Родственники Александры даже не пытались скрыть свое недовольство из-за столь позднего вторжения. Хюльде пришлось выслушать их гневную отповедь, когда она, оказавшись на пороге их дома в Коупавогюре, представилась и попросила позвать Александру.
– Она спит. У нее был сильнейший шок, и вообще, я не понимаю, почему вам надо беспокоить ее именно сейчас, – бескомпромиссно заявила женщина средних лет, открывшая Хюльде дверь.
За ее спиной маячила коренастая фигура мужчины, судя по всему ее супруга, который тщательно избегал смотреть Хюльде в глаза. Он лишь энергично кивал в такт словам жены.
– Вам придется зайти завтра.
Однако Хюльда не привыкла отступать перед трудностями.
– Это не займет много времени. Мне просто нужно поподробнее расспросить ее о том, что произошло на выходных.
– Зачем? Почему именно ее? – спросила женщина, которая по-прежнему стояла в дверном проеме, не двигаясь ни на миллиметр, в то время как ее муж продолжал кивать.
– Как вам известно, погибла молодая женщина, и я обязана поговорить с Александрой и двумя другими людьми, что были с ней на Эдлидаэй. В данных обстоятельствах приходится ставить во главу угла интересы пострадавших, даже если для этого мы вынуждены беспокоить невиновных людей. – Хюльда сделала особый акцент на слове «невиновных». – Разрешите мне, пожалуйста, войти.
После такой речи женщине, а соответственно, и ее мужу не оставалось ничего иного, как отступить. Они провели Хюльду в гостиную, но она изъявила желание поговорить с Александрой наедине. На лицах супругов вновь отразилось недовольство, но они все же предложили ей пройти в комнатушку, которая была чем-то средним между рабочим кабинетом и швейной мастерской. Там Хюльде пришлось подождать еще несколько минут.
Наконец появилась Александра. Судя по припухшему лицу, она действительно только что проснулась, так что ее родственники не солгали. Кроме того, было заметно, что перед сном она много плакала. Видимо, молодая женщина так до сих пор и не отошла от шока.
В ожидании, пока Александра сядет, Хюльда на всякий случай перепроверила, плотно ли закрыта дверь.
– Мне очень жаль, Александра, но все указывает на то, что вашу подругу убили.
Реакция не заставила себя ждать. Этой новости Александра явно не ожидала – ее потрясение было неподдельным. В следующий момент она вся съежилась, подавленная горем, будто услышала о смерти Клары впервые. Разумеется, это могло быть и игрой на публику, ведь Хюльда знала Александру всего ничего и понятия не имела, на что та способна.
Тянулись минуты ожидания.
Наконец Александра прервала молчание:
– Этого… нет, этого не может быть. Почему? Почему вы так думаете? Зачем кому-то… это было делать? – Повысив голос, она закачала головой. – Нет, нет и нет.
– Улики указывают именно на это, к сожалению.
– Убили? Вот так взяли и убили? Вы серьезно? Какие улики?
– Теперь вам придется рассказать мне, что же произошло той ночью, Александра. Нам с вами нужно выяснить мельчайшие детали.
– Ничего… ничего не произошло. – Она расплакалась. – Ничего.
– Больше нет смысла что-либо скрывать, Александра. Если ее убили… – Слова Хюльды на мгновение повисли в воздухе, а потом она продолжила: – Если ее убили…
Александра кивнула.
– …То это могли сделать только три человека, Александра. Вы, Бенедикт и Дагур.
Глядя в пол, молодая женщина вытирала слезы.
– Я знаю, что вы этого не делали, – солгала Хюльда. – Как по-вашему, это, скорее, сделал Бенедикт или Дагур?
Александра хранила молчание.
– У вас есть какие-нибудь предположения, что за этим стоит? Может, какая-то прежняя обида?
– Нет, вы не понимаете… – сказала Александра. – Этого не может быть… Ни один из нас… Дагур или Бенни никогда бы… никого не убили… Вы не знаете их. Я просто… просто отказываюсь в это верить!
– Формально я не могу исключать и вас, Александра. Вы должны это понимать.
– Что вы имеете в виду? Вы же только что сказали, что… я… что вы знаете…
– Не важно, что я думаю. Я, разумеется, не верю, что вы способны убить свою подругу, но я не могу этого исключать. Мне необходимо ваше сотрудничество.
– Но… да-да, я просто не могу… не хочу…
– Чего вы не хотите? Вы не хотите быть подозреваемой в убийстве?
– Нет! Конечно нет.
И она снова зарыдала.
– Вам нужно сосредоточиться и помочь мне, Александра.
– Да… я знаю, знаю… – отвечала она, не переставая всхлипывать.
В этот момент раздался стук в дверь. Не успела Хюльда отреагировать, как дверь открылась, и в комнату вошла женщина, которая впустила ее в дом. Ее взгляд был тяжелее грозовой тучи.
– На этом хватит! Бедняжка плачет не останавливаясь. Разве так можно? Что вы себе позволяете? У нее только что умерла подруга!
В голосе Хюльды зазвучал металл:
– Разрешите мне все-таки дослушать ее показания.
– Нет, вы должны это немедленно прекратить. Я позвоню своему шурину – он адвокат. Это ни в какие ворота не лезет. – Она взглянула на Александру. – Идем, дорогая. Эта женщина уже уходит.
Александра бросила быстрый взгляд на Хюльду, а потом поднялась и вышла вслед за своей родственницей.
От Хюльды не укрылось, что девушка чего-то недоговаривает. Это было написано на ее лице.
32
Да, это здесь. Имя Дагура было единственным на звонке. Хюльда не ожидала, что молодой человек живет один в таком большом доме. Она позвонила и немного подождала. Затем постучала в дверь, сначала легко, а потом посильнее, но ей никто не открыл. Судя по всему, Дагура не было дома. Хюльда предприняла последнюю попытку – позвонила в дверь и подождала. Ответа не было. Что ж, придется зайти попозже сегодня вечером или первым делом завтра с утра.
Бенедикт жил в гораздо более типичном для тридцатилетнего холостяка месте – в квартире на цокольном этаже в центре города.
Старый деревянный дом был выкрашен в синий и белый цвета, а войти в него можно было с торца, пройдя через заросший сорной травой сад. Хюльда постучала в дверь, поскольку звонка не обнаружила.
Она услышала внутри дома какой-то шум, потом дверь открылась, и на пороге появился Бенедикт. При виде Хюльды на его лице появилось удивленное выражение.
– Здравствуйте, Бенедикт.
– Ах это вы? Здравствуйте. Постойте-ка, разве мы должны были снова встречаться?
– Мне можно войти?
Он смутился:
– Я, вообще-то, не один, но… что ж…
– Спасибо.
Хюльда переступила порог дома, не дождавшись приглашения.
