— Мне не нужна твоя Европа! — вдруг сорвался молчаливый Отто на крик. — Мой фюрер послал меня сюда за оружием! Мы можем проиграть войну без него, ресурсы на исходе! Вся нация напрягает все свои силы, чтобы… — он выдал какую-то длинную фразу по-немецки, а потом неожиданно спокойно закончил: — Я должен принести ему Оружие Возмездия. И оно там!
Он повернулся к Храму. Моник с криком бросилась к нему и схватила за плечи, и тогда Отто, развернувшись, с силой ударил ее в лицо. Она упала, но когда немец посмотрел на Храм, в его лоб уперся ствол мушкета Дюпона.
— Хватит! — сказал француз. — Не шевелись, или уж наверняка больше не увидишь своего фюрера. Джон, найдется, чем скрутить ему руки? А ты, Роб, займись любезной Моник. И проверь сначала рукав — там обычно что-то есть.
Я шагнула к лежащей Моник и сама обыскала ее — Роберту такое доверять нельзя. Пусть он и умеет шарить по чужим карманам, а все равно простодушен донельзя. Стилет, конечно… И где она их вечно берет? Я отшвырнула его в траву. Моник не шевелилась и все смотрела, как связывают ее Отто. Из разбитой губы стекла на подбородок крупная капля крови.
— Свяжи ее, Роб! Так действительно будет лучше!
Я осмотрелась. В гигантской паутине над нами можно было рассмотреть бегающих «молодых», как их называл Паук. Но такого же гиганта я не заметила. Можно было надеяться, что он сторожил Храм в одиночку. Потом я на всякий случай проведала Руди — а вдруг парень еще жив? Я видела людей, парализованных ядом змеи. Пока человек жив, он дышит. Я держала зеркальце у его губ и носа, но оно не запотело.
— Мертв, — сразу определил подошедший Клод. — Смотрит прямо на солнце, а зрачки широкие.
Мне захотелось спорить.
— Всякое бывает! Тем более, мы не знаем, как действует яд этих пауков! Давай его…
Я схватила Руди за руку, и в тот же миг забыла, что хотела сказать. Плоть под кожей была будто жидкая. Яд стремительно разлагал труп. Я отдернула руку и вскочила.
— Что ж, мы помянем его ромом, не забудем! — Клод потянул меня за руку. — Надо поскорее проведать наших друзей в Храме. Я всерьез нервничаю!
— Нет!!! — истошно закричала Моник и упала на колени. — Нет!! Не ходите в Храм, давайте вернемся все на корабль и уплывем! Пусть они там гибнут, а я не хочу! Отто, скажи им тоже, пусть мы все вернемся на корабль!
Я бы тоже не пошла в Храм. Он чем-то пугал меня. Казалось, что там обитает нечто пострашнее Паука, или другой Паук, еще больше и сильнее. Но без дельфина «Ла Навидад» не мог покинуть проклятую бухту.
— Оставим их здесь? — спросила я Клода.
— Идем все! — буканьер рывком поставил всхлипывавшую Моник на ноги. — Соберись, ты же ко всему привыкла!
— Не надо… — последний раз пропищала Моник, но Клод уже волок ее ко входу в Храм.
— Держимся вместе! И перестань шуметь — это может нас погубить. И твоего Отто тоже!
Лейтенант шел к Храму, мрачно глядя себе под ноги. Ох уж эта мне мрачность! Мне захотелось его пристрелить. Весь в своих мыслях, и все они о себе, любимом: он предал, он полюбил, он страдает… А на то, что происходит вокруг, таким наплевать. Хотя на самом деле просто тряпка — если уж выбрал между женщиной и долгом женщину, то так и держись своего выбора! Знала я, что от Отто ничего хорошего ждать нельзя. И как теперь быть с этой парочкой? Я постаралась выбросить эти мысли из головы. Проверила пистолет — тот, что торчал за поясом. Все в порядке.
— Все готовы?
Мы собрались перед темным входом в пирамиду. Оттуда веяло каким-то вековым холодом, идти мучительно не хотелось. Но нам был нужен дельфин! Я хотела шагнуть первой, однако Клод схватил меня за плечо.
— Нет, сначала я, — он выставил вперед мушкет. — Если выстрелю — сразу назад! Джон, ты отвечаешь за Кристин. А ты, Роб, прикрой нас сзади и присматривай за влюбленными.
Он шагнул внутрь, и там загорелся мягкий зеленый свет. Я сунулась следом, готовая стрелять, но Клод, жутковато выглядевший в этом освещении, приложил палец к губам.
— Я наступил, и ступень засветилась. Это ступени, Кристин! — прошептал он. — Присядь!
Мы осторожно ощупали холодный камень. Потом Дюпон шагнул на ступень ниже, и та точно так же мягко засветилась. Проклятая магия! Я не могла понять, опасно это или нет.
— Внизу, далеко внизу, видишь? — он показал рукой. — Будто мигает зеленое что-то. Я думаю, это они, Бенёвский и Устюжин.
— Тут так глубоко?! — изумилась я. — Где мы, черт возьми?
— Мне кажется, эта пирамида хорошенько вросла в землю, — Клод опустился еще на ступень. — Просто чувствую, что здесь огромные пустоты со всех сторон. Но наш дельфин внизу, верно? Значит, идем!
Мы пошли за ним. Джон, войдя, споткнулся и негромко выругался.
— Кристин, это и правда обитель какого-то зла, Прозрачный был прав!
— А Подземелье Оука, значит, не обитель зла? — заспорила я просто из желания возразить. — Там башня Сатаны!
— И тут что-то не лучшее, — проворчал шотландец. — Идемте быстрей, может, еще догоним их. Там, внизу, наверное, есть то, с чем лучше не связываться.
Мы бы так и поступили, но Моник, оказавшись на светящейся лестнице, вдруг начала верещать во весь голос. Роб стащил ее на несколько ступенек вниз, но она не унималась. Отто между тем спокойно шел за нами.
— Так дело не пойдет! — решил Клод. — Роберт, посторожи их здесь! Слышишь, лейтенант фон Белов? Ты тоже остаешься! И если двинешься, Роб пристрелит тебя. Сразу.
Улыбнувшись чему-то, только ему понятному, Отто остановился. Мы втроем поспешили вниз почти бегом. Ступени загорались под нашими ногами и вскоре гасли позади. Это было страшно: мы будто бежали в пустоте по короткой зеленой лесенке, которая стремилась выскользнуть у нас из под ног. Тем не менее, зеленая точка внизу стала расти, и скоро мы разглядели такую же лесенку, по которой шагали Бенёвский и его штурман.
«Черт возьми, Кристин, ну почему ты не послушала Джона?! — думала я, стараясь не отстать от длинноногого Клода. — И в какую преисподню ты сейчас спускаешься, прихватив лучших друзей? Если мы сложим здесь головы, то скелеты всей команды составят компанию тем, что уже разбросаны по всей бухте. И виновата в этом будешь ты, капитан Кристин Ван Дер Вельде!»
Я уже решила, что лестница уведет нас в самый ад, но шедшие впереди остановились. И тогда перед ними начало разгораться иное свечение. Не зеленое, а желтое. Спустя несколько мгновений мы увидели, что это было. Внизу пирамиды, в самом ее центре стоял и горел ярким золотым огнем огромный бык.
Глава пятнадцатая
Крах мечты и прощание
— Какой огромный бык! — вырвалось у меня. — Он что, из золота?
— Почем мне знать, — пожал плечами Клод. — Но он разгорается все ярче, и… Господи, ты видишь, что под ним?
