— Черт возьми, это так и есть! — Врожденная воинственность Клинтана пробудилась, когда немного начало ослабевать удивление. — Они убили священников, Замсин. Они могут называть это как угодно, но факт в том, что они убили людей, посвятивших себя служению Богу! Да, жаль, что в первоначальном противостоянии погибли дети. И, да, в этом были замешаны слуги инквизиции. Но мы находимся в самом разгаре борьбы за само выживание Матери-Церкви. Сейчас не время обращаться с вещами «очень осторожно»! Пришло время контратаковать. У них нет никаких доказательств подлинности документов, на наличие которых они претендуют. Сообщи всем по этому поводу. Осуди их заявления как ложь и обвини их в убийстве священников! Затем двигайся дальше и призывай к джихаду — провозглашай священную войну и выжги язву мятежа, отступничества и ереси в Чарисе раз и навсегда!
— Нет. — Тринейр произнес это единственное слово мягко, но в его жестких, как кремень, глазах не было ничего мягкого.
— Черт возьми, чего ты ждешь?! — потребовал Клинтан. — Чтобы гребаные чарисийцы вторглись на земли Храма?!
— Если бы не то, что только что произошло в Фирейде, я был бы гораздо более готов объявить священную войну, — язвительно сказал Тринейр. — К сожалению, у нас сейчас возникла небольшая проблема.
— Какая проблема? — слегка усмехнулся Клинтан.
— Проблема в том, что, хотя у них может и не быть «доказательств» подлинности документов, находящихся в их распоряжении, у них есть сами документы, не так ли? Поверь мне, когда они опубликуют эти документы за границей, найдется достаточно людей — особенно сидящих на различных тронах, разбросанных по всей планете, — которые узнают правду, когда услышат ее. Мой офис отвечает за дипломатию Матери-Церкви, Жэспар. Поверь мне, я знаю, что будет происходить в головах всех этих сидящих на троне, и нам это не очень понравится. Потому что, Жэспар, они также узнают, что случилось с Фирейдом после того, как король Жэймс сделал именно то, что мы ему приказали, что бы это ни было. Они будут считать эти казни полностью оправданными, что бы мы ни говорили, или что бы они ни говорили открыто.
— И что?
— Итак, сколько грейгоров стонаров ты хочешь создать, Жэспар? — вопрос Тринейра был резким, и Клинтан резко замолчал. Грейгор Стонар, лорд-протектор республики Сиддармарк, и его предшественники были худшим кошмаром храмовой четверки и их непосредственных предшественников в течение многих лет. У Жэспара Клинтана не было никаких сомнений в том, что Стонар с радостью сверг бы Церковь Ожидания Господнего на его собственных землях, если бы он хоть на мгновение вообразил, что сможет предпринять попытку и выжить. Со своей стороны, Тринейр никогда не разделял подозрений Клинтана в том, что Стонар активно искал предлог для разрыва с Матерью-Церковью. Он просто боялся, что когда-нибудь какое-нибудь расхождение во мнениях между Сиддармарком и Церковью выльется в открытую конфронтацию, хочет того любая из сторон или нет. Но по-своему это различие между его собственной точкой зрения и взглядом Клинтана на Стонара только придавало его вопросу еще большую остроту.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Клинтан через мгновение, и Тринейр сардонически улыбнулся.
Обманывай себя, если хочешь, Жэспар, — подумал он, — но не жди, что я сделаю то же самое. Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.
Конечно, он не мог на самом деле сказать это вслух.
— Что я имею в виду, — сказал он вместо этого, — так это то, что мы уже видели, как Нарман вывернул пальто, а Шарлиэн действительно вышла замуж за Кэйлеба. Из всех отчетов, которые я видел, кажется вероятным, что герцог Зибедия собирается сделать то же самое, что сделал Нарман, и что даже Гектор сделал бы это, если бы на мгновение подумал, что Кэйлеб согласится на что угодно, кроме его головы. Теперь каждый другой князь и король на лице мира посмотрит на то, что произошло в Фирейде, и поймет, что на месте Кэйлеба они поступили бы точно так же.
— Черт возьми, они бы это сделали!
— Я сказал, что они поймут, что на месте Кэйлеба они сделали бы то же самое, — сказал Тринейр. — Хотя, честно говоря, возможно, мне следовало бы сказать, что они сделали бы точно то же самое, если бы у них хватило смелости. Но главное вот в чем. Учитывая то, как Чарис собирается представить то, что произошло, нам не на что опереться. Нет, — он повысил голос и ткнул указательным пальцем в воздух, когда Клинтан попытался прервать его, — мы этого не сделаем. Особенно после того, как мы уже рассказали всему миру то, что ты сказал нам остальным — что это начали чарисийцы. Что ж, теперь у них есть доказательство того, что это начали не чарисийцы, Жэспар. Они будут думать об этом, если Церковь внезапно объявит священную войну и призовет их на битву. Ты видел, что произошло, когда Чисхолм был вынужден вести войну, в которую он не верил. Ты хочешь, чтобы то же самое произошло, скажем, с Деснейрской империей? Ты хочешь предоставить Стонару предлог, который он может использовать, сославшись на «принцип», чтобы отказаться отвечать на этот вызов? И прежде чем ты скажешь мне, что не доверяешь Стонару, что он все равно этого не сделает, позволь мне указать, что бы ни думал остальной мир, наши ресурсы на самом деле не безграничны. Есть предел количеству фронтов, на которых мы можем позволить себе сражаться одновременно, Жэспар.
— Но в конце концов это неизбежно приведет к священной войне, что бы мы ни делали, — отметил Клинтан. — Так и должно быть. Если только ты на самом деле не веришь, что есть какой-то способ, который Кэйлеб мог бы придумать, что он может уладить дела с Матерью-Церковью после убийства ее собственных священников?
— «В конце концов» — это не то же самое, что прямо сейчас, — ответил Тринейр, его голос был таким же ледяным, как зимний снег за пределами Храма. — Конечно, рано или поздно дело дойдет до священной войны. Единственный из нас, кто еще этого не понимает, — это Робейр, и даже он должен подозревать, что другой исход невозможен. И я согласен с тобой в том, что то, что сделал Рок-Пойнт, в конечном счете только делает это более неизбежным. Но мы не только должны быть осведомлены о том, что могут думать другие светские правители, Жэспар. Мы должны быть осведомлены о том, что думают другие члены викариата.
Клинтан начал что-то отвечать, затем сделал паузу, его глаза задумчиво сузились, когда он понял, что на самом деле сказал Тринейр. В конце концов, то, что могла пережить Церковь, и то, что могла пережить храмовая четверка, не обязательно одно и то же.
— Возможно, других викариев, о которых стоит беспокоиться, меньше, чем ты думаешь, Замсин, — сказал он через несколько мгновений, в его глазах блеснуло лукавство, которое Тринейр нашел более чем тревожным. — Поверь мне. Число наших… критиков может оказаться довольно резко сокращенным.
Настала очередь Тринейра выглядеть задумчивым, нахмурив брови. Было очевидно, что он мысленно перебирал список нынешних и потенциальных противников «храмовой четверки», но затем покачал головой.
— Мы не можем позволить себе забегать слишком далеко вперед, Жэспар, — сказал он гораздо спокойнее. — Эта… ситуация в Фирейде и так вызовет достаточно проблем. Если мы одновременно убедим других викариев в том, что планируем провести чистку наших оппонентов, то у этих оппонентов гораздо больше шансов создать какой-то оппозиционный блок в совете. На самом деле, они, вероятно, использовали бы то, что произошло в Фирейде, в качестве публичной основы для своего противостояния нам.
