Я понимаю, что здесь мы не просто так и Женя уже точно не приедет.
И вновь её обнаженное тело берёт меня в заложники. Так сладко окутывая, и я с каждой секундой всё больше покрываюсь покрывалом мурашек.
– Подожди, – проговорил, слегка отодвинув от себя.
Кидает на меня – НЕЛОВКОСТЬ. Возможно, подумала, что отстранился от неё, но это далеко не так. Оголяю свой довольно не накачанный торс, резко снимая с себя кофту вместе с футболкой. Но ей это не мешает наклониться ко мне и, тяжело дыша в правую часть шеи, пустить руки к моему солнечному сплетению. И с особой жёсткостью и резкостью провести сверху вниз, оставив лёгкие отпечатки.
Отбрасываю кофту с футболкой на аккуратно уложенную постель, на которой слегка извивается белая простыня от проскальзывающего через окно ветра. Мы смотрим друг на друга в прозрачные глаза. Меня отвлекает её бюст, и глаза не могут устоять… они срываются вниз. Как прекрасна её упругая, покрытая мурашками грудь. Та самая моя любимая, которую совсем недавно создавал своими же собственными руками! А теперь её так крепко сжимает бюстгальтер.
Прислоняясь ближе к моим губам и робко:
– Ты так и не ответил, я тебе нравлюсь б-без одежды? – Контуры её глаз заметно побледнели.
– Твоё тело, – я не могу подобрать слов, – оно такое… – и вместо слов провожу нежно рукой по талии. Её не описать словами, а можно только так… и мы пустились в нежный, страстный поцелуй. Чувствую тёплые, слегка трясущиеся от волнения губы, как свои собственные. Её дыхание пахнет робостью и слегка возбуждено.
Всё это смешивается с окружающей ночной атмосферой и даёт незамедлительный эффект в нашем ночном танце. Кто-то на очередной проезжающей машине слушает музыку на всю улицу, и она очень хорошо подходит для нашего с Наной антуража. О чём я думаю… какие машины и антураж! Совсем позабыл о том, что передо мной полностью обнажённая, ранимая девочка, и её самое сокровенное скрыто лишь за каким-то клочком узорчатой ткани и не более. Не это ли главное? А не машина за окном…
Кусает мои губы и немножко улыбнувшись, толкает меня вперёд к кровати, и вот мы с ней уже оказываемся около края постели. Вижу, как на носочках тянется ко мне. Её средний рост не позволяет дотянуться до меня даже на них. И я предпринимаю лишний раз её не нервировать и просто сажусь на кровать. Мои глаза наполняются эйфорией от вида девственной груди, ещё ни разу никем нетронутой. Не выдерживая животную страсть, спровоцированную её чувствами ко мне, окунаюсь в неё с головой. Ощущаю, как её сердце вырывается из грудной клетки. Прислоняюсь ещё сильнее потому, что очень сложно остановиться, когда она так нежна во всей своей наготе. Окончательно потеряв голову, обхватываю сзади за талию нежно руками. Подняв машинально руку до её бюстгальтера, отодвигаю застёжку на небольшое расстояние, проведя грань между ним и её телом. В мыслях возникает одно. Расстегни, сними, сделай это! Не всё же ей за тебя делать. Ей страшно и неловко. Решайся на этот смелый поступок!
Пальцами двух рук аккуратно отодвигаю одну часть лифчика от другой. Теперь он держится только на её груди, немножко скатившись вниз. Её дыхание безудержное… ликую. Ей нравятся мои действия! Они её заводят! А я поверх её, срывающего голову стона— пауза, – Продолжай… А-а-х. Не могу поверить, что пару дней назад мы ещё вели себя друг с другом как дети. А сейчас она ведёт себя так непристойно, а я и не лучше… просто её арестован.
Протяжно проговаривает моё имя.
– Да?
Нервничая, спрашивает:
– Можно… – тишина, – сяду на тебя?
Ничего не ответив в ответ, отсаживаюсь чуть дальше, слегка приподняв на себя. Теперь окончательно завоёван – маленькой, робкой и нерешительной. Остатки её белья падают на колени, и это та вершина нежности, от которой мои глаза ошарашены! А она в ответ на мою реакцию улыбается и ухмыляется и в итоге отдаётся мне целиком, обволакивая шею языком. Тело немеет от прикосновения её сосков, а она от моих кротких движений стонет сильнее. Её тело, безжалостное к моим чувствам, не даёт мне право перестать прикасаться. Она и сама этого не хочет. Кидает меня всего на кровать, подчинив своей нежностью. Ощущаю елозящие прикосновения в районе паха, и они меня вынуждают на действия, за которые наутро, возможно, будет стыдно. Покрываю робкими ласками необычайную попу, проскальзывая пальчиком посередине трусиков. Слышу звонкий стон и тишина, а потом сквозь ночную дымку: «Продолжай…» Чувствую, как растекается её нежность, а тело становится слабее. Дыхание настолько сильно, что мне кажется, что мы в самолёте и вот-вот упадём. Но она не остановится, даже если мы с ней разобьёмся.
Свет кровавой луны, падающий в комнату, отражается на её небесном теле. И лишь прохладный ветерок, проскальзывающий по моим лодыжкам, не даёт улететь в страну грёз.
Её контрольное прикосновение возбуждает во мне кипение, и я оказываюсь сверху, а она снизу. Улыбка, милая даже сейчас, и почему я это заметил? А всё потому, что люблю её больше, чем её тело. И нужна она мне даже без секса. А пока так близка ко мне и вся раздета, моя задача – отработать у неё все поцелуи за этот вечер и доказать ей, что она самая лучшая девушка на свете. Шея покрыта мурашками, но это лишь больше провоцирует меня на непристойные действия.
Начинаю проводить носиком по шейке, слегка целуя. Осознав, что этого мало, – медленными, нерезкими движениями левой кисти застилаю грудь и слышу: «Ах-ух-а-а». Немного усиливаю своё побуждение: «Ещё, ах-ох, продолжай, не останавливайся!» Начинает ёрзать прям подо мной, поджимая под собой белое покрывало. Понимание факта, что ей очень хорошо, даёт мне веру – доставить ещё больше удовлетворения! Поэтому поцелуи с шеи начинаю не спеша переводить на ключицу. Пылко перейдя ниже и уже почти подойдя к верхней части груди, замираю от изумления. Послышался глубокий вдох, и она втягивает живот вовнутрь, демонстрируя всё изобилие тела. Стекаюсь медленно всё дальше и дальше… наслаждаясь мягким и беззащитным телом. Спускаюсь всё ниже и ниже, оставляя всего себя от верха живота до девственных всех промокших губ. Я уже будто готов захлебнуться в них, простыня тому подтверждение. Она намокла фатально, и, проведя пальцами по океану, улетаю. О таком и не мечтал даже в самых лучших грёзах.
Что она делает со мной, у меня нет шансов…
Играю своим язычком, облизывая её выступание, и чувствую, как с каждым разом они набухают больше обычного. Её стон – отдельная история, ведь он выходит за рамки приличия. Бросаю увлечённый на неё взгляд и вижу такую картину – закатаны глаза и в них видна только белая белизна.
Спрашиваю, как мальчик на выпускном: «Ты точно хочешь этого?», будто заставляя её ответить «да», провожу снова по истекающей ткани на её губах. В ответ звонко слышу: «Да-да-да!» – сильнее сжала и так помятое одеяло.
Поднимаюсь с кровати, и в ответ на мои действия, лёжа обнажённой на голубой простыне от лунного света, уперевшись головой об мягкую подушку: «Ты куда?»
– Никуда, я сейчас, – снимаю штаны и кидаю их на соседнее кресло.
