Крис вспомнил несколько печатей из книг – "очищение", "отмена" и сложный рисунок "исцеления". А что будет, если соединить их в одну? Только чем начертать?
Пастор нервно потер пальцы и заметил, что они источают слабое свечение. Крис коснулся руки Тома – на черной коже остался белый сияющий след.
– Благослови меня, богиня, – прошептал он, поднимая глаза к статуе.
Ему показалось, ее покрывало едва заметно шевельнулось.
Нужно перекрыть метку Грязного Ганса, которую нанесли на них. У Тома первым почернело лицо, вероятно, знак оставили на лбу.
Крис понимал, что символы, особенно божественные, в Либриуме имеют особую силу. Поэтому свою печать он начал со знака Равновесия. А вокруг разместил все три известные ему печати. Теперь нужно было наполнить знак силой. Кристофер вспомнил, как делал это в прошлый раз. Зажмурился и мысленно сконцентрировался на печати. Она возникла в сознании, яркая и сияющая. Когда пастор открыл глаза, печать так же ярко сверкала на лбу несчастного Тома. Получилось!
Только сработает ли? Вдруг он переоценил себя или что-то сделал неправильно?
Чернота никуда не девалась и Крис решил, что не так уж хорошо он знает латынь. Наверное, допустил ошибку в каком-то слове. Если бы тогда в Кембридже скучая на лекциях он знал, что от его грамотности будет зависеть чья-то жизнь!
Том застонал. Печать ярко вспыхнула и погасла. Крис уже готов был просить прощения у умирающего, когда Том вдруг дернулся и открыл глаза. Его зрачки излучали свет! Чернота осыпалась с кожи старика, словно старая краска и растворилась в воздухе. Плотник зажмурился, потер лоб и попросил:
– Воды.
Крис напоил его из фляги.
– Будто заново родился, – улыбнулся старик.
И с Джимом тоже печать сработала! Когда паренек радостно вскочил на ноги, поднялся шквал споров – будет ли это избавление настоящим, или как у Гахалида окажется фальшивкой и временной мерой.
Крис устало облокотился на постамент статуи Хранительницы. Поднял на нее глаза.
– Вы довольны мной, леди Анна? – прошептал он.
Кристофер хотел поскорее выбраться из толпы. Только с очками, кажется, опять что-то не то. Какое-то красное пятно. Крис снял их, протер и надел снова. Пятно не исчезло, оно пульсировало, сосредоточившись вокруг человека, закутанного в черный плащ. Он двигался как-то странно, неестественно и источал отвратительный смрад, но шустро ковылял к пастору. Может быть, это еще один больной?
– Я могу вам помочь? – спросил Кристофер.
В ответ незнакомец зашипел, вцепился в исповедника костлявыми руками, повалил на землю и стал душить. Капюшон свалился, Крис закричал от ужаса, увидев перед собой мертвое лицо. Черная плоть слезла кусками, обнажив череп и пустые глазницы.
Исповедник задыхался, не в силах оторвать от своего горла ужасные скользкие руки. Но внезапно неупокоенный мертвец как-то странно дернулся и рухнул на землю. Крис судорожно вдохнул воздух, отполз подальше от извивающегося в невидимых путах существа. Рейнджер Эндрис помог ему подняться.
– Цел? – спросил Эндрис и движением руки заставил неупокоенного встать. – Вот и первая жертва болезни обнаружилась, а мы-то думали – утонула. Этот проходимец Граннус или как там его, решил из бедняги неживого слугу сделать. Придется тебе, исповедник, ее упокоить. Похороним по-человечески.
– Это после! – шофер мэра схватил Кристофера за рукав. – Господин мэр желает видеть вас немедленно!
Кристофер, кашляя, пошел с ним – в Мидлтоне оставалась еще одна жертва Граннуса, и пора завершить это грязное дело.
– Уверен, что тебе это надо? – Ральф раскуривал трубку у тюремного крыльца. – Мы простых смертных в ученики не берем. Но ты вроде и не прост. Составные печати освоить – это немногим дано. Мастерский уровень. Я сам рунное письмо "хинд" двадцать лет учил. Так глядишь и до Высшего Мага дорастешь.
Крис скромно промолчал. Ральф выпустил густое кольцо сизого дыма.
– Смекалистый ты оказался. И про Ганса Грязного додумался, мне бы в голову не пришло в детские сказки верить. Вылечил мэровскую дочку в два счета! Гляди, как бы жениться не заставили.
Ральф хохотнул.
– Мне до сих пор кажется – просто повезло, – Кристофер устало потер глаза и снова водрузил на нос очки.
– Не думаю, – рейнджер покачал головой. – Почему же тогда Ник не смог вылечить больных? Он-то точно был уверен, что у него все выйдет, я видел, как он испугался. Не ожидал неудачи.
– Я думаю, его способ срабатывал на ранней стадии. А Том и Джим болели уже слишком долго. Большинство простых печатей так и работает. Когда проклятие вступает в полную силу, они уже бесполезны.
– Ну, тебе виднее, – согласился Мэнли, попыхивая трубкой.
– А мэр действительно меня наградил, – улыбнулся Кристофер. – Не женитьбой, конечно, слава Небесам, хотя мисс Мэри достойная барышня. Но я попросил предмет с технологической ярмарки. И вот что получил.
Кристофер извлек из кармана посеребренный брегет, простенький на вид. На крышке выгравированы три буквы "Д.О.К."
Рейнджер присвистнул.
– Ничего себе! Брегет работы самого Дока! Ты не думай, что это просто часы. У него обязательно скрытый механизм или свойство имеется, разбираться надо.
– Вот и буду ломать голову в свободное время, – сказал Крис, убирая брегет в карман.
– А пока иди, поговори с этим Костли. Исповедаться решил, гоблинов сын. Знает, что по нему виселица плачет или чего похуже.
Помещение городской тюрьмы по большей части пустовало. Но сейчас на проржавевшую клетку наложили все возможные щиты, чтобы сдержать единственного узника. Он сидел на полу в центре клетки, совершенно неподвижный, с закрытыми глазами, словно разум его был где-то далеко.
Кристофер первым нарушил тишину:
– Ты хотел поговорить со мной, Ник?
Узник открыл глаза и захихикал:
– А-а-а, еще один отец Кристофер. Только тебя я пока не убивал.
– Тебе нет смысла убивать меня. Ты делаешь это только ради наживы, – ответил Крис. – Своего наставника ты убил из-за рукописи. Этих людей отравил, чтобы получить плату за исцеление и мнимую защиту от проклятья. А с меня взять нечего.
– Ошибаешься, – прошипел Ник. – Твой дар такой яркий. Я чувствую, как он пульсирует даже сквозь решетку. Я бы забрал его себе, весь до последней капельки.
– Забрать чужой дар невозможно, оставь пустые мечтания. Лучше подумай о своей душе.
В ответ Ник только ухмыльнулся.
– Ты уничтожил рукопись, Ник? – спросил Кристофер. – Или просто спрятал ее? Где она?
– Секрет Грязного Ганса в руках моего господина, – ответил преступник.
– И кто твой господин?
