— Времени до утра нам хватит. — Игнат посмотрел на внедорожник, в котором на заднем сиденье спали спасенные.
В Ставрополе их ждала новая машина. И новые личности.
Расстояние между Ростовом и Ставрополем около четырехсот пятидесяти километров. Половину они преодолели. Еще пара часов…
Чтобы полностью закрыть вопрос, останется вся ночь.
— Добрый ты, барин, — тяжело вздохнул Реваз. — Когда-нибудь это тебя погубит.
В какой-то мере Игнат был с ним согласен, но он — целитель. Отнимать жизни умел, но предпочитал их сохранять. Правда, глядя на таких мразей… Дело было не в чистоплюйстве, а в том, чтобы не опуститься до их уровня.
Пока Реваз забрасывал в багажник чемодан и сумку, которые принес из родстера, Игнат шаманил. Углубил сон, сбил метаболизм, выводя по последствиям на тяжелое похмелье.
С двумя получилось без особых усилий — с алкоголем они были на «ты», организм сам скатился до нужного состояния, а вот с магом пришлось повозиться. Даже в отключке сопротивлялся, отказываясь принимать чужую волю.
Когда поднялся, слегка шатало. Но лучше так, чем добавлять на собственное кладбище еще три креста.
— Я телефоны закинул под купол, — все еще дуясь, отчитался Реваз, когда Игнат устроился на переднем пассажирском сиденье. Повернул ключ зажигания, заводя двигатель.
Игнату не хотелось разговаривать — хотелось просто закрыть глаза и хоть немного отдохнуть, но время играло против. Все, что у них есть, — ночь, а потом…
Без дополнительной информации потом была полная непредсказуемость.
— Я сейчас разбужу Алию. — Он боком повернулся на сиденье.
Реваз оглянулся, посмотрел на спавшую женщину.
Машина мягко тронулась. Когда, проехав те самые триста метров, что отделяли трассу от рощицы, выехали на асфальт, довольно зашуршала шинами.
— Предлагаешь не делать глупостей? — давя на газ, оскалился Реваз.
— Предлагаю подумать о том, что чем меньше она о нас узнает…
Андрей не раз шутил, что ни одно доброе дело безнаказанным не остается.
Их история в очередной раз доказывала, что он не ошибался.
* * *
Младшего Трубецкого он нашел на первом этаже. Тот сидел за столиком в кафе. Один, что было даже лучше.
Подойдя, Андрей устроился напротив. Протянув руку, взял стоявший перед Трубецким бокал, понюхал.
Коктейль оказался безалкогольным.
— Господин Хлопонин… — посмотрев… нет, не зло, надменно, начал приподниматься Трубецкой.
— Сядь! — жестко осадил его Андрей. — Обидишь мою крестницу, будешь иметь дело со мной.
— Что?! — гневно скривился Трубецкой. И тут же поправился: — Кого?!
Его взгляд заметался… На окно — вряд ли «проводить» такси, на котором уже как минут пять назад уехала Александра, на дверь, снова на Андрея…
— Там, в клубе, была она? — мгновенно расслабившись, хмыкнул младшенький не без воодушевления.
— Я тебя предупредил, — поднялся Андрей. — И не трепись о наших с ней… родственных связях. Если помнишь, его превосходительство в отношении тебя предоставил мне широкие полномочия.
— Я не из…
— Ты меня услышал, — оставил последнее слово за собой Андрей и направился к выходу.
Самое главное из того, что запланировано на сегодня, он выполнил. Теперь можно и отдохнуть.
Недолго…
Магофон он достал, уже сев в машину. Пока устраивался, взгляд в зеркале заднего вида зацепился за коробку с письменными принадлежностями. Надо было оформить доставку вместе со всем остальным, но…
Сашка ему не поверила. Зыркала зло, но, что порадовало, молчала.
Хоть и девчонка совсем, но вот эта… женская мудрость, подсказывавшая, когда стоит, а когда не стоит усугублять ситуацию, в ней уже присутствовала.
Магофон «ожил» раньше, чем Андрей набрал номер.
Впрочем, как раз старшему Трубецкому он и собирался звонить.
— Ваше превос…
— Достал уже, — появившись на экране, буркнул князь. — Как Сашка?
Какого или какую Сашку тот имел в виду, Андрей уточнять не стал, хотя мысленно посмеялся. Если их план сработает…
На этой картинке он и «споткнулся».
Каждый из этой парочки и сам по себе был способен устроить окружающим веселую жизнь, а уж вместе…
Впрочем, к тому времени, когда дойдет до чего-нибудь серьезного, оба должны были хоть немного остепениться.
Это не сказать, что успокаивало, но обнадеживало точно.
— Все, как и предполагали. Сообразил он быстро, так что парень небезнадежен.
— Заинтересовался? — подался вперед князь.
— Я бы сказал, как гончая, встал на след. Теперь главное не дать ему возможности проявить инициативу. Пусть созреет, а то опять вспыхнет да наделает дел.
— Если бы все было так просто… — вновь откинулся на спинку кресла старший Трубецкой.
— Это — просто, — приняв «приятельский» тон, возразил ему Андрей. Проследил взглядом за младшим Трубецким, который, выйдя из здания торгового комплекса, направлялся к своей машине.
Основная парковка «Москвы» была подземной. Здесь, у одного из боковых выходов, парковались избранные, имевшие специальные пропуска.
То, что такой имелся у княжеского сына, вполне вписывалось даже не столько в политику императора в отношении старых родов, скорее в понимание безопасности, которую проще было обеспечить именно на «земле».
А вот Андрей…
Это была уже иная история. Тоже связанная с безопасностью, но с той частью, которая обеспечивала ее другим.
— Смола сообщает, что в районе кипиш. Точную причину выяснить он не успел, но в том, что Бахтеяровы имеют к этому непосредственное отношение, уверен.
— А у Бахтеярова с Бабичевыми общий бизнес, — постучав пальцами по краю стола, задумчиво произнес Трубецкой.
— И этот общий бизнес они ведут с Персией, где Каджары опять мутят воду, поглядывая в нашу сторону. Мало им было того конфликта.
— Трон под ними шатается, — буркнул Трубецкой. — Пограничная стража фиксирует рост контрабанды. И практически никакой мелочовки. Партии не столько крупные, сколько дефицитные.
— Торопятся успеть? — нахмурился Андрей.
За Игната и Реваза он не беспокоился… Это за Реваза он не беспокоился — пройдоха из каких только ситуаций не выбирался с прибылью, а вот Игнат…
Да, бывший полковой лекарь, приданный разведроте и не раз ходивший с группой на ту сторону, был неплохо подготовлен. И не только для целителя. Но для серьезных операций недостаточно.
— Все возможно, — поморщился Трубецкой. — Не вижу я общей картины. Отдельные моменты настораживают, но если задуматься, то вроде и не так все страшно, как кажется.
