На столе возникают толстые тома: "Новейшая энциклопедия", "Всеобщий Остийский словарь" и "История Либриума от Катастрофы до наших дней".
– Но как же я прочитаю эти книги? Вряд ли они написаны по-английски!
– Так же, как ты понимаешь меня, – смеется Анна. – Ты прекрасно говоришь на остийском, только акцент у тебя почему-то северный, как у уроженцев Нордии.
Крис читал, сидя в часовне у саркофага. Он сторожил каменный ящик, надеясь, что однажды проход снова откроется. Еду приносили от леди Анны маленькие зеленокожие существа, Анна их называла снейри. Ростом по колено Кристоферу, с большими складчатыми ушами и широким улыбчивым ртом, полным острых зубов, они обладали веселым нравом, но совершенно не умели говорить – лопотали нечто неразборчивое, однако сами прекрасно понимали человеческую речь. Он делал то, что ему велела леди Анна, изучал новый мир, но не смирился. Да и как было смириться с потерей всей привычной прежней жизни? Немыслимо… Там остались мать и сестра, друзья, прихожане в конце концов, пусть они его и не любили. Но у них просто не было шанса узнать его поближе! Если бы он тогда прислушался к их предостережениям!
Но внутренний голос говорил – нет. Ты все равно пошел бы тогда в лес. Потому что считал – так правильно. И теперь ты здесь, и вероятно, навсегда.
Проходили дни – сколько, Кристофер не мог бы сказать, спать ему почему-то совсем не хотелось, и он не спал. Вставал, чтобы размяться, выходил наружу – но вокруг был только туман, плотная непроглядная пелена.
Кристофер изучил историю нового для него мира. Если уж ему суждено здесь остаться, выбора нет, но дело было не только в этом. Природная любознательность и пытливый ум подталкивали Уилкса узнавать все больше и больше, он с жадностью проглатывал том за томом.
Теперь он помнил имена великих воинов и правителей, знаменитых ученых и писателей. Но забывал имена своих друзей из Кембриджа.
Прочел свод законов Орпейи, Хартию Вольных Земель, географию Остии – большого материка, в центре которого он находился, по словам леди Анны, но уже не мог бы сказать, сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз видел мисс Мелани.
Книги рассказали об Источниках, которые Крис понял как узлы магической силы. Весь Либриум был пронизан магией, опутан, словно грибницей. От Источников зависело здесь всё, сама земля, вода и воздух были пропитаны ею, ни один механизм не работал без магии, просто рассыпался в труху, это объясняли последствиями Катастрофы, некогда изменившей мир. Каким он был до этого, никто в точности не знал, от прежних времен мало что сохранилось.
Летосчисление велось от Точки Равновесия – момента, когда удалось укротить хаотичность магии, сконцентрировать ее в Источниках. Это было великим деянием богов, совершенным на благо людей. Теперь Кристофер Уилкс понял, почему символом этого мира были весы, леди Анна изображалась с ними и почиталась как Хранительница Равновесия. И это оказалось самым шокирующим – здесь ничего не знали о Спасителе, не почитали единого Творца, а молились собственным богам так, как это было в древние времена и в родном мире Кристофера!
Кристофер не удивился, что Флора, Цветущая – богиня природы и юности, Дающая Жизнь, считалась покровительницей целителей, природных магов и матерей.
Ее супруг, Арей Воитель, Отнимающий Жизнь – бог силы, справедливости и бесстрашия, покровительствует воинам.
Самым загадочным казался Пересмешник, Господин Дорог – покровитель актеров, авантюристов, оборотней и пиратов. Его храмом может стать любое место, где идет представление, его еще именовали Шутом и Повелителем Удачи.
Когда Кристофер сообщил леди Анне о том, что политеизм – вера тех, кто не познал истину, она улыбнулась:
– Либриумцы верят в Создателя, но не привыкли обращаться к Нему напрямую.
– А кто же тогда…вы?
– Я забочусь о Либриуме, таков мой долг и предназначение.
– А другие…боги?
– Либриум – довольно большой приход, мне было бы трудно управляться одной, без помощников. Ты тоже не справишься в одиночку. Найди тех, кто станет с тобой плечом к плечу в трудный час, Кристофер Уилкс.
– Значит, предназначение решает все?
– Нет. Все решает твой собственный выбор, запомни это. Предназначение приводит тебя на перекресток. Но в какую сторону идти – решаешь только ты.
После этого разговора в туманной пелене вокруг часовни проступили деревья, затем небольшое кладбище. Здесь были и старые покосившиеся надгробия и новые. Теперь, сколько Кристофер ни пытался вернуться в обитель леди Анны, не мог найти дороги.
По ночам он видел, как бродят над могилами бесплотные духи, проскальзывают в его часовню, кружат под сводами. В первый раз испугался, но скоро понял, что мертвым до него никакого дела нет. Зато их прозрачные тела создают приятное зеленоватое свечение, в котором видно скрытые письмена в книгах.
Кристофер изучал ритуалы, записанные таким способом. Первым был ритуал "снятия скверны" или попросту "очищения". Символ показался несложным, и Крис нацарапал его на песке обломком могильного камня, чтобы лучше запомнить.
Снейри перестали являться, а голод оказался вполне настоящим. Он вышел из часовни и оказалось, что туман отступил. За оградой кладбища Кристофер увидел дома, знакомый голос шепнул на ухо: "Мидлтон".
Мидлтон! О нем он читал. Небольшой город в центре Вольных Земель, неофициальная столица. Неофициальная, потому что никакой официальной власти здесь нет. Сами Вольные Земли разделяют границы двух больших королевств. На северо-востоке лежит Орпейя, на юго-западе Тенибросса. Королевства не раз воевали между собой, передвигали границы Вольных Земель, но те так и сохранили статус нейтральных и ни разу не были завоеваны. Книги выражались на этот счет туманно – мол, здешние аномалии слишком сильны, и контролировать их невозможно, посему от владения такими территориями больше хлопот, нежели выгод.
Городок показался Кристоферу таким знакомым, будто он бродил по его улочкам много раз. Архитектура самая обычная, двух-трехэтажные домики с остроконечными черепичными крышами.
Несмотря на знакомство с книгами, Кристофер Уилкс ступил на улицы Мидлтона с трепетом и опаской. Как его примут горожане? Что он станет делать здесь, совсем чужой, и наверняка, никому не нужный?
Он отряхнул как мог свой запылившийся сюртук, расправил плечи. Как говорила леди Анна – в какую сторону идти, решаешь только ты. Что ж, он пойдет…. На запах свежего хлеба!
Горожане пальцем в него не тыкали и враждебности не проявляли. Одежда пастора, как выяснилось, не слишком отличалась от местной моды, а потрепанных незнакомцев, тут, вероятно, видали и раньше.
Кристофер присматривался к манерам мидлтонцев, кое-что казалось непривычным, другое – в точности таким же, как в его родном городке. Пекарня же превзошла все его ожидания.
Кристофер застыл перед витриной, не в силах противиться аромату ванили, корицы и шафрана. Сначала засмотрелся на свежую сдобу – рогалики, булочки с марципаном, пирожные, а потом увидел свое отражение в стекле – волосы всклокочены, рубашка в пятнах, заляпанные грязью охотничьи сапоги…
