Лицо Рожира неуклонно вытягивалось, когда он представлял себе дополнительные затраты труда, но один взгляд на выражение лица императора предостерег его от споров. Кэйлеб дал ему несколько минут помариноваться, затем откинулся на спинку своего походного стула и склонил голову набок.
— Нам нужно было обсудить что-нибудь еще, полковник? — вежливо спросил он.
Рожир почти судорожно покачал головой, и император улыбнулся. — В таком случае, полковник, я вас больше не задерживаю. Уверен, что у вас есть очень много дел, которые нужно выполнить.
X
Королевский дворец, город Теллесберг, королевство Чарис
— Вы уверены, что это хорошая идея, Шарлиэн? — императрица Шарлиэн сделала паузу, ее бокал был на полпути к губам, и ее глаза сузились, когда она склонила голову набок, глядя на герцога Холбрук-Холлоу.
Ее отношения с дядей за последние несколько месяцев не столько улучшились, сколько превратились во взаимное изматывание. Он продолжал не скрывать своего неодобрения ее брака и решения принять дело Чариса против Храма как свое собственное. И ни один из них больше не притворялся, что Шарлиэн специально взяла его с собой в Теллесберг не из-за этого неодобрения. Несмотря на ее разговор с архиепископом Мейкелом, их отчуждение причинило ей больше боли, чем она могла бы выразить, и она приложила добросовестные усилия, чтобы сохранить хотя бы их семейные отношения, поскольку было очевидно, что их политические отношения были в значительной степени разрушены. Она знала, что он все еще любит ее, и они оба притворялись во время своих совместных ужинов два раза в пятидневку, что политики не существует.
Что сделало его вопрос неожиданным, а также объяснило, почему она обнаружила, что изо всех сил пытается подавить инстинктивный всплеск автоматического, обиженного раздражения.
— Какая идея, дядя Биртрим?
Она изо всех сил старалась скрыть раздражение в своем тоне, но гораздо труднее было притворяться с кем-то, кто всегда был так близок к ней, и его губы на мгновение сжались. Затем он отодвинулся от стола и положил локти на подлокотники кресла.
— На самом деле, Шарли, — сказал он, впервые за долгое время используя ее детское прозвище, — я не говорил ни о каких ваших, гм, политических решениях. Или, во всяком случае, не конкретно об их политических аспектах. — Он слегка улыбнулся, но с оттенком нежности. — Я говорил об этой вашей экскурсии.
— Ой. Вы имеете в виду ту, что ведет в церковь святой Агты?
— Да. — Он покачал головой. — Я не в восторге от этого, Шарли. На самом деле, начинаю жалеть, что вообще упомянул при тебе конвент. Слишком велика вероятность того, что что-то пойдет не так, если вы будете настаивать на его посещении.
— Думаю, что полковник Роупуок, Уиллис и Эдуирд вполне способны справиться со всем, что пойдет не так, дядя Биртрим.
— Знаю, что вы так думаете. И, честно говоря, надеюсь, что вы правы, а я ошибаюсь. Но думаю, что, может быть, я немного лучше вас могу понять чувства тех, кто не хочет, чтобы этот раскол процветал. — Он снова покачал головой, когда ее лицо напряглось.
— Я не пытаюсь открыть всю эту банку с червями, Шарли. Обещаю! — Ему удалось криво улыбнуться, и она снова расслабилась… в основном. — Я просто говорю, что эмоции с обеих сторон слишком переполнены страстями, и, учитывая интердикт и отлучение, те, кто желает вам зла, с большой вероятностью будут считать себя правыми, предпринимая какие-то отчаянные меры. Кэйлеб может быть в безопасности со своей армией, но вы — нет. Я не хочу видеть, как вы идете на ненужный риск.
— Спасибо, — сказала она, ее глаза потеплели от его заботы о ее безопасности, несмотря на различия между ними. — Но я не позволю страху перед моими собственными подданными превратить меня в узника во дворце. Я особенно не могу позволить себе сделать это, пока я все еще «та иностранка» для слишком многих из них. Эта «экскурсия», как вы ее называете, — один из способов показать им, что я достаточно им доверяю, чтобы путешествовать среди них. И тот факт, что святая Агта родилась в Чисхолме, но предпочла провести почти всю свою жизнь здесь, в Чарисе, тоже не останется незамеченным для них. Кроме того, я была очарована ее биографией. Я действительно хочу увидеть конвент, где она совершала все эти чудесные исцеления.
И, — она не добавила вслух, — потому что я устала. Думаю, что Рейджис, Мейкел и я проделали хорошую, солидную работу по сплочению имперского парламента [дальше мы почти ничего не услышим об этом парламенте, как будто он исчезает], и я не могу поверить, насколько хорошо Мейкелу удается интегрировать духовенство архиепископа Поэла в новую иерархию, даже при активном сотрудничестве Брейнейра. Но это далось нелегко каждому из нас. И такие люди, как твой «хороший друг» Кейри, тоже не очень-то помогли, дядя Биртрим. Мне нужна эта поездка.
— Все это может быть правдой, — ответил он, — но это также не меняет ни одной вещи, которую я сказал. Я бы хотел, чтобы вы, по крайней мере, взяли с собой побольше своей личной охраны из дома.
— Этого я тоже не могу сделать, дядя Биртрим. — Ее тон стал немного жестче, и она поморщилась, недовольная собой из-за этой перемены. — Последнее, что я могу себе позволить, — продолжила она, пытаясь смягчить свое нетерпение, — это создать впечатление, что я доверяю чисхолмцам больше, чем чарисийцам. В этом в первую очередь вся причина объединения моих стражников и Кэйлеба.
— Но…
— Дядя Биртрим, — мягко перебила она, — я ценю вашу заботу. Я действительно так думаю. Поверьте мне, тот факт, что я знаю, что вы все еще любите меня, несмотря на наши нынешние политические разногласия, для меня важнее, чем я могу выразить словами. Но, как вы сами помогали Мараку учить меня, когда я была девочкой, как только решение принято, худшее, что можно сделать, это попытаться передумать. И давайте будем честны друг с другом, пожалуйста. Причины, по которым я принимаю решения, которые я приняла, не могут быть приемлемыми для вас. Я знаю это и сожалею об этом, но это факт, который мы оба просто должны принять. И это означает, что вы смотрите на все эти решения с совершенно другой точки зрения. Конечно, мы вряд ли придем к соглашению. Если вы простите меня, думаю, нам обоим нужно принять как данность, что ваша любовь ко мне побуждает вас беспокоиться о моей безопасности, но я не могу позволить вашим заботам изменить мое мнение. И исходя из этого, думаю, было бы гораздо лучше, если бы мы договорились обсудить что-то еще.
Секунду или две он пристально смотрел на нее через стол, затем вздохнул.
— Хорошо, Шарли, — сказал он. — Наверное, вы правы. И, говоря о обсуждении «чего-то еще», — решительно продолжил он более бодрым тоном, — что вы думаете о моем новом гнедом?
.XI
Расположение штаб-квартиры императора Кэйлеба, герцогство Мэнчир, Лига Корисанды
Мерлин Этроуз сидел в затемненной палатке, откинувшись на спинку складного походного стула и закрыв глаза. На самом деле ему следовало бы лежать, запрограммировав свое «дыхание» на медленное и глубокое, притворяясь спящим, если кто-нибудь войдет, но здесь это было гораздо менее вероятно, чем на борту корабля. Кроме того, он обнаружил, что на самом деле лучше думает сидя или стоя. Что должно было быть чисто психологическим, но от этого не становилось менее правдивым.
