Мортон являлся воином и хотел быть им, он застал одну войну, ещё будучи совсем молодым – войну с Дримленсами. Бладсворд сражался на стороне западных лордов, потому что к их Великой Династии относилась самая прекрасная из когда-либо живших и живущих в Ферстленде женщин – Эриза Дримленс, сестра короля. Дама сердца была уже взрослой замужней женщиной, но для Мортона она превосходила и затмевала всех других леди.
Эриза привлекала Бладсворда с тех пор, как он встретил её на балу; ему тогда не стукнуло и шестнадцати. Всегда невероятно грустная, с печальной улыбкой, непрерывно перебирающая тонкими бледными пальцами ленту или шнур от платья, казалось, что она думает обо всех горестях, которые могли обрушиться на подданных и скорбела о них. С первого взгляда женщина напомнила молодому лорду Богиню, но какую именно, он так и не смог понять. К тому моменту она уже была замужем и родила сына, но Мортон не мог оторвать от неё взгляда. Чтобы быть ближе к прекрасной даме, он поклялся служить ей и её семье.
Когда случилась война, Мортон жил в Санфелле. Он сумел убедить семью отправить его ближе к королю, втайне надеясь чаще видеть Эризу Дримленс. Женщину вместе с мужем пригласили жить при дворе, что никого не удивляло. Юноша с востока старательно обучался и мечтал набраться сил, чтобы оказывать знаки внимания прекрасной даме, но тогда он был стеснителен и пуглив, старательно скрывался. Если он и оставлял скромные дары у двери под насмешливые взгляды сиров, то не подписывал их, чтобы не опорочить имя женщины и не навести на неё никаких подозрений. Мортон не позволял себе приближаться к замужней леди и лишь издалека наслаждался её красотой.
Выбирать стороны Бладсворду не пришлось. Сначала он покорно последовал за Эризой Дримленс, её мужем и, соответственно, всем родом западных правителей. Верно служил им и сражался со всей горячностью. К королю Бладсворд переметнулся сразу же и без лишних размышлений, стоило лишь сестре короля признаться в лютой ненависти к Верду Дримленсу, своему законному супругу. Мортон помог женщине покинуть временное пристанище, вернуться домой и оберегал её, но не сумел защитить от всего, как бы ни клялся.
Бладсворд тяжело переживал смерть возлюбленной и на три долгих года уехал из Санфелла, но воспоминания вели его обратно. По-прежнему влюблённый в тот светло-грустный образ явившейся в этот мир Богини, лорд не сумел жить далеко от столицы. Он вернулся, так как стены продолжали хранить воспоминания, в саду росли деревья, посаженные благодаря леди, а во время пиров доставали посуду, сделанную в подарок сестре короля и перешедшую по наследству её родне.
Мортон помнил, как в те редкие личные встречи, которые у них случались, когда Эриза Дримленс улыбалась ему как своему защитнику и молодому воину, во время тех разговоров, которыми она награждала преданную свиту, леди желала лорду стать рыцарем. А быть может, она просила об этом или повелевала ему – Бладсворд не мог воспроизвести её слова с должной точностью. Зачастую он даже не вспоминал, зачем именно ему ордена и обеты, не помнил, в каком возрасте желал пройти посвящение, и забывал, что поначалу прибыл в Санфелл лишь из-за юношеской влюблённости и желания поучиться в столице у лучших мастеров военного дела, а вовсе не ради посвящения. Всё это позабылось, взамен пришло стойкое желание, навязчивое, ставшее этаким смыслом всего существования. Любой, кто мешал лорду идти к цели, становился предателем.
За полгода до того, как король якобы заболел, Мортон познакомился с неким бастардом лорда Голдрэта и его братом Ивтадом. Произошло это в трактире, где пьяный лорд Бладсворд весьма нелестно отзывался о короле, его советниках, нынешних правителях и без конца громко ругался. В тот день он наговорил много того, за что его вполне могли бы отдать палачам или сразу отправить на виселицу, однако новые товарищи разделяли его взгляды.
Прошло немного времени, и бастарды стали для Мортона неплохими приятелями, единомышленниками, которых тому недоставало, и помощниками в борьбе с королём. Один из братьев, третий или четвёртый – лорд Голдрэт прослыл весьма любвеобильным, – был королевским лекарем. Он-то и начал подмешивать Его Величеству отраву. Мортон ждал, пока получится устранить короля, и помогал товарищам по мере сил. В процессе общения от них же он узнал про Культ Первых, сумевший перевести древние писания. Не то чтобы Бладсворд полностью проникся идеей, однако он понимал, что приятелям с ребёнком на троне станет проще добираться до лордов и леди. Их кровь требовалась для какого-то ритуала – Мортон не хотел запоминать лишнего. Важнее для него было то, что власть наконец сменится. Особенно он желал свергнуть Старскаев, не сумевших спасти Эризу, хоть и мнивших себя всесильными.
Бастардам Мортон помогал по доброй воле, и когда его предупредили, что могут пострадать невинные простолюдины, только порадовался. Он терпеть не мог зазнавшийся народ, тем более тех, кто жил в Синем городе и распускал слухи об Эризе Старскай. Большая часть горожан уже нянчила внуков, но это не уменьшало их вины. Бладсворд лично помогал советом, как учинить беспорядки и подогреть бунты, которые отвлекут советников, правителей и наместников в других частях Ферстленда от похищений.
Мортон знал, что культисты за последний десяток лет расползлись по всему королевству и даже имеют свой лагерь вдали от привычных всем трактов и троп. Ему не доверили точное месторасположение, а Бладсворд и не стремился выяснить его. Лорд не желал самостоятельно кого-то отлавливать, вместо этого он предпочитал вести интересные беседы и делиться золотом с теми, кто разделял его точку зрения и интересы. Бастарды поначалу отказывались от помощи, но вскоре согласились, что без монет невозможно купить пропитание, оплатить травы для ядов или отправить кому-то послание. Во многих вопросах серебро и золото решали проблемы.
Отравленный Гийер Старскай, как и предполагал Бладсворд, сразу же забыл о желании отправлять прочь лорда, так как у него и без того стало хватать проблем. Радости Мортона не было предела. Посвящать в рыцари мужчину тоже не спешили, королю было не до того, и дядя правителя Востока понимал это. Он мог подождать, пока место короля не займёт его сын с советниками. Убедить их будет несложно – так думал будущий сир, со многими помощниками Его Величества он успел построить приятные дружеские отношения.
Однако место регента досталось лорду Клейсу Форесту. Король лично назначил друга на почётную должность, и глупый мальчишка посмел выполнить последние приказы короля, одним из которых стала отправка Мортона прочь из Санфелла. После смерти правителя удача не желала поворачиваться к Бладсворду. Единственную отдушину уже немолодой лорд видел в союзе с леди и рождении наследника. Мужчина верил в свои силы, однако жены, которая могла бы продолжить его род и отвлечь наместника от отставки, не находилось. Лорду предлагали варианты, но никто не мог устроить его. Леди оказывались либо страшны, либо стары, а значит, с проблемами, либо недостаточно и неправильно воспитаны. Никто из них и отдалённо не напоминал Эризу.
Навязчивая мысль не отпускала его, обозлённого на регента, принца и своего племянника, не поддержавшего как следует. Не ставший рыцарем мужчина понял, что у него есть иная цель, та, что позволит ему в полной мере добиться желаемого и, скорее всего, поспособствует поискам достойной партии. Возможно, если ему не удалось примкнуть к сирам, судьба подготовила его для роли лорда?
