Основное альтернативное объяснение заключается в том, что инфантицид – это эгоистичное поведение, которое повышает шансы самца-убийцы на зачатие еще одного детеныша. После смерти детеныша от другого самца эструс у матери наступает быстрее, чем если бы детеныш продолжил жить. И тогда у убийцы детеныша появляется шанс стать отцом следующего потомка. Эта концепция, предложенная Сарой Хрди в 1977 году на примере серых лангуров, объясняет инфантицид половым отбором, и в ее пользу с тех пор было получено множество данных. Тем не менее многим людям трудно смириться с тем, что поведение, которое кажется нам отталкивающим, может иметь какую-то адаптивную ценность11.
Даже в отвлеченном мире научных публикаций эта концепция часто вызывала открытую неприязнь12. В 1990-х годах, когда приматологи Сьюзен Перри и Джозеф Мэнсон попытались опубликовать отчет о трех предполагаемых случаях мужского инфантицида у обыкновенных капуцинов в Коста-Рике, они столкнулись с резко отрицательной реакцией. “Все пять рецензентов, – рассказывали они, – в оскорбительном и пренебрежительном тоне рекомендовали редактору журнала отказать нам в публикации статьи”13. Один из рецензентов даже заявил, что ученые, объясняющие инфантицид половым отбором, мало чем отличаются от тех, кто поддерживал идеи евгеники перед началом Второй мировой войны. Однако данные, полученные Перри и Мэнсоном, были реальны. В конце концов молодые ученые опубликовали свои результаты, после чего сходные наблюдения продолжали появляться по всему миру, а их исследование стало классическим.
Жаркие споры вокруг этой темы продолжались еще долго, и в 1970-х и 1980-х годах, особенно в США, отрицание инфантицида было для этологов как бельмо на глазу. Тех, кто поддерживал идею адаптивной ценности инфантицида, обвиняли в поддержке правых политических взглядов. Были и обвинения в подтасовке данных – как правило, необоснованные. Впрочем, скоро все это поливание грязью сошло на нет, потому что возражать против объема накопившихся данных было все труднее. Процент детских смертей, объяснявшихся инфантицидом, сильно отличался у разных видов, достигая 37 % у популяции горных горилл, 44 % у медвежьих павианов, 47 % у голубых мартышек и аж 71 % у красных ревунов14. В 2014 году специалисты по поведенческой экологии Дитер Лукас и Элиз Юшар проанализировали данные о 260 диких видах млекопитающих и заключили, что инфантицид наблюдается почти у половины из них. Как показали Лукас и Юшар, чаще всего инфантицид происходит у тех видов, где самцы могут извлечь из убийства какую-то выгоду. В большинстве случаев инфантицид представляет собой эгоистичную репродуктивную стратегию самцов, которая позволяет им ускорить возвращение самок к фертильности. Среди приматов Лукас и Юшар обнаружили инфантицид у 60 из 89 диких видов (67 %), в том числе у горилл и шимпанзе15.
У некоторых видов, включая шимпанзе, инфантицид происходит по причинам, не связанным с половым отбором. Самцы шимпанзе, встретившись с самками из соседних сообществ, часто нападают на них и могут нанести им серьезные травмы или убить их детенышей. В таком случае участники событий, скорее всего, больше не встретятся, поэтому вероятность, что убийца сможет стать отцом следующего детеныша этой самки, очень невысока. Традиционная теория полового отбора здесь, таким образом, неприменима. Возможно, выгода тут в том, что матери погибших детенышей впредь будут избегать той местности, где произошло убийство, и сообществу убийцы достанется больше еды. А может быть, самцы извлекают выгоду из убийства детей мужского пола, которые могли бы, повзрослев, стать их конкурентами16. Дальнейшие исследования позволят проверить эти соображения.
У приматов детей могут убивать не только самцы, но и самки. В группах игрунок и тамаринов может быть до четырех самок, но размножается обычно только одна альфа-самка. Если занимающая подчиненное положение самка приносит потомство, альфа часто его убивает. Такие убийства приносят адаптивную выгоду альфа-самке, потому что чужие детеныши претендуют на долю родительской заботы и таким образом снижают шансы на выживание ее собственных потомков17.
Что касается теории полового отбора, то собранных данных по инфантициду оказалось достаточно, чтобы продемонстрировать чисто стратегическую природу этого поведения. Для видов, исследованных лучше всего, таких как серые лангуры или львы, было убедительно показано, что самцы нападают только на тех детенышей, отцами которых они точно не являются; что самцы убивают детенышей в том возрасте, когда их смерть может ускорить восстановление сексуальной и репродуктивной активности самки; что убийцы нападают только тогда, когда вероятность успеха высока; и что впоследствии они спариваются с матерями убитых детей. Самцы, которые с некоторой вероятностью являются отцами жертвы, пытаются помешать убийству. Поэтому на вероятность нападения влияет количество потенциальных отцов в группе, а также то, насколько хорошо матери охраняют своих детенышей. Эти факторы варьируют не только между видами, но и между разными популяциями одного вида, а также разными периодами жизни одной популяции. Соответственно, частота инфантицида различается от популяции к популяции18.
Итак, у многих приматов взрослые особи по разным причинам пользуются своей силой для намеренного убийства детенышей из собственной группы. Чаще всего убийцами становятся взрослые самцы. Иногда, как у тамаринов или игрунок – или, в случае Пэшн и Пом, у шимпанзе, – убийцами могут быть взрослые самки. Естественный отбор, таким образом, вполне может благоприятствовать предумышленным нападениям на представителей своего же вида. Инфантицид заставил ученых признать, что даже самое изменчивое и максимально зависимое от контекста поведение может эволюционировать по исключительно эгоистичным причинам. Мать-природа, говоря словами эволюционного биолога Джорджа Уильямса, порой бывает злобной старой ведьмой19.
Доказательства адаптивной природы инфантицида, накопленные за последние полвека, впервые показали, что естественный отбор у млекопитающих может благоприятствовать преднамеренным убийствам представителей собственного вида. Однако эти данные все равно не полностью объясняли существование некоторых малоприятных человеческих практик. Убийство беспомощного детеныша – очень несложное поведение по сравнению с тем, какими способами убивают друг друга взрослые люди. Кроме того, инфантицид, поддерживаемый половым отбором, – самый распространенный среди животных тип инфантицида – у людей встречается редко. Поэтому, хотя наши сведения об инфантициде и показывают, что предумышленная агрессия может поддерживаться естественным отбором, это не помогает заполнить пробел между поведением животных и убийствами, которые совершают люди20.
Потребовалось еще одно крупное открытие, чтобы довести до сознания ученых тот факт, что эволюционная психология животных может включать также и склонность к убийству взрослых особей. Впервые у млекопитающих такое поведение открыли у шимпанзе: они часто убивают взрослых членов соседних групп.
Мне довелось стать одним из первых свидетелей такого поведения. Это произошло 13 августа 1973 года. Ясини Селемани, работавший полевым ассистентом у Джейн Гудолл в Национальном парке Гомбе в Танзании, поздним вечером пробирался сквозь густой кустарник, следуя за тремя взрослыми самцами по имени Годи, Снифф и Чарли. Самцы направлялись к рощице густых деревьев, где они обычно устраивали свои ночные гнезда. Но на этот раз они отклонились от обычного маршрута. Причиной оказался труп пожилой самки шимпанзе. Труп был свежий и лежал там не больше одного-двух дней. Самцы мельком осмотрели тело и продолжили путь21.
