– Жива! Поди, уж всю мою сметану с той стороны слизала! – вопил Роки, прыгая по подоконнику, – чайку ей туда плесни! И колбаски!
Десяток эльфов, переживая порядочный стресс, наконец, подняли блин в воздух и, перевернув, положили рядом с взбешенной королевой. Крылатые верноподданные, возмущенно перезваниваясь, поволокли ее купаться вместе с троном в ближайшую лужу. Учуяв запах свежей сметаны, из травы выпрыгнул предовольный Тихонтий и, причмокивая, принялся убирать следы преступления.
Я осталась очень рада за кота, сконцентрировавшись на дальнем конце палисадника. Там десяток эльфов вскрыли старую папину газонокосилку и что-то усиленно обматывали внутри нее травой, запихивая между винтиками цветы. Я попыталась возмутиться порче имущества на территории частной собственности, но меня моментально убедили, что это мы въехали в чужой дом и пытаемся скосить чужие розы.
Несколько пушистых троллей с визгами раскачивались на соседской спутниковой антенне. Остальные хвостатые и ушастые скатывались вниз по водосточной трубе. Где-то с хрустом грызли забор и швырялись каштанами. Какие-то кикиморы сидели на почтовом скворечнике и читали друг другу вслух старые письма. В помойке что-то копошилось, вопило и возмущалось, что выбросили так мало хорошего. В довершение картины из соседского гаража валил густой зеленый дым, и раздавались хлопки.
Рядом с домом, почти под окнами моей комнаты рос старый каштан. Сейчас он был гораздо выше, чем сегодняшним утром, ствол стал толще, а крона раскидистей. Она бесконечно тянулась к звездам, упираясь вершиной прямо в небо, и скрывалась где-то высоко за легкой дымкой облаков. Если бесконечно взбираться по каштану, то можно добраться до небес, а если нечаянно упасть, то можно попасть туда быстрее. Каждая веточка этого огромного могучего дерева, казалось, жила своей жизнью. Я разглядела копошившихся жителей, окна отдельных домиков, выстроившихся в целые улицы прямо на раскидистых ветвях. Ниже, в центре векового ствола зияло огромное черное дупло, слегка расширенное к низу. Оттуда на меня смотрела пара горящих зеленых глаз, ярких и абсолютно немигающих.
Еще ниже, среди огромных кривых корней приветливо светились несколько окошек странной призматической формы, за легкими занавесками мелькали тени. Как выяснилось, там проживало многодетное семейство каштановых троллей, которых по незнанию я спутала с крысами. Эти существа были чем-то средним между ежом и человеком, в одежке из старого соседского тряпья и нагло ворующие картошку из ближайших подвалов.
– Алиса! Живо в кровать! – возмутилась Всегота, потянув меня внутрь за шкирку, – пока не свалилась вниз, или еще хуже – тебя кто-нибудь не заметил!
Ответить я так и не успела: прямо к окну с раскидистого каштана слетела небольшая стая птиц. Едва я принялась их считать, как они уже расселись на подоконнике, а кое-кто раскачивался на круглой раме. Это были очередные волшебные человечки. Судя по оперению, загнутым, словно клювы, носам и когтистым лапам вместо ног, это были птицы. Этот вечер, кажется, обещал закончиться не раньше, чем утром.
Итак, передо мной сидели, если не вдаваться в подробности – синица, голубь с золотым хохолком на голове, три воробья, стриж, скворец, почти заснувший жаворонок и, если мне не изменяло зрение, настоящий волнистый зеленый попугай.
Вперед смело выпрыгнул Синица и, отвесив мне низкий поклон, звонко, по-птичьи, заговорил:
– Передайте своему вождю, что Его Высокое Пернатое Высочество, Великий Правитель древесных эльвиров, король Каштановой Кроны…
– Кыш отсюда! – замахала руками Всегота, – ребенку спать пора, а он перьями машет, хвост распустил! Марш в гнездо!
Птицы недовольно захлопали круглыми глазами.
– Опять за печеньем? – возмутилась Всегота, жаворонок сонно уткнулся клювом в подоконник, – на вас и так три килограмма ушло. Худеть надо. И не царапай мне краску!
– Я являюсь первым представителем вождя, – замялась я, краснея, – по совместительству его дочерью. Если вы его сейчас разбудите, то он снесет с корнем ваш каштан!
Последние слова, очевидно, явились весьма убедительными: все, как один, птицы мгновенно отвесили мне по второму поклону.
– О, свирепая и страшная принцесса Грымзобяка ужасная! – начал Синица, – мы заметили, как ты грозно швыряешь в окно круги из теста…
– Кто?! – обомлела я, – сам на себя посмотри!
– Уже не Грымзобяка? Ой, неудобно-то как! – искренне удивился Синица, – а Ник сказал, еще какая!
– Зовите так Ника! – возмутилась я. – Я – Александра! Максимум – Алиса!
– Великодушно простите, дорогая Максимум…
– Я просто Алиса!
– Как скажете, Просто Алиса! Не губите, пожалуйста, Великий Каштан еще хотя бы лет двести. В его дупле находятся ворота в подземный мир. Но не суть важно! Мы, древесные эльвиры, больше тысячи лет вьем гнезда в его Кроне и высиживаем птенцов.
– А, всего-то, – вздохнула я, – хорошо, я скажу отцу, чтоб его не спиливали.
– О, свирепая принцесса Максимум Просто Алиса! – пискнул Скворец, – примите скромные дары по поводу заключения нашего нерушимого союза! Перо за перо!
– Что? – недоумевала я, – ой! И это все мне? Спасибо большое!
Пока мы болтали, птицы с Каштана притащили внушительную корзину, полную самых необычных фруктов. Если бы не обстоятельства, я бы решила, что все они не настоящие: серебряные апельсины, сиреневые яблоки, синие груши и прочее.
Пернатое Величество выдернул из своего правого крыла маленькое сизо-голубое перышко и важно протянул мне. Пришлось пожертвовать ему прядь моих рыжих волос и торжественно поклясться своим плеером, ноутбуком и мобильным телефоном, что старый Каштан будет цвести и пахнуть ближайшие несколько сотен лет.
– Скажите, а можно поподробней про ворота в преисподнюю, точнее в подземный мир? – начала я, впервые обратив внимание, что из дупла появляются какие-то тени.
Но вопрос повис в воздухе, так как в окно на всей скорости влетела пестрая Сорока, точнее человечек с каштана, а если судить по скорости и координации – прямиком с луны.
– Сенсация! Сенсация! – стрекотала она, вертя ощипанным хвостом перед высокопоставленной пернатой делегацией, – главный любимчик вождя, официально мопс Месье Жан Поль Чарльз Жермондо, откликается на Жопульчик или Жо-Жо, только что выпал из соседского гнезда! Вопреки ожиданиям, он остался таким же живым, блохастым и злобным. Вот! Сама проверяла! – Сорока показала остатки хвоста, переведя дыхание, – караул! Спасайтесь, кто может! Завтра к вождю человеческого племени под Северной стороной Каштановой кроны, Августине Столбиной, приезжает ее личный старейший шаман могучие зубы, большие глаза и стальная дубина! Главный паж вождя, Вениамин Столбин или Винни, сегодня весь день полировал свое украшение на носу и бегал по мелким поручениям. Возможно в честь прибытия старшего шамана наконец-то поджарят Леопольда Столбина или Сынчика, который, очевидно, откармливается на убой!
