конкурентам, любовницам, престарелым родственникам и получали крупный выигрыш, наследство, успех в бизнесе и гремлин знает что еще.
Смерть сама находила их, как и говорила Моретти.
Как бы там ни было, никаких прямых улик и четких обвинений у Эрреры не было. Подарили кому-то сладость? Не преступление. А хуже всего было то, что Эррера подозревал в связях с Культом местного судью – Посланник останавливался и у него, как у многих других горожан. Нет, это дело для Ордена, комиссариат тут бессилен.
– Посторонитесь, синьоры! – звонкий женский голос перекрыл привычный шум комиссариата.
В кабинет втиснулась Анита с охапкой бумажных свертков в руках и прежде, чем Эррера успел что-то сказать, взгромоздила свои бумаги на стол прямо поверх отчетов.
– Моретти! Что за…
– Это бумаги из городского архива, – вместо приветствия Анита сразу же начала разворачивать огромные листы с планами и картами. – Что это у тебя тут, кофе? Фу, гадость. Прижми вот тот угол.
Выплеснув недопитое в горшок с иссушенным стеблем несчастной герани, Антонио Эррера придавил угол карты опустевшей кружкой. Если еще хоть кто-то выскажется по поводу его кофе…
Но Пересмешник в это утро решил, что детектив Эррера хороший объект для шуток и не собирался успокаиваться. Тараща глаза от усердия, патрульные тащили через порог тетку в ярких юбках:
– Не толкай, мой яхонтовый, сама пойду, сама сказала! А лучше ручку позолоти, всю правду расскажу, не обману!
Узрев Эрреру и Аниту, тетка тут же переключила внимание, мгновенно оценив небритость и помятую рубашку детектива:
– Ай, начальник, красавец какой, все вижу, всю правду скажу! Женской ласки не хватает, стосковалось сердце…
– Сержант! – Эррера рявкнул так, что тетка мгновенно заткнулась, а в коридоре воцарилась полная тишина.
Из-за теткиного плеча высунулся патрульный и старательно доложил:
– Согласно приказанию… задержана за кражу…
– У вас там что, мозги совсем от жары прокисли? – потерял всякое терпение Эррера. – В описании четко сказано – парень! Двадцати лет! Это по-твоему кто? Синьора, вы случайно не переодетый парнишка?
Синьора побагровела:
– Да как у тебя язык повернулся! Я честная женщина, меня в жизни так не оскорбляли! Чтоб тебе…
Но Эррера не дал закончить проклятие:
– Оформить у дежурного, и в вольер во дворе! Там уже сидит один красавец, пусть ему судьбу предскажет!
Тетку едва удалось сковырнуть со стула, на который она уже уселась и усилиями трех патрульных выпроводить из кабинета.
– Ай, красавица, – причитала она, все оглядываясь на Аниту, – не верь этому человеку, сразу видно – злое у него сердце, колючее как кактус!
– Даже кактус цветет, синьора, – улыбнулась муэртида и захлопнув дверь, повесила на ручку один из своих браслетов.
– Это зачем? – нахмурился Эрерра.
– У тебя тут довольно шумно, а я рассчитываю на уединение. Эта штука не даст любопытным ушам услышать наши разговоры.
Подвески-полумесяцы на браслете покачивались, мягко мерцали, а шум за дверью стихал, как будто отдаляясь. Полезная штуковина, ему бы такая тоже не повредила.
От внимательного взгляда Эрреры не укрылись глубокие синяки под глазами и изможденный вид Аниты.
– Выглядишь паршиво, Моретти. Плохая ночка?
– Прогулялась по призрачному Сан-Висенто, – ответила муэртида, расправляя карту. – С трудом унесла ноги. Узнала много интересного. Смотри.
Поверх карты города Моретти положила прозрачную кальку, расчерченную линиями, похожими на паутину. Линии черными лучами уходили во все стороны от дома Гарсии.
– Эти здания построены или отреставрированы на деньги картеля, Гарсия выступил как щедрый благотворитель. – Анита указала на новый корпус лечебницы, библиотеку, пекарню, и несколько строений поменьше. – Вот эти дороги были проложены по его проекту. И этот парк. Ты видишь?
– Да, но что ты хочешь сказать?
– Что этот сын койота построил огромную печать и включил в нее весь город!
Антонио присмотрелся внимательнее. Линии дорог складывались в сложную звезду, а здания создавали ее углы, точки силы. Он вытащил из стопки карту пятилетней давности – ничего похожего, нельзя списать на естественный рельеф местности, выходит, Гарсия преднамеренно менял облик города, сносил мешающие ему постройки и прокладывал дороги, чтобы получилась именно такая фигура.
– Это печать, «Звезда Сантиты», – пояснила муэртида. – Но добработанная, с элементами троллиного шаманизма. Её необходимо уничтожить! Даже если убрать Гарсию и его шамана, проблему это не решит – печать будет работать и черпать силу из людей.
