– Я тебе психолог, что ли? У всех свои тараканы. Может, у нее какая-то детская травма так причудливо сработала. И потом, дорогая, далеко не всегда женщина выбирает заботливого, состоявшегося, умного, привлекательного – и далее по списку. Зато с легкостью бегает хвостом за тем, кто вытирает об нее ноги, – устремив на подругу взгляд голубых глаз, невинным тоном произнесла Воронкова. – Мне кажется, уж это-то ты должна понимать.
Крошиной захотелось забраться под стол, стянуть скатерть пониже и просидеть там до тех пор, пока Андрей не уедет домой, потому что уж кто-кто, а Паровозников четко понял, что и кого имела в виду Юлька.
– Так, девочки, не ссоримся! – вмешался Андрей, заметив, как покраснела Лена. – Жизнь иной раз подкидывает задачки, сами же знаете. Вот и Веткина эта… ну, не нравится ей положительный Гаврилов, зато приклеилась к отбитому Карманову – что удивительного? Бывает… Кстати, наружку за Кармановым я вчера пустил, – обращаясь к Лене, сказал он. – Поглядим, что из этого выйдет.
– Оказывается, Гаранин одно время работал в службе безопасности у Карманова-старшего, и они с младшим хорошо знакомы. И именно Виталий на отцовские деньги открыл этот клуб. А еще у Гаранина зуб на Кравчука, и мне кажется, он вполне мог либо сам организовать этот налет на квартиру, либо слил кому-то информацию. Кому-то, кто хотел заполучить оригинальный нож ручной работы.
– Так, мне с вами скучно! – объявила Воронкова, вставая из-за стола. – Вы все о работе и о работе, так я тоже пойду поработаю.
– Ну, хочешь, мы перестанем? – перехватив ее за руку, спросил Андрей, но Юлька, улыбнувшись, покачала головой:
– Нет, я же понимаю. Мне тоже надо дочитать сценарий и обдумать, наконец, соглашаться или не стоит. Отпуск заканчивается, нужно что-то заранее решить, соломки подстелить, чтобы без работы не остаться.
Она высвободила руку и ушла в комнату, хлопнула там дверью, и все стихло. Андрей, проводив Юльку взглядом, повернулся к Лене:
– Что это она имела в виду – под соломкой?
– У нее, похоже, с режиссером этим все, расход, – понизив голос, сказала Лена. – Она толком ничего не рассказывает, но я по обрывкам разговоров и по ее отдельным фразам поняла, что все, финиш. Юлька из тех, кто вообще ничего не прощает.
– Он что, изменил ей, что ли?
– Я точно не знаю, но похоже, что да.
– Какой придурок, – покачал головой Андрей. – Такую женщину поискать…
– Ладно, что мы с тобой, как бабки-сплетницы… некрасиво.
– Мы же не со зла. Я тоже переживаю, она мне как сестра уже. Но Гладышев этот, конечно, редкий идиот. Вот не могу понять, чего этим творческим людям все время не хватает? Все у них поиски какие-то, метания, драмы… а в конце посмотришь – остаются у разбитого корыта и одиноки, как пеньки.
– У них голова иначе устроена. Чтобы что-то создать, нужны эмоции, взрывы, только так что-то приходит. – Она вдруг поймала на себе внимательный взгляд Андрея и подумала, что, если он сейчас произнесет что-то вроде «ну, ты-то знаешь», она просто упадет тут замертво – нет сил терпеть эти постоянные подколы. А еще друзья называются…
Но Паровозников промолчал – или сделал вид, что не все понял.
В понедельник к обеду Андрей явился с отчетами работы наружки за выходные. Лена просмотрела их бегло, но на первый взгляд ничего особенного или интересного там не было.
– Карманов куда-то выходил вечером в субботу, вернулся около трех часов ночи, но один. Веткина к нему тоже не приезжала.
– Может, у них тоже расписание? – хмыкнул Паровозников.
– Я бы на твоем месте так не веселилась.
– А чего бы мне не повеселиться? С шести утра на ногах, заколебался бегать – и сейчас вот снова побегу, поэтому, уж не обессудь, я кофе у тебя выпью.
– Ты просто гений, Андрюшка. И кофе для тебя мне не жаль. А что по нашим трупам?
– Камера наблюдения на дороге, ведущей на городскую свалку, засекла «девятку» с изрядным превышением скорости – почти под сто тридцать шла. Я номера пробил и…
– …И машина числится в угоне, а теперь еще и наверняка сгорела где-нибудь в глухом углу, – закончила Лена удрученно.
– Скучно с тобой, ничем не удивишь.
– У меня такое чувство, что кто-то издевается надо мной. Вокруг все горит – от трупов до машин, и я не успеваю сориентироваться, ухватить какой-то кончик…
– Ничего, Ленка, разберемся. А у меня по делу Егорова очередной эпизод, – пожаловался Андрей, отставляя пустую кружку. – И на этот раз с летальным исходом.
– Ого… разбой плавно перерос в убийство?
– Да. Банкир очень не хотел расставаться с деньгами, вот и огреб. Был жив, когда приехал наряд – сам и вызвал, у него второй телефон был, основной-то ребятки по традиции забрали. Но ничего толкового сказать не успел, кроме того, что нападавших было трое. Это, конечно, новость – мы считали, что нападающие работают в паре, оказывается, это трио, но все равно не густо – хоть бы зацепку какую-то дал, приметы там или что еще…
– А причина смерти какая?
– Три ножевых в область живота.
– Серьезно… что Егоров говорит?
– Чешет репу и матерится, больше ничего, – усмехнулся Андрей. – С тобой в этом смысле работать куда приятнее, ты хоть матом не кроешь в случае неудачи.
– Большое преимущество… Довезешь домой? – спросила Лена, представив, что сей-час придется идти на остановку и трястись в трамвае.
– Довезу, куда тебя денешь, – улыбнулся Андрей. – А то, может, погуляем сначала? Такая осень стоит – редко когда в нашем регионе увидишь, дождей нет, сухо, тепло, красота…
– Я не выспалась, – пробормотала Лена, которой меньше всего хотелось наткнуться где-нибудь на Кольцова, который любил такие вечера проводить с учениками на улицах города.
– Ну, как хочешь. – Андрей поднялся. – Тогда выходи, как закончишь, я никуда не тороплюсь сегодня.
Они стояли в пробке, начинавшейся буквально за зданием Следственного комитета. Андрей, открыв окно, пытался рассмотреть, что происходит впереди, но перед ними стояла «Газель» с натянутым на кузов брезентом и закрывала весь обзор. В пробке то и дело кто-то сигналил, как будто звук мог ускорить продвижение или изменить дорожную ситуацию. В машине рядом с ними самозабвенно целовалась парочка, Лена отвернулась, чтобы не смущать их, но, похоже, те вообще ничего вокруг не замечали, увлеченные своим занятием.
– Хоть кому-то это на пользу, – пробормотала Крошина.
– Да что ж такое-то? – возмущался Андрей, постукивая по оплетке пальцами. – На этом участке вообще никогда не бывает пробок!
– Ты же сказал, что никуда не торопишься.
– Ну, может, торопишься ты.
– Андрей… ты отлично знаешь, что меня дома ждет только Юлька, но и она не очень расстроится, если я приду позже. Не понимаю, какой смысл нервничать, если ты лично изменить ничего не можешь.
