Но тут непонятно откуда выбегает Женя и хватает меня, его мягкие руки спасают моё хрупкое тело от неизбежных увечий.
– Нана! Что с тобой? Что случилось? Почему ты в таком виде?
– Забери, забери меня отсюда, прошу тебя!
– Хорошо, хорошо. Ты можешь идти?
Могу ли я идти? Я валюсь в пол, мои ноги меня не слушают, а сердце так колотит, что оно вот-вот в любую секунду остановится.
Единственное, что могу вымолвить, это:
– Избавь меня от этого, – и рыдаю в грудь.
– Как скажешь.
Берёт меня на руки, и я уже окончательно ничего не понимаю, безвыходно, почти бездыханно вишу у него на спине. И только слёзы льются из моих глаз так же активно, как готовила обед для Фили. Меня охватывают эмоции. Бью его по спине, зачем я это делаю? Но Женя ничего мне не говорит, он просто продолжает нести меня.
Не знаю, сколько прошло времени с того момента, как он притащил меня в машину и положил на заднее сиденье. Я даже не знаю, куда он нас везёт, знаю лишь одно, что Женя ничего не говорит, а я проиграла битву моему сердцу и уже более спокойно лежу под его курткой.
Слышу его голос где-то за окном, он кричит что-то вроде:
– Ей ты, плакса! Хватит хныкать, выходи сюда, смотри, что покажу!
Блин, он в своём репертуаре, но я всё равно категорически отказываюсь выходить. Но понимаю, если сама не выйду, он вытащит меня, а этого я точно не желаю, если это, конечно, не… но вот снова, лучше выйти сейчас, а то дальше только хуже будет.
Медленно, как самый настоящий тюлень, поднимаюсь с заднего сиденья машины, спокойно убирая с себя Женину куртку. Смотрюсь в зеркало заднего вида и удивляюсь: «Какое чудовище! Размазанные глаза, потрёпанные волосы, и кому понравится этот голубой цвет, цвета болота. Есть ли расчёска…»
Она завалилась под кресло, но я её откопала, теперь хоть чуть-чуть приведу себя в порядок.
– Эй, ну что ты там? Выходи уже, посмотри на это!
– Да подожди ты, дай навести марафет.
Какой неугомонный.
Спустя каких-то несколько секунд:
– Пошли, пошли уже, let's go.
Да-да, так он и дал мне навести какой-никакой марафет. Пришлось выйти как есть.
– Ну, – протяжно тяну, – чего ты хочешь мне показать? – обнадёженно добавила я.
– Разуй глаза, любезная, и посмотри на это.
– На это что?
И вправду, стоило мне поднять глаза выше, как передо мной открылись необъятные просторы огромного мегаполиса, в котором живут Женя с Филиппом и теперь я живу.
Что он мне этим хочет сказать? То, что мне не нужно печалиться? Потому что город огромный и я непременно найду кого-нибудь. Это он имеет в виду?
Глубоко дышу, вдыхая каждый сантиметр возможного воздуха: «Почему он не перестаёт смотреть на меня и улыбаться?»
Я непринуждённо бросаю ему фразу:
– Что ты на меня так смотришь? Звезду увидел, что ли?
– Нет, не увидел. Смотрю, ты расслабилась?
– Если только слегка, а что?
– Говоришь, что? Например, что это за выходка была, я жду объяснений, дорогая.
Он считает моё такое состояние выходкой? Он и впрямь такой дурак или прикидывается?
– Не называй это выходкой, – неловко произнесла в свою защиту.
– Согласен, прости, я был слишком резок. Что с тобой случилось на той улице?
– Извинения приняты, но я не могу тебе сказать.
– Не можешь? Да говори, мы же лучшие друзья! От друзей не может быть секретов! Вот что там такого могло произойти, что довело тебя до такого?
– Жень, прошу, перестань, неважно, и всё.
– Это связано с Филом?
– Ну да, конечно же, с ним, – съязвила ему в ответ, но он всё равно особо не поверил, мои глаза сказали ему истинную правду.
– А мне кажется, ты врёшь, извини за прямоту.
Зачем он это произнёс? Если он ещё хоть немного надавит, я сорвусь!
– Нет, не вру! – резко вымолвила, находясь на взводе.
– Так и быть, будь по-твоему, – произнёс, понимая, что ничего от меня не добьётся.
Если бы он ещё хоть что-то сказал бы о Филе, то всё, прощайте, нервные клетки, окончательно.
– Я рада, что ты меня понял, давай лучше просто посидим. Эти виды, они такие! – произнесла я робко.
– Какие такие?
– Абсолютно другие, не укладывающиеся у меня в голове. Одним словом, полная противоположность тому, что ты мне показывал до этого. Знаешь, наблюдать за этим видом и тем – это как лицезреть два мира в одном.
– Да, тут ты однозначно права. Сложно поверить, что такой огромный город может вмещать в себя такие укромные уголки природы, нетронутые человеком.
Спустя несколько минут, как только я расслабилась ещё больше, он спросил меня, хорошо ли я себя чувствую?
Хорошо ли я себя чувствую?
Вопрос как-никак вовремя, но для меня сейчас это понятие очень размыто. Если смотреть со стороны здоровья, то да, у меня всё отлично: все показатели, по недавней статистике, в норме. Чувствую себя хорошо, аппетит тоже неплохой, да и программных сбоев у меня нет. Таким образом, нет повода для беспокойства. Но моя проблема-то в другом… вот у людей всегда так? Они сами себе создают проблемы… когда, по всей видимости, их у них нет? Это такая особенность человеческого мозга? Ломать самого себя? Или это и есть мой программный сбой? А у людей таких проблем и вовсе нет.
– Ау, соня, Земля вызывает Марс!
– А? Да? Что, прости?
– Как ты себя чувствуешь, балда?
– Ничего я и не балда, а чувствую себя хорошо, ты лучше ответь мне на один вопрос.
– Какой?
– Вот скажи мне, вы, люди, все такие сложные или это только я такая?
– Сложные?
– Ну, знаешь, вечно придумывающие себе проблемы, когда у вас их нет. Убиваетесь, заморачиваетесь по любому поводу, а потом ещё и влюбляетесь и из-за этого ещё больше страдаете.
– Ты считаешь себя такой?
– Ну, не то чтобы…
– А если подумать…
А-а-а, он застаёт меня врасплох, что мне делать?
– Ах, ладно, твоя взяла, да, у меня есть такая проблема. Только не смейся, а просто ответь.
– Значит, дело в этом…
– Да… только давай без своих приколов, – выкрикнула безнадёжно.
– Ох, как ты всё же похожа на нас. Фил не промах! Знает толк в своём деле! Как бы это прискорбно не было осознавать, но да, вот такие мы, люди. Влюбляемся, ссоримся, расстаёмся, убиваемся, страдаем по тому, по чему не нужно страдать, а из-за чего нужно переживать, мы это даже не замечаем. Вот такие мы неблагодарные… – Спустя небольшую паузу добавил: – Не хочешь ли ты мне сказать, что ты влюбилась?
