– А как восприняла известие Мэри? – спросил Джон, с интересом слушая своего собеседника.
– Она приехала в мой лондонский дом и сообщила, что разрывает помолвку, так как отец нуждается в её присутствии. Я не понял даже, как она так быстро всё решила. И каким образом гибель брата так повлияла на неё. Через несколько дней, я навестил мистера Крафта, и думал, что Мэри отойдёт от своего скоропалительного решения, но её там не оказалось, он сообщил, что с ней случился нервный срыв и он отправил дочь лечиться куда-то в Швейцарию. Куда именно, он сообщить мне отказался. Не хотел потерять ещё и её. – Он замолчал. Молчал и Джон. Он думал над сказанным и настолько погрузился в свои размышления, что не заметил, как мистер Грант начал опять говорить.
– Она вернулась примерно через год, но какая-то совершенно другая. Мистер Крафт был очень болен, он так и не оправился от потери сына. Я иногда навещал его, но это был уже не тот энергичный джентльмен, которого я знал. Я снова стал ухаживать за ней, она была не против. Вскоре мы поженились, а через почти год нас покинул мистер Крафт. Как видите, больше здесь нет никаких тайн. – Закончил свой рассказ мистер Грант.
– Пожалуй, да, – согласился Джон, – но всё же, я должен ещё кое-что спросить. Пожалуйста, поймите меня правильно. – Ему было неловко говорить на эту тему, но все же он решился. – Ваша тётя, – Джон увидел нетерпеливый взгляд Оливера и поспешил поскорее продолжить, – графиня Вудхаус сказала, что один из приступов Мэри был спровоцирован напоминанием о каком-то вашем друге, мистере Найтли, если я не ошибаюсь. – Он смущённо замолчал, и заметил, как неприятно начал краснеть Оливер. Но он должен был спросить, и поэтому, лицо его, выражало только готовность помощи, а отнюдь не праздного любопытства, ведь это, если подумать, могло оказаться чем-то значительным в лечении. В этом Джон был уверен, или просто сам себя в этом уверил?
– Том Найтли был моим институтским другом. Мы общались, пока учились. Потом наши пути разошлись, и мы не поддерживали дружбу много лет. Я встретил его случайно, уже после женитьбы на Мэри. Он был приглашён в дом, да так зачастил, что стал почти членом семьи. Особенно с ним поладила Мэри, они оба увлекались языками, поэтому общие темы для разговора у них были. Я целиком полагался на его порядочность, поэтому для меня было полной неожиданностью его поступок. Неожиданностью и предательством.
– Вы имеете, в виду нежные чувства к вашей жене, которые он начал испытывать? – спросил мистер Вудс. Оливер кивнул. Потом немного подумав, сказал:
– Он, не только увлёкся Мэри.
–Что же ещё? – недоумевал Джон. Оливер помолчал, и собравшись с духом выпалил:
– Он уговорил её бежать с ним.
– Бежать?
– Я уверен в этом, – мистер Грант кивнул. – В тот день, когда, с Мэри случился несчастный случай, он прислал ей записку. Я впоследствии читал её, он назначил ей свидание у озера и она пошла. Ушла, никого не поставив в известность. Дальнейшее вы знаете. Но обстоятельств этого происшествия не известны никому. Об этом знаю только я, и Том Найтли. Мэри, конечно же, вспомнить об этом совсем не в состоянии, и знаете, иногда я этому искренне рад. Не хочу, чтобы она вспомнила о том, что хотела покинуть меня. И я надеюсь на вашу порядочность и то, что вы оставите это в тайне.
– Я бы не хотел брать на себя такие обязательства, но смею вас заверить, что специально об этом не упомяну. Но не боитесь ли вы, что однажды она все вспомнит? Это может вызвать только ненависть. Ведь получается, что вы ей лгали. Ей все лгали, в том числе и я. Не хотелось бы мне оказаться на её месте.
– Это уже мне решать, – сказал Оливер грубо. – И повторюсь, о том, что случилось, знаю только я. Если б не болтливость слуг, никто бы и не узнал о притязаниях Найтли. Теперь, моя тётушка всякий раз об этом вспоминает, тем самым ставя в опасность моё спокойствие.
– И спокойствие Мэри,– добавил Джон.
– Разумеется.
– А вы не хотели поставить графиню в известность?
– Это исключено. Она настолько привязана к Мэри, что не будь у меня трезвого отношения к родственным чувствам, я начал бы ревновать. Она может всё рассказать ей и тогда одному богу известно, что стало бы.
– Но как же мистер Найтли? Он не объявлялся здесь?
– Нет, он, как мне кажется, после несчастного случая с Мэри покинул страну. У Тома нет родных, которые бы могли рассказать о его местонахождении. Я пытался найти его. Хотел потребовать объяснений… И, он даже не удосужился узнать о состоянии Мэри. Он низкий и не порядочный человек. Поэтому, эту историю я считаю закрытой.
– Что ж, в таком случае, благодарю за откровенность. – Мистер Вудс поднялся со своего кресла и с участием посмотрел на Оливера. – Я сделаю, всё, что в моих силах, – сказал он. – Всё, что бы помочь Мэри. – Так же он говорил почти два месяца назад, когда только познакомился с мистером Грантом.
– Очень на это надеюсь, – благодарно кивнул ему Оливер.
Немного позже, проанализировав и сделав записи в историю болезни Мэри Грант, Джон задумался. Как, всё же странно, ему удаётся получать информацию о состоянии Мэри. Насколько слепы, становятся родственники в желании защитить её, что тем самым могут нанести вред. Уж кому, а ему, доктору Вудсу, они могли бы довериться. Или их тайны настолько были постыдны и неприятны для них самих, что они не хотели об этом упоминать? Но, что может быть важнее благополучия родного человека? Разве может, собственное спокойствие, значить больше, чем благополучный исход лечения?
Графиня Вудхаус руководствовалась только лучшими побуждениями и прилагала все усилия, которые она считала правильными, что бы помочь Мэри. В отличие от мистера Гранта, которым двигали только собственные желания удержать свою жену возле себя. Именно поэтому, становится понятным его желание или даже не желание, что бы к Мэри вернулась память. Он был даже способен пойти на то, что бы её состояние ухудшилось, только бы она ничего не вспомнила. Ведь отказался же он, следовать рекомендациям доктора Картера, и отправить Мэри лечится в клинику. Но, по наблюдениям самого мистера Вудса, Мэри в госпитализации не нуждалась, но может ранее, когда её лечил доктор Картер, в этом была необходимость? Как жаль, что он не может побеседовать с доктором Картером, ведь тот не может нормально изъясняться, по словам мистера Гранта. Но возможно, со временем ему станет лучше, и он сможет навестить его. Что же до того, что Мэри год провела в клинике Швейцарии, то ему стоит узнать её название и запросить выписку из истории болезни. Это на многое могло бы пролить свет. Вот только, в чем была загвоздка, мистер Грант не знает названия клиники, а Мэри соответственно его не помнит. Получается замкнутый круг. Значит, ему стоит написать во все клиники, где могла лечиться Мэри, только жаль, что ответа придётся ждать слишком долго. Но это ожидание того стоит.
И не раздумывая больше ни минуты, Джон принялся за дело. Так же, он составил письмо для доктора Картера. Только адрес указал не дома Грантов, а по каким-то соображениям свой личный. Ему хотелось разобраться в этой истории, он ужасно устал от недомолвок, и ему нужно поскорее заполнить эти пробелы.
