Не понадобились все силы, чтобы отреагировать на эту угрозу максимально спокойно. Я выдавила из себя слабую улыбку и промолвила:
- Благодарю за заботу, леди Чеккини, и за дружеский совет. Я постараюсь стойко перенести отношение коллег ко мне, даже если оно станет несколько предвзятым после моей борьбы за то, чтобы все придерживались законов, утвержденных Темной и Светлой сторонами.
Алессия улыбнулась, но очень неестественно. Было видно, что она вполне поняла отказ, прозвеневший в моих словах, пусть и завуалированный. И этот отказ её совершенно не порадовал.
- Спасибо за понимание, моя дорогая. Хорошего вам первого рабочего дня, - наконец-то хладнокровно проронила леди Чеккини. - Первое ваше занятие начинается уже через пятнадцать минут, постарайтесь не опоздать. Очень жаль, что вы не успеете уже на завтрак.
- Ничего страшного, - улыбнулась я. - Если я добилась понимания в вопросе запрета на физические наказания, оно стоило того, чтобы пропустить завтрак.
- И даже не один? - изогнула брови леди Алессия.
- Я рассчитываю, что больше мне не придется отказываться от завтраков, дабы снова и снова доносить своё мнение воспитателям по этому вопросу. Мне бы очень не хотелось с ними конфликтовать, но Светлый Лорд ценит меня и, боюсь, воспрепятствует моему вынужденному голоданию собственным вмешательством. А сейчас, простите, я спешу.
Леди Чеккини удивительно хорошо владела собой, потому что в ответ на мой выпад лишь выдавила из себя улыбку, коротко кивнула и проводила меня своим внимательным, злым взглядом. Вероятно, завуалированная угроза пожаловаться всё-таки Луиджи на происходящее ей не понравилась, но вслух потребовать от меня подчинения женщина не могла.
Я же направилась на занятия. Первым у меня в расписании значился урок истории для первых и вторых классов. Дети в возрасте от семи до девяти слушали рассказы об истории вместе, собравшись в одной большой аудитории. Такая практика распространялась и на обыкновенные школы, не только на приютскую. Конечно, это не слишком способствовало усвоению знаний, ведь самые маленькие терялись, те, кто постарше, часто вынуждены были слушать одно и то самое по нескольку раз, но лучше так, чем вообще не предоставлять детям необходимые знания.
Мне доводилось бывать в местных школах. Дети лордов в такие не ходили, в приоритете было домашнее обучение, но в целом я привыкла к большим, просторным, светлым классам. Здесь же, когда наконец-то обнаружила необходимую аудиторию, поразилась бедности помещения. Обшарпанные парты, окна, из которых нещадно дуло, и невообразимо тихие дети. Где шум малышни? Почему никто не бегает по аудитории, пока учителя нет?
А ещё малыши - а их здесь было больше тридцати! - смотрели на меня, явно дожидаясь увидеть ещё одно чудовище. В углу аудитории - что за кошмар! - я обнаружила узкую скамейку и уже знакомые мне розги. Не те, что я отобрала у воспитательницы, другие, но оттого не менее угрожающие.
Я вздохнула. Да уж. Мало того, что мне предстоит преподавать историю чужого мира, так ещё и делать это для запуганных детей, которым знания буквально вбивали в головы.
- Здравствуйте, дети! - тем не менее, постаралась бодро поздороваться я. - Меня зовут леди Элеонора Миронова, и теперь я буду преподавать вам историю и мирознание. Кто-нибудь готов рассказать мне, что вы изучали на предыдущих занятиях?
Ответом мне послужила тишина. Дети испуганно переглядывались, никто не рисковал заговорить первым.
- Ну же, смелее! - улыбнулась я. - Мне же надо понимать, с чего начинать своё повествование. Что вы уже знаете по истории?
Молчание. И несколько испуганных взглядов в направлении розог.
- Возможно, я проведу опрос, чтобы понять, рассказывали ли вам уже что-то? - вздохнула я.
- Вот, к примеру... Как тебя зовут? - я обратилась к девочке за первой партой.
- Луиза, леди.
- Очень приятно, Луиза. Скажи мне, помнишь ли ты, как звали первого Светлого Лорда? Молчание.
- А действующего?..
Опять тишина. Девочка только потупила взгляд и прошептала:
- Простите, леди. Я не помню. Я только помню, сколько всего было Светлых Лордов?
- И сколько же?
- Столько, сколько. - она запнулась. - Сколько. Сколько ударов розгами, госпожа!
Я сжала зубы. Что за черт!..
- Садись, Луиза, - вздохнула я. - Давайте так. Мы с вами начнем изучение с самого начала. Я обещаю не ругать вас за то, что вы не знаете чего-то на данный момент, а вы будете проявлять на уроках активность и поможете мне подать материал так, как вам будет интересно. А первым делом. Первым делом мы немного изменим правила. Отныне, дети, никаких розог не будет.
Я сгребла чертовы прутья в охапку, подошла к окну, открыла его, мысленно отметив, что закрывать будет непросто, рама чуть не сломалась, настолько прогнившая она была! А потом вышвырнула розги на улицу. Они посыпались прямо в болото под окнами.
Удостоверившись в том, что этих пыточных орудий больше не осталось, я захлопнула окно и повернулась к детям. И, заметив в глазах малышей радостный блеск, решила: теперь у нас точно дела пойдут на лад!
Глава шестая
Кто бы мог подумать, что быть учительницей настолько сложно!
За несколько занятий я выдохлась так, словно разгружала поезд. И сложно было не так преподнести информацию, правильно преподать её детям, как немного расшевелить малышей, избавить их от страха, что за каждое криво сказанное слово последует наказание.
К тому же, новость о моём своеволии касательно розог стремительно разнеслась по школе. Когда я наконец-то закончила с историей и мирознанием и отправилась преподавать у старших классов, выяснила, что дети уже обо всем слышали и ждут, пока я повторю такой же фокус и перед ними. А когда я таки сделала это - потому что в приюте не должно быть места физическим наказаниям! - то, кажется, привлекла к себе нежеланное внимание коллег.
Познакомиться с ними мне удалось только за обедом. Я пришла позднее всех, хотя детей отправила со звонком, и почувствовала на себе огромное количество крайне неодобрительных, сердитых взглядов. Если честно, при таком повышенном внимании к моей персоне садиться за стол не хотелось совершенно, но не оставаться же мне голодной!
Вот только под наблюдением кусок в горло не лез. Я ждала обвинений от коллег, но, к моему огромному удивлению, натолкнулась только на вежливые отстраненные улыбки. Вот только первая же попытка поговорить с кем-нибудь закончилась провалом. Меня игнорировали. Не открыто, конечно же, но старались уходить от любого прямого вопроса и делали вид, будто не понимают, о чем я вообще говорю. Розги? Какие розги?
Ах, это остались со старых времен, но их уже давно никто не использует.
Запуганные дети? Ну, мало ли, что они могут придумать.
Выбросила? Вот и отлично, что выбросила. Давно пора было избавиться от этого пережитка прошлого. Конечно, никто не поднимает на детей руку, это ведь запрещено!