– Я даже поставила на Диего сотню форинов – все мои сбережения, – подхватила донья Кармен, наступая на ногу Карлосу Кабрере.
Банкир хорошо представлял себе финансовые возможности доньи Кармен, которая старалась сохранять видимость небогатой синьоры, едва имеющей сотню за душой. Ее истинные потребности невелики – есть дом и хорошее оружие, а остальное пустяки. Куда важнее иметь на руках нужную сумму, если придется быстро уходить из города, как сейчас. Наличность, которая ушла информатору, исчерпана, но на счетах лежит достаточно, чтобы обеспечить семье достойную жизнь в Сангре, куда они вскорости уедут, как планирует Алехандро. Сегодня донья уже не была так уверена, что ей стоит покидать родной город, однако оставить без присмотра сына и невестку она бы не рискнула. И не стоит льстить себе – она уже не боец. Надо развязать руки Алехандро, семья – самая большая уязвимость для того, кто вступил на путь мести.
Карлос намек понял и проглотил смешок, ограничился только ироничным взглядом. Впрочем, Исабел ничего не замечала – щебетала как птичка, покачивая длинными серьгами и перьями в прическе.
– Я тоже хотела поставить на Диего, но Медвежоночек не позволил. Скажите, синьор Кабрера, ну почему мужчины так ревнивы? Не может же он в самом деле думать, что какой-то Габино Бланко победит самого Диего Верде, двукратного чемпиона Сан-Висенто? Конечно же нет, это все ревность, я знаю!
Глаза Кабреры блеснули – Исабел выдала ему подтверждение информации, полученной от доньи Кармен.
– А почему же вы не поставили на собственного фаворита, донья Исабел?
Этот вопрос слегка смутил подругу мэра, Бернардо Лоренсо, которого Исабел собственнически называла "Медвежоночком". Мэр терпеть не мог, когда это милое интимное прозвище употреблялось за пределами спальни, но кто мог заставить Исабел прекратить делать то, что ей нравится?
– Медвежоночек настаивал, – замялась синьора Флорес, – и я не стала его огорчать. К тому же это были его деньги, весь свой выигрыш за первый день я поставила на "Две Луны", а на второй день Диего меня так подвел! Мальвадо победил, и я оказалась на мели.
Несчастное выражение на лице Исабел Флорес могло растрогать даже кактус. Банкир вздыхал и гладил ей ручку, донья Кармен сочувственно кивала. Но Исабел не умела долго грустить. Ее лицо озарила улыбка и она радостно объявила:
– Но Медвежоночек уверил меня, что теперь ставка сыграет как надо, и мы получим кучу денег! И тогда он повезет меня в Сангру, как мы давно хотели. Ах, это будет чудесно!
– Как раз к началу театрального сезона, дорогая Исабел. Вы будете восхитительны в ложе Королевского театра!
Исабел представила себя в театре рядом с Медвежоночком и упорхнула в прекрасном настроении. Итак, первая партия сыграна, подумала донья Кармен, поднимаясь. Удача пока что на их стороне.
***
Сидя в тени платана у почты, донья Кармен наблюдала, как Карлос Кабрера направляется прямиком к ратуше. "Медвежоночка" ждет неприятный разговор. Банк "Эльдорадо" играет важную роль в легализации доходов Лоренсо с его плантаций непентес, ссориться с Кабрерой мэр не захочет, поэтому теперь не допустит даже тени сомнения в честности своего судейства.
– Добрый день, синьора Родригес, вам письмо.
Почтальон, крепкий немолодой мужчина в темно-синей рубахе, сумел подойти совершенно бесшумно, хотя вовсе не скрывался. Донья взяла конверт и сделала приглашающий жест:
– Присядьте, синьор Себастьян, передохните минутку. Такая жара! И становится все жарче и жарче. Чувствуете?
Себастьян, немного сутулясь, сел, и умостив на коленях раздутую потрепанную сумку с письмами, согласился:
– Ваша правда, синьора, такой жары не было пожалуй, лет с тридцать.
Донья метнула на почтальона быстрый взгляд:
– Лет тридцать! Вы правы, похоже на то. Пожарным службам надо быть наготове. Полыхнет в любой момент. Как бы не опоздали, если придется тушить. Весь город выгореть может.
– Может, – не стал спорить почтальон. – В газетах пишут, в Мария-эн-ла-Рока на днях горело, пожарные ликвидировали все очаги возгорания и справились быстро. Теперь мы на очереди. Сами знаете, донья Кармен, а таком деле работают без спешки.
Мария-эн-ла-Рока оставалась до недавнего времени вотчиной картеля Кабесас Муэртас, одного из последних, сохранивших открытое влияние. И он ликвидирован, силами Тайного Корпуса, конечно, кто еще осмелится бросить вызов донам? Орден обычно не вмешивается, пока не затронуты храмы и магические устои. В прошлый раз убийство исповедника и распространившийся культ Санта Муэрте, Великой Жницы, призвали в город рыцарей Алой Чаши. В этот раз дело может принять похожий оборот, и остается только молиться, чтобы Тайный Корпус появился в городе раньше, чем мостовые дрогнут под копытами орденских коней.
Себастьян задумчиво наблюдал как соколы Гарсии сменяют своих товарищей на ступенях храма, а патрульные жандармы у дверей мэрии старательно не замечают этого открытого беззакония.
– Значит, решение уже принято?
Донья Кармен стиснула сумочку, напряженно ожидая ответа. Почтальон вздохнул:
– Вы же знаете, донья Кармен, я только наблюдатель, принимать решения не в моей компетенции. Но я бы рискнул предположить, что в этот раз пожарные будут действовать жестко. Очень жестко.
Слабый ветерок вяло шевелил листву платанов, первые желтые сухие листья падали с шорохом на землю, предвещали осень.
– Война слишком долго отвлекала внимание столицы от того, что происходит в провинциях. К тому же смена монарха… – осторожно проговорила донья. – Теперь пожарные службы пытаются вернуть ситуацию под контроль?
– И весьма решительно, – флегматично подтвердил почтальон.
На другом конце площади, у храма, затевалась сцена, ставшая уже привычной для горожан.
Соколы преградили вход в храм семейству с младенцем на руках. Родители, небогатые деревенские жители, топтались на ступенях, не зная как быть – заплатить требуемую мзду не позволял кошелек, но как оставить ребенка без благословения Святой Девы?
Ну почему она теперь может только смотреть? Рука сжалась, сминая конверт. Не в первый раз донья Кармен пыталась смирить сердце, не желавшее признавать власти старости и благоразумия. Уймись, сказала она себе. Ты и так делаешь что можешь.
Долг властей покончить с беззаконием. Всё так, но опыт говорил – погибнут многие. Очищающий огонь коснется каждого дома, каждой семьи в городе, оплетенном сетями Гарсии. И положа руку на сердце, уже неважно, кто придет первым – Тайный Корпус или рыцари Ордена. Город обречен пережить страшные, темные времена. Осознание этого наполняло душу болью и бессилием. Нет, предаваться печали не время. Надо довести до конца начатую игру. Пусть Кармен Родригес не в силах поднять меч, она еще кое на что сгодится! Заставляя себя не смотреть в сторону храма, донья повернулась к почтальону:
