– Конечно, я хочу, чтоб он жил! – закричала я на вазу, привлекая бесконечные косые взгляды посетителей, – пусть идет домой, оденется, поест! И пусть его больше никто никогда не бьет палками!
– Так и будет, – улыбнулся Макс, требовательно протягивая мне открытую ладонь.
«Можно просто купить мальчишке еды, – мелькнуло в моей голове, – ведь судя по виду, он давно забыл, что это такое!» Я достала из кошелька пару мятых бумажек: купюры десять и пятьдесят. Затем быстро взглянула на жмущуюся худую фигурку и прибавила еще пятьдесят. Честно, я была готова отдать все, но мы пока не купили Нику ни одного ботинка. Макс молча забрал деньги, повертел их в руках, словно удостоверяясь в их подлинности, и преспокойно засунул в карман своего дорогого пиджака.
– Макс, – зашипела я, вскакивая с места от такого хамства, – ты что творишь?!
Судя по звукам, Роман должен был вот-вот появиться с кухни верхом на танке. Но Макс ничего не ответил. Легкими, почти королевскими движениями, он снял свой черный пиджак, оставшись в одной футболке.
– Спокойствие, принцесса! – заверила меня ваза, дожевывая мой кусок пирога, – мы сделаем из него принца!
Макс быстро подошел к спящему мальчику и укрыл его худые плечи своим дорогим фирменным пиджаком. Бродяга даже не очнулся, лишь слегка вздрогнул. Его губы, на этот раз я это отчетливо видела, расплылись в теплой мирной улыбке.
– Мальчишка пришел сюда на звук арфы, – тихо ответил Макс, возвращаясь на место, – он никогда ее не слышал.
Я собиралась задать парочку вопросов, но тут из кухни, размахивая в воздухе длинной черной кочергой, вылетел Роман и быстро отправился к мальчишке.
– Чтоб его духу здесь не было! – приказывала «Горгона», – иначе не будет твоего!
Роман тяжело вздохнул, занес в воздухе кочергу для меткого удара и тут, вдруг, заметил дорогой пиджак. Кочерга со звоном выпала из рук. Пару секунд он стоял, пристально рассматривая бродягу, затем зачем-то полез в карман его черного пиджака и вытащил оттуда браслет из разноцветных ракушек.
– Сынок Черной графини! – официант кинулся на кухню, словно нашел диадему из алмазов, – черный дорогой пиджак, ракушки. Это он!
Я тут же вспомнила утреннее объявление «одет в черный фирменный костюм. В правом кармане пиджака находится именной браслет из восьми разноцветных ракушек».
– Теперь у него есть дом, Алиса, – улыбнулся Макс, – своя комната, игровая приставка и велосипед. И его худых плеч не коснется больше ни одна палка.
Пиджак! Конечно же, все ищут именно его! И любой, кто его носит, будет тут же определен, как сын Черной Графини. Тем более, что этот бродяга по всем приметам так на него похож: худой, темноволосый и больной. И неестественный блеск в самодовольном взгляде Макса подсказывал мне, что Черная графиня, несчастная мать, с радостью примет мальчика за своего сына.
«Горгона» и «Венера», укрыв спящего паренька полотенцами, по-очереди звонили в полицию, уточняя сумму своего вознаграждения, и готовились встречать официальную прессу. Недовольные посетители превращались в зевак, щелкали многочисленные камеры мобильников. Я почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд и резко обернулась. За самым дальним столиком среди недопитых коктейлей сидел темноволосый болезненно-бледный мальчишка, одетый в пижаму с синими полумесяцами. Он был просто вылитый вчерашний Макс, до того, как мы сделали из него супермена. Разве только короткие волосы и эта домашняя одежда. Мальчик даже не вздрогнул, когда массивная пятерня Венеры схватила со стола салфетки, пройдя прямо через его голову.
– Макс, ты его видишь? – прошептала я, тыча пальцем в бледного незнакомца, – кто это?
– Ты только заметила? – возмутился Локи, – он тащится за нами, едва ты вылезла из сортира. Это и есть тот знаменитый сын Черной графини, мальчик-призрак. Кажется, ты ему нравишься.
Призрак в пижаме быстро указал пальцем на вход в заведение, словно о чем-то предупредил, и тут же исчез. Я вздрогнула и обернулась. Входная дверь тут же слетела с петель, впуская внутрь невысокого, но плечистого, настоящего… римского легионера. Новенькие доспехи блестели, сзади развивался ярко-алый плащ. Это что – шутка? Или в моей содовой было что-то не то?
– Сюда нельзя без пары! – загородил ему путь Роман, густо краснея за свой костюм, – эй, мы не заказывали клоунов!
– Прочь с дороги! – римлянин грубо отпихнул его в сторону, – свинья в юбке!
Раздались робкие вспышки мобильных камер, кто-то вскрикнул, еще пара выругались. Легионер ловко расталкивал всех на своем пути, направляясь прямо к нашему столику. И быстрее, чем я смогла разглядеть его жесткие серо-голубые глаза на худощавом лице, он вынул клинок с подозрительно знакомым бирюзовым камнем, направив острие прямо на мой нос.
– Кольцо сюда! – потребовал он, глядя на меня острыми вертикальными зрачками, – быстро!
– Ой, Юлька! – встрепенулся наш попугай, незаметно опрокиывая на скатерть горящую свечу, – может, договоримся?
– Кольцо или голова девчонки! – шипел легионер, – это проклятый нож! Ее раны не заживут!
– Юлий? Юлий Цезарь? – осенило меня, – как вообще такое возможно?
– Диодора, тебе же нужен я, – Макс сделал шаг вперед, пытаясь загородить меня собой, кто-то из зевак громко позвал полицию, – кольцо у меня!
– Так отдай его владелице! – ответил император, приставляя лезвие к его шее.
Это никакой не Цезарь, черный дым снова облекся в чужую плоть и теперь угрожает нам проклятым нэльвирским клинком. Интересно, когда же все это кончится?
– Нужно бежать, – в панике шептала я пересохшими губами, и добавила вслух, – простите, но я забыла кольцо дома!
– Вызовите пожарных! – закричал кто-то из зала, я тут же почувствовала запах дыма, – горим!
На нашем столике тлела скатерть, я потянулась поднять горящую свечу, ту самую, которую только что обронил Локи. Но Макс резко схватил мою руку, опустив ее обратно.
Серо-голубые глаза поддельного императора вспыхнули гневом, последнее, что я увидела, был блеск металла перед моим лицом. Я инстинктивно закрыла глаза, но удара не последовало. Макс крепко схватил лезвие голой ладонью, резко опуская клинок вниз. Вверху что-то зашипело и, прежде, чем Цезарь успел опомниться, на него с потолка обрушились мощные струи воды. Пожарная сигнализация сработала вовремя, превращая великого императора в клубы черного дыма. Макс швырнул клинок на пол, крови не было, лезвие впитывало капли, как губка.
– Сваливаем! – закричал Локи, мы тут же ломанулись к выходу, пробираясь сквозь ошалевшую толпу, – дорогу попугаям!
На бегу он успел не только прихватить чужой кусок пиццы, но и тут же его слопать. Может быть, это была всего лишь игра света, но сейчас попугай выглядел в полтора раза упитанней предыдущей версии. И вел себя гораздо наглей и уверенней, почти как Никиткин Чирока. Либо наш Тэльвирский хамелеон был слишком голоден, либо мы его слишком избаловали.
