Улавливаю смущение, которое Бойка пытается замаскировать хмурым выражением лица.
– Кир? – смеюсь неожиданно.
И тут же обрываюсь на повизгивание, когда он тянет из меня член.
– Очень весело? – выдыхает сердито, мимоходом оглядывая мое обнаженное тело.
– Ну, немножко, – прикрываюсь руками, хоть и понимаю, как это глупо теперь.
– Немножко? – злится сильнее. Но как-то очень мило это делает. Смиренно жду тонну матов. Не подводит. – Если что, у меня, блядь, все в полном порядке. Не регулярно скорострелю, сама знаешь. Впервые так... На хрен, из-за тебя же! Не понимаешь?
Ловлю его руками, не позволяя сойти с кровати. Крепко обнимаю, заглядывая в глаза.
– Если что, я смеюсь не потому, что ты так быстро… ну… – шепчу смущенно. Когда вспоминаю, как именно он кончал, покрываюсь мурашками. Пусть я не долетела до финиша, без того было очень горячо. То, что Бойку так кроет, приятнее любого оргазма. – Не поэтому, – повторяю и для верности мотаю головой. – Мне все равно было хорошо, – краснею, но старательно подбираю слова. Говорю, не разрывая зрительный контакт. – Мне хорошо, когда тебе хорошо. Для меня это главное. Смеюсь я, когда ты такой… Ну, злой напоказ.
– Не напоказ, – давит он уперто. – Я реал очень злой сейчас.
Будто я его не знаю!
– Окей. Докажи!
Сама не понимаю, на что провоцирую. Пока Бойка не делает подсечку и не заваливает меня обратно на кровать. Вклиниваясь между ног, нависает. Чувствую, что снова возбужден. Мысленно готовлюсь к вторжению. Жажду этого. Предвкушаю. Только Кир вдруг медлит. Смотрит слишком долго. Радужки практически нет, зрачки поглощает чернотой.
Что там у него происходит?
Я плыву и готова взорваться.
– Оставайся у меня навсегда, – озвучивает Бойка неожиданно.
И едва эти слова повисают в воздухе, одновременно с ними застываем. Таращимся друг другу в глаза, постфактум осознавая весь вес этого предложения.
– В каком смысле? – выдыхаю сдавленно.
Может, я что-то не так поняла? Зачем ему?
Бойку мое уточнение стыдит. Настолько, что даже скулы краснеют. Очень редко с ним подобное случается. На моей памяти пару раз было.
– Ну, собирай, там, шмотки и… – прочищает горло, потому что голос садится и хрипнет. – Переезжай ко мне жить.
Сказать, что я поражена – это просто ни о чем, черт возьми! Какое-то время слепо пялюсь Киру в глаза, пока он весьма напряженно ждет ответа.
Я просто не понимаю, каким должен быть этот ответ.
– Не хочу… То есть, не могу, – путаюсь в словах, а не в желаниях.
Бойка резко ловит ртом воздух, сжимает челюсти и вскидывает взгляд куда-то вверх. Как я понимаю, лишь бы не смотреть на меня. Мгновение, но у меня как будто останавливается сердце. Запускает его заново тот же взгляд Кира. Припечатывая, он рвется мне в душу.
– Так, не можешь или не хочешь? Выбери что-то одно. И давай… Честно, – последнее почти просьба, хоть и пытается снова казаться злым и крутым.
– Не могу.
– Почему? – добивается ответа, не давая мне даже секунды на раздумья.
– Кхм… Наверное, потому что я в принципе против сожительства.
– Что это значит? – допытываясь, сосредоточенно прищуривается. Он явно слушает серьезнее, чем я говорю. А я-то на самом деле сбита с толку и попросту пытаюсь выкрутиться. – Типа, только после штампа? – с каким-то особым презрением кривит губы.
Что я после этого должна ответить?
– Дай подняться! – рявкаю, для самой себя неожиданно.
Бойка в растерянности и правда отваливает. А я подскакиваю и несусь в ванную. Жаль, закрыть дверь не успеваю. Слишком быстро Кир приходит в себя. Настигнув, двигается в помещение. А потом и на меня прет, заставляет отступать.
Вздохнув, разворачиваюсь и забираюсь в душевую кабину, только бы как-то от него отделаться. Но он и тут… Едва открываю воду, шагает за мной и оттесняет к холодной стенке.
– Это у тебя из-за этих твоих КД очередное помутнение? – выдыхает, вглядываясь мне в глаза. – Или внатуре на что-то обиделась?
– Не скажу!
– Скажи!
– Отстань…
Голос глохнет, когда Бойка свирепо выдыхает и резко прокручивает меня лицом к стене. Прижимаясь мокрым телом к моим таким же разгоряченным спине и ягодицам, он, блин, кусает меня за плечо.
– Что ты… – снова договорить не дает.
В шоке пялюсь в темно-серый глянец, пока он грубо раздвигает мне ноги. В следующей попытке возмутиться не говорю, а крякаю – Бойка трогает пальцами и втискивает внутрь меня каменный член. В такой позиции капитально пугает своими размерами и предполагаемыми маневрами. Ощущается огромным и раскаленным. Распирает донельзя. Никакая вода не способна смягчить этот контакт. Беспомощно скребу по скользкой плитке ногтями. Задушенно хватаю губами горячий и влажный воздух. Инстинктивно приподнимаюсь на носочки и, в бессознательной попытке соскочить, оттопыриваю задницу.
– Ох, блядь… – прочесывает этим рыком кожу на моей щеке. Оказывается, своими действиями лишь больший доступ ему предоставляю. – Так, да… Моя… Ближе… Моя… – его хрип реально оглушает.
И сводит меня с ума.
После этого я не в стене опору ищу, а в Бойке. Обвивая руками, он жадно мнет мою грудь. Потом и вовсе… Скользит ладонью прямо туда… Трогает и… Не просто двигается во мне. Впервые думаю о нашей близости так пошло – Бойка меня трахает. И я бы хотела обидеться… Я пытаюсь это сделать! Но во всем остальном – стонах, дрожи, крепких объятиях, беспорядочных поцелуях по моих плечам и шее – он выражает такую потребность и чувственность, что у меня внутри все моментально тает. А после, очень быстро, собирается в уже знакомый тугой узел.
– Да… Ох, блядь, да… – рычит в ухо, ощущая мою пульсацию.
Кусает и столько горячего пара выдает, что меня натурально контузит.
Ладонь Бойки с груди перебирается мне на шею, заставляет повернуть голову в сторону. Там он без промедления ловит мои губы. Едва я чувствую его вкус, меня сотрясает такая безумная дрожь, что даже страшно становится. И вместе с тем катастрофически пофиг, даже если умру. Переполняясь восторгом, с бесстыдными криками Киру в рот взрываюсь и разлетаюсь.
Он приходит вторым. Так я шучу, когда получается прийти в себя.
– Первый, первый… – дразнюсь, пока вытираемся. – В этот раз я первая! Я!
