Элси Бранд отозвалась почти сразу же, как только Центральная
соединилась с Лос-Анджелесом.
— Привет, Элси. Как дела с ухажерами? — поинтересовался я.
— Так себе. Как босс?
— Ты не поверишь. Берта похудела до ста пятидесяти фунтов!
— Неужели?
— Точно. Более того, она становится застенчивой.
— Ты, наверное, выпил. Когда возвращаешься?
— Не знаю… Слушай внимательно, Элси. Обратись в
дружественную газету. Пусть дадут просмотреть в столе справок всю имеющуюся у
них информацию о человеке по имени Сид Дженникс. Бывший боксер. Когда-то был
одним из первых. Либо достань его фотографии, либо, если надо будет, заставь
фотографа переснять. И вышли их мне, пожалуйста. Авиа. Лас-Вегас. Отель
«Сал-Сагев».
— Остановился под собственным именем? — спросила
Элси-умница.
— Угу. И Берта тоже. Мы оба здесь, в «Сал-Сагев».
Вот тебе еще задание. Свяжись, пожалуйста, со статистическим
управлением, выясни, на ком женат Сидней Дженникс. Узнай, не было ли развода.
Эту информацию отправь мне телеграфом.
— Ладно, Дональд, сделаю… Здесь двое клиентов жаждут помощи
от агентства Берты Кул. У первого — шантаж, у второго — наезд. Что мне им
ответить?
— Скажи им, что Берта Кул предоставляет услуги агентства,
лишь получив ощутимый аванс… Наличными. Посмотрим, насколько их хватит. Если будет
выглядеть многообещающе…
Женский голос произнес: «Ваши три минуты закончились».
Я резко опустил телефонную трубку на рычаг, но характерный
щелчок по линии услышал секундой раньше — это означало, что Элси Бранд меня
опередила. Берта Кул не терпела затрат на междугородные телефонные разговоры.
«Мне хватило меньше трех минут, чтобы сообщить своему мужу, куда он может
отправляться, — частенько говаривала она. — Все, что я передавала или слышала с
тех пор по телефону, не обладало и половиной значения, которое имел тот
разговор. Так вот, если вы не можете уложиться в три минуты, вам придется этому
научиться!»
Из телефонного пункта я направился в ресторан, заказал чашку
кофе и яичницу с ветчиной. Справившись с едой, проследовал в «Кактусовую рощу».
Какой-то служащий сказал мне, что Луи Хейзена не будет в зале до пяти вечера,
но как только я собрался уйти, еще один коллега Луи попросил меня немного
подождать. Видно, Луи находился внизу в подвале, ремонтировал автоматы.
Я постоял и впрямь недолго, Луи вскоре подошел, какое-то
мгновение подозрительно вглядывался в меня, потом в его глазах мелькнуло
узнавание, лицо расплылось в улыбке.
— Привет, приятель. — Он шагнул ко мне с протянутой рукой.
Я протянул руку в ответ, но… в пустоту. Луи мгновенно
увернулся, отвел мою правую в сторону, и, когда мой недоуменный взгляд отыскал
его ухмыляющееся лицо, обнаружил его на расстоянии в несколько дюймов, а его
правый кулак осторожно, но твердо упирался вниз моего живота.
— Ты должен быть готов к этому приему, приятель, — сказал
он. — Ты должен быть готов к таким вещам постоянно!
Я взглянул в его затуманенные глаза, расплющенный нос;
широкая улыбка открыла с левой стороны пустоту — зияние двух выбитых зубов.
— Не ожидал этого, а, приятель?
Я мотнул головой.
— Если хочешь стать настоящим боксером, будь начеку. Я мог
бы сделать из тебя боксера, приятель, честное слово. Научить тебя драться. И ты
стал бы взрывным, как динамит. У тебя есть все, что нужно. Выдержка. Сгусток
мужества, который присущ настоящему бойцу… Мне бы хотелось потренировать тебя.
Я взял его за руку.
— Как-нибудь мы этим займемся. А сейчас… где бы нам
поговорить?
Он отвел меня в угол пустого зала.
— Что у тебя на уме?
— Хочу, чтоб ты для меня кое-что сделал, Луи.
— Рад помочь… Видишь ли, ты мне понравился с той минуты, как
я тебя ударил. Вот иногда думаешь, что тебе кто-то понравился, но после
рукопожатия внутри будто застываешь, а с иным… только коснешься, и по тебе
проходит какой-то электрический ток. Примерно так и произошло у меня с тобой,
как только кулак врезался в твою челюсть… Да, кстати, как поживает твоя
челюсть?
— Побаливает.
— Так оно и должно быть, малыш. Дай мне шесть месяцев, и я
из тебя сделаю бойца.
— Луи, сделай для меня кое-что.
— Да, да. Я тебе уже сказал. Что нужно?
— Видел утреннюю газету?
— Нет.
— Взгляни на нее. — Я подал ему газету. — Смотри вот:
прошлой ночью погиб мужчина.
— Что значит «погиб»?
— Застрелен из пистолета.
Глаза Луи округлились.
— Убит?
— Совершенно верно… А теперь у меня для тебя сюрприз.
Отгадай, кто это был?
Луи не стал даже пытаться отгадывать.
— Человек, который вчера вечером играл здесь.
— Ты имеешь в виду Сида Дженникса, боксера?
— Полиция думает, что его зовут Гарри Биган.
— Говорю тебе, это Сид Дженникс. Я же узнал его.
Только увидел, как он выдвигает левое плечо вперед, а правая
идет вверх, — подумал: ба, это же стойка старины Дженникса. Парень, это у него
почти всегда срабатывало. Обычно он рассекал…
— Послушай, Луи, я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал.
— Ну, ну, конечно. Я сделаю все, что хочешь. Что именно,
дружище?
— Поезжай в морг и опознай тело. Но не как человека, с
которым ты сразился вчера вечером, когда он химичил с автоматами, а как Сида
Дженникса, своего старого приятеля по рингу. Опиши, как ты с ним дрался
однажды…
— Но я никогда с ним не дрался. К сожалению.
— Это у вас был не официальный матч, а просто тренировка в
спортивном зале.
— Черт возьми, приятель, у меня нет желания ехать в морг.
— Тебе это не причинит никаких неприятностей.
— Я знаю, но и ничего хорошего в этом тоже нет…
— А, ладно, если ты не хочешь…
— Ну, погоди минутку, дружище. Я же не сказал, что не сделаю
этого. Я просто сказал, что мне неохота.
— Мне не хочется заставлять тебя делать что-то, что тебе
неохота.
— Ну, дружище… Если ты хочешь, чтобы я это сделал, то и я
хочу. Когда нужно отправляться?
— Прямо сейчас.
